Моя драгоценность - Kирa Стрeльникoва Страница 68

– Готово, миледи, – почтительно отозвалась одна из них и добавила, с восторгом глянув на госпожу. – Вы чудесно выглядите!

Эни улыбнулась, грациозно изогнула шею.

– Благодарю.

После чего аккуратно подобрала юбку и направилась к выходу из комнаты. Несмотря на кипевшие в последние недели эмоции, сейчас на неё снизошло отстранённое спокойствие, она почти смирилась с происходящим. Не то, чтобы девушка совсем не хотела выходить замуж за Экара, он всё же не был ей противен, но… «Никаких «но», – строго прикрикнула она на себя. – И хватит уже об этом, дорогая моя». Эона прошла по коридору к лестнице и начала медленно спускаться, и когда с их стороны донёсся дружный восхищённый вздох, ощутила, как кровь прилила к щекам от внезапного смущения.

– О, дорогая, ты прелестна, – баронесса де Гиларо аккуратно промокнула кружевным платочком уголок глаза. – Так быстро выросла, девочка моя, уже и замуж выходишь, – она вздохнула и поправила край фаты.

– Пойдём, нехорошо опаздывать, – засуетился отец, и Эона положила ладонь ему на локоть.

Они вышли из дома, сели в украшенный лентами и живыми цветами экипаж и поехали к Храму Литанис. Рассеянно глядя в окно, невеста крутила кольцо с сердоликом, в голове царила пустота. Сумеречная тоже молчала, но молчание это было таким выразительным, что трогать драконицу Эона не рисковала. Мало ли что. Зверь у неё отличался своенравностью, и не всегда соглашался с хозяйкой. Но пока серьёзных разногласий между ними не случалось… Эни надеялась, получится уговорить Суми не капризничать, ведь она с удовольствием летала с драконом Экара, когда они семьями отдыхали за городом. «Мы дружим», – прилетела от драконицы сумрачная мысль, и она снова затихла. Что ж, придётся привыкать к другим отношениям.

Размышления девушки прервались, экипаж неожиданно остановился.

– Что такое? – нахмурился отец, выглянув в окно. – В чём дело? – громко спросил он у возницы.

А потом и вовсе вышел, разобраться в причине остановки. Баронесса де Гиларо глянула на дочь, на её лице мелькнуло беспокойство.

– Посиди здесь, милая, сейчас узнаем, в чём там дело, – она улыбнулась, нагнулась, погладив ладони Эоны, и тоже покинула экипаж.

Эни стыдно было признаться, что отсрочка вызвала скорее радость, чем раздражение. Она крутанула кольцо, длинно вздохнула, покосилась в окно… Неожиданно противоположная дверь экипажа, выходившая в узкий переулок, распахнулась, и взгляду поражённой и ошарашенной Эоны предстал маркиз де Модано собственной персоной. Он быстро улыбнулся, ухватил её за руку и дёрнул к себе. Леди Аметист настолько растерялась, что временно потеряла дар речи и даже не сопротивлялась.

– Прости, звёздочка моя, так надо, – с сожалением выдохнул Уинхилд странную фразу, а в следующий момент перед её лицом вспыхнула радужными искорками какая-то пыль.

Девушка вдохнула, от неожиданности закашлялась, глаза заслезились, и она чихнула. А потом сознание мигнуло и погасло.

Лица коснулся ласковый ветерок, принёсший с собой запахи листвы, немного хвои и чистого воздуха. Потом пришло следующее ощущение – она лежит на чём-то мягком и широком. Ну а поскольку сознание уже достаточно прояснилось, Эни разом вспомнила всё, что предшествовало принудительному обмороку. Лиловые глаза распахнулись, встретились с весёлым взглядом рубиновых, и девушка задохнулась от могучей волны самых разных эмоций. Возмущение, даже злость, растерянность, радость, волнение – всё смешалось, и в первые мгновения Эни даже не нашлась, что ответить.

– Я соскучился, звёздочка моя, – негромко произнёс Уинхилд, наклонившись ниже к Эни.

Он опирался ладонями по обе стороны от её лица, не оставляя ни единого шанса отстраниться, и сердце подпрыгнуло, из всего клубка чувств на первый план вышло волнение. Уин находился слишком близко, окутывал своим присутствием, сводил на нет попытки возмутиться. Всё, на что её хватило, это упереться ладонями в грудь маркиза, и тут… Эни краем глаза заметила, что кольцо на пальце другое. Там мягко поблёскивал рубин в окружении бриллиантов. Она задохнулась, вот теперь совершенно точно следовало выразить, насколько бестактно и недопустимо поступил молодой лорд, украв её со свадьбы, да ещё и поменяв кольцо.

– Уин! – прошипела Эни, уперевшись сильнее, в её взгляде мелькнули фиолетовые всполохи. – Что ты натворил?! Как ты вообще мог?! Ты ещё месяц на службе должен быть!..

– О, а ты считала дни до моего возвращения? – светло-рыжая бровь вздёрнулась, маркиз усмехнулся. – Я польщён, Эни, счастье моё. Меня отпустили раньше за отличную службу, – он перехватил тонкие запястья Эоны и прижал их к подушке, переплетя пальцы, их лица разделяли считанные сантиметры. – Я же не мог пропустить такое событие, как твоя свадьба, – понизив голос, добавил Уинхилд.

– Ты меня ук-крал с неё!.. – выпалила Эона, запнувшись, и попыталась высвободиться.

Не тут-то было. Лорд Рубин обнаглел до такой степени, что почти лёг на неё, придавив сильным телом к кровати. Эни скосила глаза, разглядывая обстановку – чтобы отвлечься от хоровода искорок в рубиновой глубине взгляда Уинхилда.

Просторная комната с двумя большими окнами без стёкол, как с удивлением отметила девушка – в них-то и влетал ароматный ветерок. Стены затянуты светлым шёлком кремового цвета, а в окнах виднеется панорама заросших лесами пологих холмов и прозрачного голубого неба с редкими мазками облаков. В комнате, кажется, кроме кровати больше мебели не было, по крайней мере, Эни не видела.

– Да, украл, – спокойно признал Уинхилд и продолжил. – Я же сказал, Эона, ты выйдешь замуж только за меня.

Она прикрыла глаза и отвернулась, во рту появилась горечь.

– Твой отец так не думает, – желчно ответила леди Аметист, перестав вырываться. – Он тебе уже нашёл невесту, ты не знаешь разве?

– Да мне всё равно, что он там думает, – выдохнул Уинхилд, и Эни почувствовала, как тёплые губы прижались к бьющейся жилке на шее.

Язык нежно пощекотал, оставив влажный след, маркиз отстранился и легонько подул – Эона тихо ахнула от всплеска ощущений, неожиданно сильных.

– Я тебя люблю, Эни, больше никого, – шепнул он на ушко замершей от неожиданности девушки, кончик носа обвёл ушную раковину, подарив ещё одну горячую волну. – И ты будешь моей, ничьей больше.

Его пальцы погладили тонкие запястья, пустив жаркие змейки до самых локтей, и Эона растеряла все гневные слова, которые собиралась сказать в ответ. Сердце забилось в сумасшедшем ритме, в горле стало сухо. Накрыло осознание, что они совершенно одни, и это не терраса в особняке, полном гостей. Вообще, она даже не знает, куда принёс её Уинхилд… И как далеко они от Ахарры… Боги, что он вообще делает?!

– М-меня искать будут, и найдут… – пробормотала Эона, наскребая мужество оттолкнуть, прекратить безобразие, которое творил Уинхилд.

А поцелуи уже спустились к изгибу шеи, и мысли начали путаться, тело словно закололи сотни иголочек.