Серебряная клятва - Екатерина Звонцова Страница 68
Серебряная клятва - Екатерина Звонцова читать онлайн бесплатно
Он ехал невдалеке от ертаула, ждал вестей: в Ринару послали разведку. Ветер ерошил его волосы, трепал плащ. Солнце делало цвет гривы инрога особенно тёплым, да и самого Хельмо опять окутывало почти иконным сиянием. Янгред предпочёл соврать:
– Ничего.
– Вымотался? – Ему точно не поверили.
– Что ты. Это малый переход. – Пришлось спешно отвлечь его. – Как твои люди?
– Рвутся вперёд… – продолжая поглядывать с сомнением, ответил Хельмо. – О, если бы только Ринара держалась. Я верю, держится. Даже когда здесь кишели орды кочевников, она всегда выстаивала. Так много храбрецов.
– Ждать их в ополчение?
– Надеюсь…
– Снаряжение осталось. На храбрецов – точно хватит.
Хельмо встретился с Янгредом глазами. Тот снова прочёл в них неизъяснимую, так и не ставшую привычной благодарность и вздохнул.
– Не благодари, тем более пока не за что. Я это не люблю.
Они замолчали. Солнце поднялось уже высоко, пространство стало совсем открытым, а дороги – необыкновенно пыльными. Запершило в горле; вспомнились отчего-то слова о гнильце, и невольно Янгред опять принюхался. Тут же закашлявшись, он разозлился на себя за пустое нагнетание. Нет. Ничего такого он в ветре не уловил.
– Да что стряслось? – Хельмо поглядывал теперь совсем уже хмуро.
Янгред снял с луки седла флягу, дёрнул пробку и жадно глотнул воды.
– Жарко, ерунда.
Лоб Хельмо вроде немного разгладился.
– Да, правда… для таких ледышек, как вы, наверное, вовсе губительная духота.
Янгред торопливо протянул флягу, и солнечный воевода тоже сделал глоток. Блеснуло чеканное золото стенки, вместе с ним – такое же золото у Хельмо на пальце: там было царское кольцо с гербом Острары, один из знаков власти. И свет, свет этот, чистый, сверкающий в волосах… впору любоваться, будто рядом – мистическое какое-то существо.
– Спасибо. И всё же что-то с тобой не то сегодня.
Забирая флягу, Янгред хотел было уверить его, что всё в порядке, но не успел. Хельмо замер, потом торопливо выпрямился в седле и прищурился, глядя вдаль. Он опять хмурился.
– Ертаульные едут.
Навстречу действительно мчались всадники. Хельмо, пришпорив инрога, выехал вперёд. Янгред остался ждать, оглянулся на отряды и снова невольно начал присматриваться к лицам.
– Ну, как настроение? – зычно крикнул он.
Нестройно ответили: «Неплохо!» Голоса звучали бодро и не успели стихнуть, когда…
…Он увидел: конь Хельмо вздыбился. Увидел, что солнечный воевода, весь вытянувшись в струну, трубит в рог. Услышал крик: «Конница, вперёд!», прозвучавший попеременно на двух наречиях. Но вблизи не было врага, к атаке на которого Хельмо мог бы призывать. А приказ уже, подхватываемый офицерами, разносился дальше.
Что-то происходило. Авангардные конные пришли в движение. Замыкающие, до которых зов едва ли дошёл, скорее всего, просто смешались и встревожились – лишь мысль об этом удержала Янгреда на месте. Он попытался остановить промчавшегося мимо Хайранга – тщетно. Построение нарушилось. Ведь звук рога знаменовал немедленный бросок.
Заклубилась пыль, полезла опять в горло; Янгред закашлялся, прикрывая глаза и нос. Лошади мчались, люди на ходу вскидывали оружие, хотя стрелять было не в кого. Когда всё улеглось, несколько отрядов были уже далеко – мчались к Ринаре, острые башни которой едва маячили на горизонте. Командиры успокаивали и заново строили оставшихся конников, пехоту, обозных, мортирных. Янгред развернул лошадь и предостерегающе рявкнул:
– Стоять!
Его приказ тоже подхватили. Люди подчинились, но неосознанно многие всё равно спешили, сбивали марш. Янгред осмотрелся. Впереди никого не осталось, кроме…
– Беда с кораблём.
Чёрный Пёс и полтора десятка его наёмников не рванули за Хельмо. Пират уже поравнялся с Янгредом.
– Кого он атакует?
– Не знаю. – Чёрный Пёс мрачно смотрел на удаляющееся войско. Густая борода, волосы, лицо были в пыли, которую он даже не пытался смахнуть или соскрести. – Но принюхайся, огненный. Переменился ветер. Теперь-то чуешь?
И Янгред действительно учуял.
В воздухе – отяжелелом, грязном, душном – расползался запах человечьей плоти.
Плоти, гниющей уже очень давно.
Две Ринары
Кровь и дождь, камень и грязь. Невидимая, но осязаемая вездесущая смерть смеялась над ним нежным, звонким девичьим смехом. Смерть торжествовала снова, второй раз за этот похожий на пытку день, ведь теперь Хельмо стоял уже под другими стенами и считал свежие трупы. Огненные. Солнечные. Мужчины и женщины, разных возрастов и званий. И это он, их командир, стал их убийцей.
Хельмо рухнул возле чьего-то коня и закрыл руками лицо. Как? Как он мог так поступить?.. Они ведь были обречены. Обречены с первого звука рога.
* * *
…Ворота Ринары уцелели, но были распахнуты, как дверь разорённого кочевниками дома. Уже тогда Хельмо всё чудился, чудился звонкий смех Самозванки, её сладкое «Заходите, будете гостями!» Хельмо явственно слышал этот смех, хотя над улицами висела мёртвая тишина.
Ринара издревле звалась Храбрая; здесь жило много отважных людей. Именно от этого гордого города, со всех сторон ощетиненного низенькими, но мощными краснокирпичными крепостями, кочевники, и осфолатцы, и лесные разбойники нередко убегали побеждёнными, бросая убитых. Некоторые верили: сам Бог особо благоволит ринарцам. Отсюда был отец Хельмо, отсюда была Рисса, боярская дочь, супруга Вайго. Но больше здесь никто не родится, лишь вырастет сорная трава, горькая полынь.
Мёртвые лежали на мостовых, виднелись в выбитых окнах. Тех, кто бился на крышах, подобно шматам мяса, нанизали на острые шпили храмов и домов, так что по золоту куполов и зелёному мху крыш натекли красные, теперь уже почерневшие струйки. И то и дело взлетало с трупов каркающее вороньё. Стоял смрад, невыносимый, как кровавые лужи в сточных канавах; как руки и головы, лежавшие отдельно от тел; как собаки и крысы, раздиравшие те останки, которые не приглянулись птицам. И как кости, обглоданные уже почти дочиста. Сколько горожане так? Сколько их мучают, не предав земле?
Хельмо казалось, он оглох: почти не слышал тех, с кем проскакал разорённую Ринару насквозь. Ни молитв на двух языках, ни возгласов ужаса, ни божбы и брани – а только смех, смех, кровавый смех. Окутанная этим смехом конница просто мчалась через город; никто не останавливался. Улицы были так замараны кровью, что от копыт не поднималось пыли.
Хельмо видел: воины потрясены и напуганы. Умом он понимал: нужно сказать что-то, чтобы безумие, принесённое падалью, поутихло. Но слов не нашлось даже для самого себя, не нашлось сил разомкнуть пересохшие губы и тем более – помедлить, позвать младших командующих, поговорить с ертаульными. Там, в той безмолвной скачке, Хельмо не увидел последнего рубежа, когда мог ещё не допустить хоть чего-то. Если бы он знал.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments