Практическая психология. Разрушитель - Ирина Успенская Страница 68

– Вижу, что ты не собираешься умирать, – хмыкнул герцог, окидывая раненого оценивающим взглядом. И не удержался от ехидства: – Такие трогательные косточки, теперь я понимаю желание моей кухарки всех откармливать. Глядя на тебя, невозможно удержаться. Хочется тискать и кормить.

И расхохотался, увидев ошалелый испуганный взгляд грозного Длани.

– Боже, Алвис, какой ты еще ребенок! – вырвалось непроизвольно.

Это по сравнению с Викторией он ребенок, а герцогу почти ровесник по возрасту, но намного старше по опыту.

– Кир Алан… – Длань на мгновение прикрыл глаза, когда раны коснулся острый нож. – У вас сегодня хорошее настроение, давно не видел вас таким веселым. Что-то произошло?

– Дай подумать. – Алан как заправский медбрат очистил рану от гноя, промыл самогоном и начал зашивать короткой кривой иглой, иногда косясь на Длань, чтобы заметить, если тот начнет терять сознание, но Алвис переносил боль стоически. – Моя жена интригует против меня, договариваясь за моей спиной с Ратией, мой шут находится под покровительством Ирия, с которым у нас весьма натянутые отношения, ко мне завтра прибудет один из опаснейших людей континента, а я еще не решил, что делать с его сыном, мой ребенок в опасности, на строительство часовни не хватает белого камня, у меня дурное предчувствие, и я волнуюсь за Рэя. Я никому не доверяю, даже сам себе, потому что не могу договориться со своей шизофренией, а еще Вадий признался мне в любви… Ничего необычного, Длань. Все как всегда. – Герцог отрезал нить и отложил в сторону иголку. – Видишь, как я с тобой откровенен?

– Что такое ши-зоф-ре-ния?

– Безумие, – широко улыбнулся герцог.

– Вы не выглядите безумным. – Алвис все же тихонько застонал. – Еще одно слово вызывает во мне сильнейший интерес, сир. Антибиотик?

– А вот это тебе понравится, очень надеюсь. Это такая замечательная вещь! Прорыв в медицине! Тебе выпала честь первым испытать новый препарат! – пафосно изрек герцог, поднося к носу Алвиса неприятно пахнущую жижу. – Насколько я помню из школьного курса биологии, это еще можно и пить, но, кроме лечебного эффекта, оно обладает и сильнейшим слабительным, а в условиях средневековья это будет неразумно, – бормотал он по-русски, щедро намазывая рану экспериментальным составом. – Зато если снимет воспаление – это будет прогресс.

– Кир Алан, откуда вы это знаете?

– Оттуда.

– Не скажете?

– Не время.

– Я помню, что вы сказали, когда мы познакомились, что только другу доверите свои тайны. Неужели мы до сих пор не друзья?

– Не обольщайся, ты мой верный враг, Алвис.

Герцог помог Длани сесть и спустить ноги на пол, затем, подхватив за талию, удержал тело на весу, пока тот делал три шага до кровати.

– Я прочел заметки о новой вере. – Алвис с облегчением откинулся на подушку. – У меня есть ряд замечаний.

– Выскажи их брату Чеху.

– Хорошо, – покладисто кивнул ксен. – Знаете, что меня в вас искренне восторгает? Это умение собирать вокруг себя нужных людей и заставлять их делать то, что хочется вам, да так, что они уверены, будто сами проявили инициативу. Как у вас так получается? Даже я это делаю, хотя уверен, что осуществляю собственные планы.

– Это все моя взращенная и взлелеянная лень и природное обаяние, – рассмеялся Алан. Зачем самому напрягаться, когда можно поручить заботу более достойному?

– Так непривычно видеть вас смеющимся. – Алвис тоже улыбнулся, хотя в его улыбке было больше болезненного оскала, чем радости. – Это даже пугает… Вы редко смеетесь, сир. Мне кажется, я впервые слышу ваш смех, – задумчиво добавил он, рассматривая Алана как нечто необычное и забавное.

Алан накрыл Длань одеялом, подтянул к кровати стул и уселся, закинув ногу за ногу.

– Хочу посоветоваться, Алвис. – Больше он не улыбался. – Как мне избежать короны и как посадить на трон Турена, чтобы не вызвать гражданскую войну и недовольство аристократов?

– Исключено! – Длань не думал ни секунды. – Я первым буду против такого решения. На трон должна вернуться кровь истинных королей, никого другого старшие рода не примут. Даже если вам удастся провернуть эту авантюру, Турен Ли не удержит власть.

– Хреново, – кивнул Алан, что-то такое он и ожидал услышать, но до последнего момента верил в гений Длани. Жаль, не сложилось. – Тогда расскажи мне о самых влиятельных людях королевства, их сильные и слабые стороны, политические коалиции, на которые они делятся. Все, что знаешь.

– Вам лучше тогда записать. – Алвис прикрыл глаза. – Возьмите бумагу и дайте мне попить.

Через два часа Алан покинул измотанного разговором искореняющего и, насвистывая похоронный марш, направился к Зире. Ночь длинная, и всю ее он планировал посвятить выяснению отношений с женщинами. Точки нужно поставить сегодня, чтобы больше не возвращаться к проблеме. Завтра прибудет отец Пауль, и будет не до личной жизни.

– Берт, приведи лекаря и сам приходи. Ты ведь уже окучил новую служанку Зиры? Что скажешь?

– Горячая штучка, – похабно ухмыльнулся белобрысый красавчик, но тут же осекся под недовольным взглядом герцога. – Но какая-то она странная, кир Алан. Замуж не хочет, – начал он загибать пальцы. – Все бабы замуж хотят, а эта даже не намекнула. Читать умеет, правда, не признается, но амазонки говорили, что она листок с ведомостями рассматривала. Чай, не картинки там глядела. Ну и в постели очень уж опытная, хотя уверяет, что я у нее первый. Да я что, не отличу бабу от девки, что ли? Кровь– то бросить и по-другому можно.

– И чего сразу не рассказал? – хмуро спросил герцог.

– Так дней всего два прошло, думал, понаблюдаю еще, потом скажу.

– Ничего ты не думал, просто обрадовался новой дырке, – припечатал Алан. – Выбрал бы ты себе девку да женился.

– Не, – затряс головой Берт. – Я на горожаночке жениться хочу, надоели бабы деревенские.

Алан только головой покачал, не веря, что найдется девка, которая сможет этого непутевого гуляку на себе женить.

Берт убежал за лекарем, Пип распахнул перед Аланом двери в покои Зиры, а сам остался на страже.

– Вождь пришел! – заорали над ухом, и герцог схватился за сердце.

– Хочешь, чтобы я стал заикой? – строго спросил он у смеющейся амазонки, но девушка только громче расхохоталась.

В коридор выглянула еще одна горянка.

– Мой вождь, – широко улыбнулась, показывая белоснежные зубы. – Раздевайся.

С плеч уже снимали плащ, под зад подтолкнули стул, и не успел Алан слова сказать, как с его ног стащили сапоги и теплые вязаные носки, протерли влажным полотенцем и надели меховые полусапожки, которые он специально хранил у Зиры. Незнакомая девушка в платье горничной принесла таз с водой, через плечо у нее было перекинуто полотенце.

– Ваша светлость, извольте руки ополоснуть, – потупив взгляд, тихо произнесла она.