Одержимый магией - Роджер Желязны Страница 68

— Я думаю, мы сможем собраться к полудню, —ответил он, — но могут случиться совсем непредсказуемые вещи. Поэтому,давайте так, что-нибудь вечером, по середине между полднем и закатом.

— Отлично. Нужно что-нибудь взять с собой?

Ларик на секунду задумался.

— Как вы готовились к этому? — спросил он.

Поль обеспокоился, виден ли румянец, обжегший его щеки подмагической смуглой маской и шрамом.

— Все зависит от того, что понимать подподготовкой, — ответил Поль.

— Я получил кое-какие инструкции и объяснения по поводуметафизической природы вещей, но я больше рассчитываю на то, что удалось узнатьпрямо здесь — это практическая сторона дела.

— Тогда ты — как и гласит твое прозвище — не былучеником мастера, в нормальном обычном смысле.

— Нет, не был. Почти все мои знания основаны на собственныхспособностях. Теорию и практику я постигал самостоятельно.

Ларик улыбнулся.

— Понятно, другими словами, твоя подготовка настолькомала, насколько вообще может иметь человек, чтобы называть все это подготовкой.

— Примерно так.

Ларик взялся за чашку и сделал глоток.

— Существует некоторый риск, даже для хорошоподготовленных, — сказал он.

— Я знаю об этом.

— Ладно, это твое решение; у меня еще будет времяпройтись по вещам, пока мы будем подниматься в горы и ждать захода солнца передвходом. Что касается твоего первого вопроса — ничего не нужно брать, кромеодежды, которую ты оденешь, маленькой буханки хлеба и фляги с водой! Возможноты проголодаешься, ожидая начала ритуала, или во время подъема в горы. Я быпосоветовал тебе сохранить все это до конца путешествия, подъем в горы можетзакончиться далеко заполночь.

Ларик допил чай и встал.

— Ну ладно, мне нужно отыскать остальныхпретендентов, — сказал он. — Спасибо за чай.

Увидимся в Арке Голубой Птицы.

— Минуточку, — сказал Маусглов.

— Да?

— В каком месте горы вы появитесь утром?

— Мы выйдем из пещеры, расположенной у подножия свосточной стороны — это вот здесь. Но отсюда ее не видно. А если хотите,пойдемте со мной, я собираюсь подняться вверх. На верхней террасе я покажу вамто место.

— Да, я иду.

Маусглов встал, Поль тоже.

Вокруг них кружили блеклые бабочки, когда они поднимались поступеням. Поль положил руку на перила. Он почувствовал скорее шершавостьдерева, нежели холод камня. Огромные самоцветы, вставленные в стены, утратилисвой блеск и помутнели в свете яркого дня. Но они все еще хранили следы былойкрасоты. Поль невольно улыбнулся.

Они взобрались на возвышенность и Ларик указал на точку уподножия горы.

— Да, это там, — сказал он, — около подножия— вот та треугольная темная область. Вы сможете увидеть ее, если внимательноприглядитесь.

— Я вижу, — сказал Маусглов.

— Да, — произнес Поль.

— Очень хорошо. Тогда я могу идти. Увидимся позже.

Они молча следили, как он удалялся в сторону зданий,расположенных к югу.

— Я буду ждать тебя здесь все утро, — сказалМаусглов, — пожалуйста, никому не верь там, внутри.

— Почему?

— У меня такое впечатление, что Одержимых Магией здесьпрезирают, особенно те, кто прошел настоящую практику у учителей. Я не знаюнасколько сильно это чувство, но я даю девять из десяти, что они все такие. Явряд ли бы встал к ним спиной в темном коридоре.

— Жди меня здесь. Я не дам им возможности уязвить меня.

— Может еще раз заглянем к Ибалу, возможно теперь оннас примет.

— Хорошая мысль.

Но Ибал до сих пор не принимал. Поль оставил записку, чторасписание изменилось, и он уходит сегодня вечером. Затем он вернулся к себе вкомнату, лег на кровать, чтобы расслабиться и начать медитацию. Он думал освоей жизни — теперь он знал всю историю от начала до конца. Это была историясына злого могущественного волшебника; сама жизнь сохранила магическоенаследство, скрыв его до поры до времени, пока он жил в мире, совершеннолишенном волшебства. Он вспомнил день своего возвращения, его горькие впечатленияот нового мира, разоблачившего и отвергнувшего его из-за родимого пятна в формедракона. Он вспомнил свое бегство, полет, свои открытия фамильных тайнРондовала — его индивидуальность, его могущество, неведомую ранее силу, еговласть над дикими чудовищами, спящими в подземелье. Он заново пережил конфликтсо своим сводным братом, талантливым Марком Мараксоном, возродившим в центрегор Анвила центр высокоразвитой техники и мощных технологий. Он вновь пережилкороткий, явно обреченный на гибель, роман с деревенской девушкой Норой,которая так и не сумела остановить влюбленного в нее Марка. А теперь…

Семь. Семь статуэток, странным образом изменившие его жизнь,которые, казалось, возродили его из мертвых, внесли ясность в еговзбунтовавшиеся мысли и чувства. Он до сих пор ничего не знал об их настоящихсвойствах, целях, смысле. Он чувствовал, что не сможет до конца познать своиспособности, не найдя с ними общего языка. Затем это покушение на его жизнь иночное появление безымянного волшебника, который, казалось, знал ответы на всевопросы, но так и затруднил себя объяснениями…

Лишь только одного не коснулась его мысль. Это было сугуболичное — его сны. Скоро он уснул и вновь погрузился в знакомые грезы…

Он взял буханку и флягу с водой к Арке Голубой Птицы. Маусгловсопровождал его. Ларик и шестеро других были уже там. Уходящее солнце тонуло вдымке западных облаков. Остальные кандидаты были довольно молоды и изряднонервничали; Поль сразу же позабыл их имена — за исключением Нарфа, с которым онпознакомился раньше.

Пока они поджидали опаздывающих, небо стало еще темнее. Отнечего делать Поль лениво перешел на внутреннее зрение. Оглядывая город, вновьставший блестящим и притягательным, он увидел бледно-голубой искрящийся конусили пирамиду прямо в центре города. Этого нельзя было видеть обычным зрением.Продолжая наблюдать за странным конусом, он попытался увеличить и приблизитьего. Но ничего не вышло. Его зрение приобрело свою обычность и загадочноевидение исчезло.

Обойдя кандидатов в посвящение, он подошел к Ларику, которыйзастыл, уставившись в облака.

— Ларик?

— Что случилось?