Дочь полуночи - Карен Ченс Страница 67

Еще более популярна одна история, когда два турецких посла при валашском дворе не сняли тюрбаны в присутствии князя. Драко приказал прибить эти уборы гвоздями к головам послов, чтобы тем и впредь не пришлось их обнажать. В другой раз он устроил пирушку посреди целого леса кольев, на которые были посажены люди. Когда какой-то вельможа за столом зажал нос, не в силах вынести запах, Драко приказал посадить этого неженку на самый высокий кол, чтобы смрад там его не беспокоил.

Влад оправдывал свои поступки, указывая на то, что до его появления эта земля не знала закона. Беда состояла лишь в том, что закон и порядок Драко в итоге истребили больше народу, чем какое угодно беззаконие. Я как-то просматривала цифры, просто из любопытства, и обнаружила факт, леденящий кровь. За короткое, всего-то шестилетнее, правление Дракула уничтожил по меньшей мере сорок тысяч человек. Нет, никакие оправдания тут не помогут.

— Однако же именно Влад решил применить все, чему научился у турок, и против них, и против своих.

Я заморгала, глядя на Раду и удивляясь тому, как его слова вторили моим мыслям.

— Я несколько не поспеваю за твоими рассуждениями, Ду, — призналась я честно. — Так ты хочешь сказать, что выступаешь за его уничтожение?

Раду раздраженно посмотрел на меня.

— Именно так. Подобное действо необходимо, хотя удовольствия оно мне не доставит. Нет, не потому, что я все еще питаю к Владу привязанность. Я вообще сомневаюсь, было ли такое когда-нибудь. Причина в том, что на его месте мог бы оказаться и я. Если бы принца прельстила физиономия Влада, а меня бросили бы в темницу, то разве сегодня мы не поменялись бы с ним местами?

«Так вот что его гложет!»

— Вряд ли, Ду. Ты же сам сказал, что вы с ним совершенно разные люди.

— Верно. Сомневаюсь, что я выжил бы в той темнице. Я никогда не был храбрецом.

— Ты все равно уцелел бы. — Я едва не подпрыгнула, услышав охрипший голос Луи Сезара, и повернула голову.

Француз был здесь, всего в трех футах от меня, а я не услышала даже шороха. Если в ближайшее время не отосплюсь, то от меня скоро не будет никакой пользы. Кэдмон не появился, но Луи Сезар не был испачкан кровью. Поэтому я решила, что эльф жив.

— Храбрость бывает разная, — продолжал Луи Сезар. — Ты сделал ровно то, что было необходимо. Ни больше ни меньше.

Я согласно кивнула и запечатлела на щеке Раду довольно мокрый поцелуй.

— Турки не превратили Драко в чудовище, Ду. Они просто воспитали того, кто уже родился монстром.

Мы с Луи Сезаром переглянулись. Огонек в глазах вампира означал, что Драко внезапно вплотную приблизился к месту своего последнего упокоения.

«Не знаю, что вызвало в Луи Сезаре такую перемену, но огорчаться по этому поводу точно не стану. Наконец-то мы с ним пришли к соглашению».

Раду проводил меня обратно в спальню, как только я покончила с курятиной. Я подождала, пока затихли его почти беззвучные шаги, после чего выскользнула за дверь и отправилась на поиски Кэдмона или того, что он него осталось.

После бесплодного получаса блужданий я уже начала задумываться, не наплевал ли Луи Сезар на перемирие и не скормил ли эльфа зверюшкам Раду, затем услышала, как к дому подъехала машина, и вовремя оказалась у входной двери. Кэдмон как раз выходил, и выглядел он так же безупречно, как обычно.

— Так, значит, вы живы!

— Кажется, вас это удивляет.

— Немного.

Кэдмон улыбнулся.

— Ваши вампиры слишком уж гордятся своими способностями. В этом их слабость. На ней можно сыграть.

— Но вы ведь не стали бы.

— Не исключено, что в следующий раз я поддамся искушению.

— А сейчас?

— А сейчас я удаляюсь с позором, поскольку оскорбил дочь семейства, — радостно сообщил эльф. — Дорина, проводите меня. Позвольте мне смиренно вымолить прощение за мое ужасное поведение до того, как я отбуду.

Я вышла вслед за ним на улицу, где уже ждала машина, за рулем которой сидел обычный человек. Мы остановились рядом с автомобилем и достаточно далеко от дома. Если повезет, то нас никто не подслушает. Кэдмон привалился к забору загона, в котором Раду держал свой эзотерический зверинец. Рыки, визги и крики, доносившиеся изнутри, еще сильнее заглушали наши слова.

— Кажется, за мной следят, — сообщил мне Кэдмон. — Хотят удостовериться, что моя не поддающаяся исправлению дурная природа — это, между прочим, цитата — не ввергла меня в еще более унизительное положение, заставив покаянно ползать на брюхе.

— Ну, давайте ползите.

Вьющаяся роза склонилась и прильнула к эльфу. Он нежно погладил ее стебель.

— Сначала вы.

Щупальце, покрытое коричневым мехом, угодило в заклинание, защищающее загон, зашипело и через миг упало на землю. В воздухе запахло жареным беконом. Новые обитатели дома Раду, видимо, сражались со старыми за права, а парочка самых диких гибридов пыталась разорвать друг друга на куски. Менее опасные твари прижались к забору загона, наверное, в надежде закусить проигравшими.

Кэдмон с отвращением наблюдал за этим представлением.

— Из чистого любопытства спрошу, что это ваши вампиры пытались создать?

— Ничего. Этих животных захватили у магов Черного круга. Во всяком случае, так говорят.

— Чего ради кому-то потребовалось создавать нечто настолько бесполезное? — Я лишь покачала головой, потому как ответа по-прежнему не знала. — Кто-нибудь подозрительный мог бы предположить, что самые жуткие из этих тварей были созданы для отвлечения внимания, чтобы среди них затерялись истинные результаты эксперимента, если вдруг по какой-то случайности их обнаружат, — задумчиво проговорил Кэдмон.

— Может быть. Но кто из них настоящий, а кто для отвода глаз?

— Лучше спросить, с чего этими животными так заинтересовались вампиры. Они не из тех, кто делает что-то просто так. Вампиры возятся с этими гибридами в надежде извлечь из них выгоду либо использовать для устрашения.

Длинные когти принялись царапать землю, вырывая огромные куски дерна, но тут какое-то создание, похожее на птицу с кожистыми крыльями, поднялось со своего насеста, устроенного на крыше сарая. Оно приземлилось прямо между враждующими тварями, набросилось на них, нимало не заботясь о собственной безопасности, и моментально разметало драчунов в стороны молниеносными ударами когтистых лап и смертоносного острого клюва. Когда кровопролитие завершилось, птица не стала пировать на останках врагов, а заметалась по загону. Длинный хвост волочился по земле, пока она выискивала новую жертву.

— Так кого же мы здесь высматриваем? — спросила я, странным образом зачарованная глазами птицы, уставившимися на меня и пугающе похожими на человеческие.

Кэдмон засмеялся.