Мефодий Буслаев. Ожерелье дриады - Дмитрий Емец Страница 67

– Ох! Руки крюки! – переполошилась Мамзелькина. –Не видел, куда упало?.. Ты уж найди поскорее, а то я сослепу-то и не вижу!.. Иесли про бочонок забудешь да сироту обманешь, не будет тебе на этом светесчастья! Ох не будет!

Не вслушиваясь в кудахтанье Мамзелькиной, Арей быстропробежал свиток глазами. Прочитав про Нату, Мошкина и Чимоданова, он задумчивопоскреб запись ногтем, зачем-то лизнул палец и осторожно провел по первой буквев имени Чимоданова. Кивнул своим мыслям, коротко оглянулся на Мамзелькину ивнезапно сильным движением ладони заставил свиток проматываться.

Свиток вращался не просто быстро, а с нереальной, пугающей,неправдоподобной скоростью. За несколько секунд размоталось не меньше десятикилометров. В машине это, разумеется, не уместилось, и свиток запрудил всюстоянку. Должно быть, он был реален даже для людей, потому что, увидев этудикую и все растущую гору, парень, заправлявший перед ними «Газель», отскочили, прижавшись спиной к колонке, точно оружие, выставил заправочный пистолет.

– А ну дай! Мы так не договаривались! Ишь ты,шустрый! – сказала Мамзелькина очень строго.

Она хлопнула сухими ладошками, и свиток сам собой исчез изрук Арея. Мечник не протестовал. Он просмотрел уже достаточно, чтобы понять:его дочери в списке нет. Во всяком случае, до следующей зимы. Настроение у негоулучшилось.

Из магазина показалась Варвара. Под мышкой у нее был коньякдля Мамзелькиной, в левой руке – большой пакет, в правой – покрытый целлофаномлоток с сырым мясом. Сообразив, для кого лоток, Добряк нетерпеливо залаял истал вертеться в багажнике, заметно сотрясая машину.

Варвара бросила Добряку мясо, которое тот проглотил не жуя,оставшись таким же тощим. Тем временем его хозяйка через открытое окно заднейдвери вручила Мамзелькиной бутылку и, пожелав ей: «Спивайтесь на здоровье!»,плюхнулась на водительское сиденье.

– Куда сдачу девать? – спросила она у Арея.

– Оставь себе!

– Нет уж! Мне чужого не надо! Богатейте! – заявилаВарвара и уронила на ладонь мечнику пятачок.

Все это означало, что после Варвары сдачи не остается.

– Как, и это все? Я же много дал! –заинтересовался Арей. Денег ему было не жаль, но проснулась отцовскаялюбознательность.

– Ничего себе много! Только на одну шоколадку ихватило. Ну, не считая мяса. Правда, я еще купила топор, дрель, сухое горючее,пилу, ножницы по металлу, резиновый клей и кое-что по мелочи, – пояснилаВарвара.

Арею стало ясно, почему она закинула пакет в багажник, неопасаясь, что полуголодный пес в него залезет. В пакете не было ничегосъедобного.

– Поехали! – сказал он хмуро.

Мечник бы больше обрадовался, узнав, что Варвара купиладухи, шампунь или дамский журнальчик с попсовыми текстами и множествомгламурных картинок. А то топор и сухое горючее – это же надо!

Машина выехала со стоянки и, набирая скорость, устремилась кМурому. Засидевшийся Добряк топтался в багажнике. Аида Плаховна переливалаконьяк из бутылки во фляжку, ворча, когда их подкидывало на колдобинах.

Отдохнувшая Варвара ехала быстро, изредка для собственногоободрения врубая сирену, чтобы попугать одиноко ехавшие грузовики. Но все жебольше ей нравилось устрашать тракторы.

– Оба на! – вдруг сказала Варвара, когда до Муромаоставалось самое большее километров двадцать. – И этим неймется! Второйраз на дороге попадаются.

– Кому «этим»? – не понял Арей.

– Да вон! Нет, не буду тормозить! У нас немаршрутка!.. – Варвара дернула головой, все же немного снижая скорость.

У желтого ромба «Главная дорога» стояли молодая, домолочности бледная девушка и рыхлый бойкий толстяк. Рядом ковырял в носумордоворот в военных шортах. И наконец, несколько в стороне на бетонной плите,к которой крепился знак, сидел карлик. Несмотря на жару, он был одет в лыжнуюкуртку, да еще и с поднятым воротником. На карлике были огромные темные очки,закрывавшие лицо на три четверти.

Карлик что-то сказал гиганту, и тот неуклюже выперся надорогу, растопырив руки.

– Прасковья, Ромасюсик и Зигги Пуфс с запасным телом! Иэтим не терпится подышать свежим воздухом! – процедил Арей сквозь зубы.

– Тормозить? – спросила Варвара взволнованно.

– Тормози, только не очень близко!

Варвара остановилась метрах в тридцати. Никто из ожидавшихпод знаком не двинулся с места, только Зигя продолжал косолапо топать по шоссе.

– А этим чего надо, Аида? – спросил Арей,отслеживая его напряженным взглядом.

– Без понятиев! – лукаво прокудахталаМамзелькина. – Да только если б они что дурное замыслили, Прасковью ссобой не брали бы. Да и Ромасюсик не герой. Может, поговорить с тобой хотят, а?

Арей выдохнул воздух через нос.

– Это ты все устроила? Да?

Аидушка промолчала.

Арей не стал отсиживаться в машине. Он открыл дверцу и свнешней расслабленностью направился навстречу Зиге. Он не исключал, что гигантвнезапно атакует его, однако Зигя палицы в руках не имел. Сблизившись смечником, он воззрился на него радостным щенячьим взглядом.

– А я Зигя! Дядя, у тебя се-нить шладкое есть? –Потом показал пальцем на Прасковью и радостно добавил: – А моя мама вон тамвот!

Арей ничего «шладкого» Зиге не дал и вопросительно посмотрелна родительницу великанской разновидности Пуфса. Прасковья рассеяннопоглядывала на тучи. Вид у нее был утомленный и разморенный солнцем.

– Сколько раз я просила тебя не клянчить! На улице неназывать меня «мамой»! У милиции не выпрашивать пострелять пистолетик! Неврываться в магазины с игрушками с воплем «лезять»! Они же не знают, что тыхочешь узнать, где лежат машинки. Кому это было сказано, а? – проговорилаона лениво.

Ромасюсик, только что высказавшийся о себе в женском роде,хмуро захлопнул рот. На Арея он поглядывал пасмурно да и вид имел несколькопомятый: все же, должно быть, хоть немного, а прокатился тогда по асфальту.

Арей мгновенно оценил расстановку сил. Прасковья витает воблаках. Ромасюсика в расчет можно не принимать. Зигя хочет «се-нить шладкое».Значит, единственный, кто все решает, – Зигги Пуфс.