Заблудший ангел - Хавьер Сьерра Страница 67

Снаружи, за пределами церкви Санта-Мария-а-Нова, события принимали дурной оборот.

За десятую долю секунды до того, как его товарищ Янос рухнул на пол и сломал себе нос, Ваасфи, любимый ученик Армена Даджяна, почувствовал, будто чье-то дыхание опалило его лицо. Это было странное ощущение, словно воздух с треском разошелся по швам и мимо стремительно промелькнуло нечто напоминавшее комара с реактивным двигателем.

Моментальный выброс адреналина просигнализировал: «В нас стреляют!»

Когда от закрывавших его спину мраморных надгробий отлетели каменные крошки, последние сомнения развеялись. Кто-то на них напал.

Хлоп. Хлоп. Хлоп.

Еще три негромких выстрела прозвучали за его спиной, а по могилам продолжал шарить красный огонек лазерного прицела.

Янос лежал в пяти метрах от него. Лицо и левая рука его кровоточили; юноша корчился от боли рядом с предметом, который все это время армяне называли «Амрак». «Ларец». Некая шкатулка размером с шахматную доску, которую все они поклялись защищать даже ценой собственной жизни.

Перед тем как зайти в церковь Санта-Мария-а-Нова, Армен Даджян приказал своим людям раскрыть «ларец» неподалеку от входа в храм. Если нужный им адамант находится здесь, то «Амрак» сможет активировать его. Шейх знал, что одна из секретных башен его клана была воздвигнута в этих местах еще на заре времен. Там, где, по верованиям предков, находился finis terrae, край земли. Знал он и то, что его воины умеют обращаться с этим тайным источником энергии.

Они должны были распаковать «ларец» и направить его луч на северную стену, а именно под нишу с останками некоего Педро Алонсо де Понта. Но Янос поставил приказ под сомнение. Он был наемником, специалистом по химическому и бактериологическому оружию, проходившим подготовку в лагерях Саддама, пока там не обнаружили, что его мать происходит из курдов, а отец — один из религиозных вождей йезидов. Янос не переставал стенать, что план Даджяна — сущее безумие. Он опасался, что, если по какой-нибудь случайности содержимое «ларца» взорвется или же вскипит, как прошлой ночью в Сантьяго, все в радиусе десяти метров вокруг него будет уничтожено. А это означало, что никто из них живым не уйдет.

Ваасфи смотрел на него без всякого сочувствия. «Судьба, — подумал он, — жестоко карает за грех неповиновения».

Неторопливо он снял с предохранителя автомат и подрегулировал хитроумный инфракрасный прицел. Ему было известно, что его наставник занят важным делом внутри церкви и от безупречности его работы зависит успех всего мероприятия. Поэтому он, как его учили, прежде чем спустить курок, оценил свое положение.

Янос дополз до безопасного места, оставив за собой широкий кровавый след. Ваасфи понял, что его напарник уже не сможет защищаться. Алая струя, бьющая из-под руки, ясно свидетельствовала, что у него пробито легкое. На Даджяна рассчитывать тоже не приходилось, поскольку он еще не вышел из церкви. А Хаси, второй его товарищ, в эту минуту находился вне поля зрения Ваасфи: он залег на смотровой площадке рядом с входом на кладбище.

А может, его уже не было в живых.

Что еще плохого могло случиться?

Ах да. «Амрак».

За мгновение до перестрелки «ларец» повел себя необычным образом. Нехотя Янос успел снять с него свинцовую крышку, позволяя воздуху омыть его содержимое. И лишь тогда позволил себе взглянуть. Увиденное не произвело на него никакого впечатления: черная, изборожденная морщинами поверхность с выступами и узловатыми утолщениями, словно соединенными старинными письменами, даже отдаленно не напоминавшими что-либо виденное им ранее. Вдобавок ко всему, когда эта штука вступила в контакт с влажным воздухом Нойи, она изменила цвет. Поверхность ее стала красной и начала издавать жалобный регулярный писк, повергший его в недоумение.

«Но… какого дьявола?..»

Ваасфи приказал ему по рации поставить «ларец» рядом с указанной могилой и забыть о нем.

И действительно, ему тут же пришлось забыть.