На краю времени, на пороге мира - Анна Клименко Страница 66

– Любопытно, что это могло быть? – буркнула Миртс, – кто-то большой… Очень большой и сильный.

Она потрепала Гила по плечу и добавила:

– Похоже, Гиллард, твое заклятье вызвало к жизни кое-что большее, нежели просто нелюдь.

Он резко сбросил ее руку.

– Идем дальше, – спокойно сказала Миральда, – надо полагать, твое заклинание вот-вот достигнет границ Дэйлорона и рассыплется само собой. Так?

– Да, так.

Гиллард попытался придать голосу уверенность, но сам – увы – таковой уже не испытывал.

… Развалины остались позади. И снова – взрытая чьими-то когтями земля, местами сорванная с деревьев кора, поваленные лесные гиганты… Когда в свете наступающего дня Гиллард увидел вторую воронку, он всем сердцем возжелал, чтобы безумие наконец смилостивилось и убаюкало сознание сладкой сказкой.

– Еще один, – жестко констатировала Миральда, – мне это не нравится.

– Пожиратели неба, – вдруг сказал Гор, – имны знают, что когда всему придет конец, эти звери будут грызть шатер небес.

Воцарилось тяжкое молчание; затем, откашлявшись, Миртс пробормотала, мол, хорошо бы, если это только старые сказки.

– Как бы там ни было, – Миральда все еще стояла на краю воронки, – наступает день. Нам всем пора немного передохнуть, чтобы идти дальше.

Вампиресса мрачно кивнула. В общем-то, отдыхали днем они по привычке; всплеск Силы сделал сильнее народ Зла, и теперь ни Миральда, ни Миртс уже не боялись солнца так, как раньше.

…Гиллард лежал под растопыренными корнями вывороченной сосны. Солнце поднималось все выше и выше, странного красноватого цвета; в лесу царила небывалая тишина, не было слышно ни одной птахи. Маг покосился на землю – там, среди опавшей хвои деловито возились муравьи. По крайней мере, хоть эти никуда не исчезли…

Он закрыл глаза, но сон не шел. Перед мысленным взором назойливо вертелись человеческие кости, запутавшиеся в сочных стеблях травы, борозды, неведомо кем оставленные на исстрадавшейся земле Дэйлорона, странные воронки, по словам Гора, породившие пожирателей неба. Гиллард поймал эманации следа заклинания – как там оно? Должно быть, уже докатилось до означенных пределов и вот-вот пойдет на спад…

Маг сосредоточился, прислушиваясь. Похоже, все шло так, как и предполагалось вначале: невидимая волна его заклинания катилась вперед, гоня перед собой орды нелюди… Гиллард невольно поежился – сколько же их! Не река, целое море, и не счесть тускло блестящих панцирей, тел, покрытых зловонной и ядовитой слизью… Зеркальники, упыри, но самое главное – странные жуки, мохнатые пауки, выросшие до размеров лошади… Тоже нелюдь, но совершенно новая.

Он лежал, и чувствовал, и видел собственную магию.

И даже обрадовался, поняв, что еще несколько мгновений – и все закончится.

«Ну, давай же, давай…» – орды нелюди пересекли эфирную границу.

Гиллард зажмурился, перед глазами запрыгали цветные точки.

Теперь… Он летел, высоко, над лесом Дэйлорона, и видел, как катится на юг темная волна нелюди, сметающая на своем пути все преграды.

Заклинание достигло очерченных границ и вмиг рассыпалось стеклянными бисеринами, впитываясь в землю.

А орда покатилась дальше, на юг.

Дальше?..

Гиллард беззвучно заплакал, кусая до крови губы и стараясь, чтобы его не услышал дремлющий поблизости Гор.

«Что же ты наделал, Гиллард Накори? Что? И как теперь остановить все это?»

Кровавое солнце величаво плыло по мутному небу, и Дэйлорон по-прежнему был окутан странной, неживой тишиной.

В висках туго пульсировала, билась единственная мысль – что предпринять теперь, когда не исправишь содеянного?!!

И вдруг пришло очень ясное осознание того, что вовсе не заклятье виновато в происшедшем, а само решение нанести ответный удар и так восстановить иллюзорную справедливость.

Во рту плавал вкус крови из прокушенной губы.

«И это сделал ты, сын командора Геллера! Твой отец шел к эшафоту и знал, что прав. А ты? Что ты такое, Гиллард Накори? Ничтожество… не достойное… даже жизни…»

Гил не испугался этой мысли, а принял ее, как должное. Теперь… ему оставалось совсем немного, ведь это правильно – любая вина требует наказания.

Он неслышно поднялся, и, убедившись, что Гор продолжает спокойно посапывать, уткнувшись лицом в согнутую в локте руку, побрел прочь от лагеря.

– Виновный должен быть наказан, – пробормотал Гил себе под нос, – должен. Быть. Наказан.

…Подходящее дерево нашлось быстро, да и не было в этом ничего странного – весь Дэйлорон это сплошь деревья, мощные, подпирающие кронами небесный купол. Гиллард влез на ясень, развязал пояс и, соорудив петлю, закрепил его на суку.

Затем вознес молитву Хаттару с просьбой когда-нибудь простить ему ужасную ошибку и надел петлю на шею.

Там, за границей Дэйлорона, страшная и изголодавшаяся по крови нелюдь начала свое шествие по людским землям, но он, Гил, уже ничего не увидит и не почувствует. И так будет лучше для всех… Мог ли он таким образом искупить свою вину ради тех, кто был еще жив?

Он сжал кулаки и, оттолкнувшись от теплой древесной коры, прыгнул.

* * *

…Закрытый город молчал, презрительно глядя на людишек, суетящихся у его стен. Главная башня обугленным сучком протыкала мутное небо, башенки поменьше прилепились к ее гладкому, полированному телу, безуспешно пытаясь впитать хотя бы частицу силы и точно также устремиться навстречу солнцу.

Квентис поглядел вверх: время близилось к полудню. Конь, названный Вороном в честь старого, давно издохшего скакуна, тревожно прядал ушами, нетерпеливо пританцовывая на месте.

«Действительно, давно пора начать», – подумал император, а вслух изрек:

– Капитан Зулусса, чего вы ждете? Приступайте.

– Во славу Империи!

Капитан, седовласый великан, звучно хряснул латной перчаткой по нагруднику и, развернувшись, понесся вперед, разбрасывая, словно горошины, приказы.

– Ваше величество… еще не поздно отказаться от задуманного, – снова заныл Шеном Тэр, – мы не знаем, как встретит войско магистр… Что сотворят маги…

Квентис одарил министра взглядом, исполненным воистину императорского презрения. Бедняга Тэр страдал – от жары, от тяжелого нагрудника, явно натирающего под мышками, от всего этого шума и суеты, от запаха конского пота, в конце концов, но – ни в какую не пожелал оставаться в стороне от взятия легендарной твердыни магов.

– Вот сейчас и узнаем, – Квентис усмехнулся, – император не может терзаться сомнениями, лорд Тэр, иначе – такого императора просто сожрут его же подданные.

Шеном Тэр испуганно моргнул и замолчал.