Осенние костры - Валерия Комарова Страница 66

Призрак заскулил и, протиснувшись мимо нас в камеру, на брюхе пополз к тощему тюфяку, на котором лежало самое страшное существо, что мне приходилось видеть за свою жизнь. Обитатель камеры напоминал скелет, обтянутый жёлтым пергаментом. Грязные свалявшиеся космы закрывали его лицо, сквозь прорехи в тряпках, заменяющих одежду, я умудрилась разглядеть рубцы — старые, новые…

Это не дед! Нет! Нет!

Как нужно пытать фейри, чтобы удержать его на грани потери тела и, в то же время, нанести такие раны, что даже почти совершенная регенерация оказалась бессильна?! Что нужно для этого?!

Я не знала…

И не хотела знать.

Потому, что боялась…

Боялась потерять ту капельку веры в смертных, что ещё жила в моём сердце. Веры в то, что смертные — не чудовища. Они просто озлобленные дети… они…

Призрак ткнулся в ладонь пленника и, всё ещё поскуливая, завилял хвостом. Словно обычный пёс у тела хозяина, непонимающий, почему тот не встаёт и не улыбается, не треплет его по голове.

— Друг… — сорвалось с белых тонких губ Егеря. Призрак взвыл и лизнул его ладонь.

С трудом, будто забыв, как это делается, Егерь открыл глаза. Это было страшно. Такие знакомые, такие родные, такие живые глаза на незнакомом измождённом лице, почти скрытым под грязными прядями. Если до этого я могла в глубине души отрицать идентичность моего деда и пленника, воспринимать его как чужака, незнакомца, то теперь отрицать было бесполезно…

— Деда… — я неуверенно шагнула внутрь и вновь замерла. — Дедушка…

Его глаза цвета расплавленного белого золота.

— Я хочу глаза как у тебя, деда! Почему у тебя они такие красивые, а у меня самые обычные! Это нечестно!

Молодой мужчина улыбается и подхватывает меня на руки.

— Ты и так красивая, ребёнок, — он щёлкает меня по носу. — А глаза у меня такие потому, что это знак повелителя Осени.

Я смеюсь. Дед подбрасывает меня в воздух, но я решаю пошутить. Выпускаю крылья…

— Не упади, ребёнок! — с ноткой обеспокоенности кричит он мне вслед, но я уже почти не слышу его…

— Ты пришла, ребёнок. Я верил, что ты придёшь…

Я сглотнула и сделала ещё один шаг к существу с голосом и глазами моего деда. Кэс последовал за мною. Он демонстративно сжимал ладонь на рукояти меча, будто пленник в любую секунду мог превратиться в ужасное чудовище и броситься на нас. Остальные остались за дверью. Я оглянулась, но Нека лишь покачал головой и захлопнул за нами дверь, отрезая мне путь к отступлению, похоже он понял, что я в шаге от того, чтобы сбежать.

— Деда… — все слова вдруг забылись, исчезли. — Деда, КАК?

В это «как» было вложено всё, что я чувствовала — страх, ненависть, боль, удивление…

— Не важно, — он помотал головой. Призрак на миг оторвался от его руки и лапой отбросил с лица Егеря свалявшиеся волосы. — Главное, что ты пришла. Остальное — мелочи.

Кэс кашлянул, привлекая к себе внимание:

— У нас мало времени. Вы можете встать? Мы должны уходить.

Егерь только сухо усмехнулся:

— Так значит это ты тот мальчик, что так неосторожно влюбился в мою внучку? Не ожидал, что ты окажешься таким…

Кэс хотел возразить, дескать кто тут ещё в кого влюблён, но Егерь сумел остановить его одним только взглядом. Мне бы такую способность!

— Я не пойду с вами, ты ведь и сам понимаешь, что меня отсюда не вытащить. Видно, судьба у меня такая. Ткачиха давно уже приготовила ножницы, моей нити больше не место в её узоре.

— Деда, не говори глу… — сердито начала я, но весь мой пыл угас под его грустным, упрекающим взглядом.

— Это ты не лги ни мне, ни себе. Ты выросла, ребёнок, я больше тебе не нужен. Ты пришла за советом, за ответами на свои вопросы, возможно — за прощением, но не за мною. Я знал, что так будет…

Мы молчали, только тихое поскуливание Призрака нарушало эту тягучую, страшную тишину, да тяжёлое дыхание деда.

— Время! — напомнил Кэс.

— Выйди, человек, — вздохнул Егерь. — И ты, верный друг. Идите, вам незачем быть здесь, ненужно слышать то, что я скажу.

Кэс неуверенно посмотрел на меня, будто советуясь. Я кивнула. Он же не думает, что дед способен хоть в мыслях причинить мне вред?

Страх липкой ладошкой скользнул по спине. Или способен?

Едва закрылась дверь за Кэсом и Призраком, дед попытался подняться. Я помогла ему сесть. Он уронил голову мне на плечо, тяжёлое дыхание холодило шею.

— Мне придётся уйти, ребёнок… Я слишком долго коптил небеса, слишком длинна моя нить. Пора… Ты ведь простишь меня? Ты дашь мне уйти? Ты будешь вспоминать меня?

Странная горечь осталась после этих его слов. Я понимала, что другого пути у Егеря нет, он все эти годы жил только ради этой встречи, ради того, чтобы посмотреть мне в глаза, но…

Он бросал меня! Он, заваривший всю эту кашу, бросал меня разгребать последствия нашей общей с ним ошибки! Нет, даже не общей — его ошибки. Он трусливо убегал!

— Как остановить войну, Егерь? Как обратить действие Рога? Как вернуть фейри разум? — вместо того, чтобы ответить, задала я свои вопросы.

Он усмехнулся мне в плечо и покачал головой.

— Помоги мне встать, ребёнок, — попросил он. — Мне пора, и с моим уходом ты найдёшь все ответы…

Я помогла ему подняться и отпустила, отступив на шаг. Егерь выпрямился и будто груз прожитых в плену лет свалился с его плеч. Владыка Осени стоял передо мною… Душа Осени.

— Ты знаешь, о чём я прошу, ребёнок… Хотя нет, ты уже не ребёнок, Реи’Линэ, — он раскинул руки и, не моргая, смотрел мне в лицо. Вспыхнула на его спутанных волосах золотая корона из кленовых листьев — тонкий обруч, в центре которого горел причудливо огранённый искристый рубин. — Ты готова принять мой дар?

Не готова, не хочу! Мысленно я проклинала его за то, что считала трусостью. Он оставлял меня нести свой груз! Он бежал в хаос от прошлого, оставляя меня его добычей. Подло, это просто подло!

Но я кивнула, не в силах ответить, будто растеряв все слова. Нащупав торчащую из-за плеча рукоять Девы, я вытащила её из ножен.

Он улыбнулся…

Я вогнала клинок ему в грудь, по самую рукоять. Глаза-изумруды Девы вспыхнули…

Золотая кровь текла по моим пальцам. Я разжала руки и отшатнулась. Егерь падал, медленно, его тело таяло, рассыпаясь осенними листьями. Вспышка — и золотая масляная кровь исчезла с моих ладоней, превратившись в точную копию исчезнувшего вместе с дедом венца.

Последний дар… Дар силы… Егерь не мог передать силу новому князю, он решил отдать её мне. Он решил взвалить на меня и это!