Моя рыжая проблема - Софья Ролдугина Страница 66

— Чего грустишь? — свесился Тейт из люка в потолке.

— Так, задумалась, — отмахнулась я и отступила от стены, где болталось смоделированное зеркало. Неосязаемое, к сожалению, — овеществление ничто мне по-прежнему не давалось, но свои функции иллюзия выполняла. — Забрать волосы наверх, под шарф, или так оставить?

— Какой шарф? — хмыкнул он, извернулся и спрыгнул на пол. — Ну мы же не в мастерскую идем? Оставь здесь. И стой.

Я и пискнуть не успела, как Тейт подскочил ко мне, приподнял волосы — и мазнул по шее чем-то масляным, холодным. Затем отступил, полюбовался и зажмурился, вдыхая всей грудью.

— Это что? — подозрительно осведомилась я. Потерла пострадавшее место, принюхалась к пальцам… Пахло странно: молоком, сухими ореховыми пленками, перцем и старым деревом, пропитанным нектаром. И еще чем-то незнакомым, слегка неприятным. Ассоциация была с каким-нибудь ночным насекомым, толстой бабочкой в ворохе пыльцы. В ушах слегка зазвенело, но мысли прояснились. — Духи?

— Аромат, — уклончиво откликнулся рыжий, пряча за спину шарик из темного стекла или камня с выступом-пробкой. — Чтобы приятно пахнуть. И не спать всю ночь, а то свалишься посередине, скучно же.

Я почувствовала, что зверею.

— Танеси Тейт… — Прозвучало это так похоже на интонации мастера Оро-Ича, что я сама вздрогнула. — Ты что, намазал на меня какой-то наркотик? Без предупреждения? Не помнишь, что было всего лишь из-за порции экзотических фруктов? Хочешь повторения?

— Да ну, — отмахнулся он, откровенно веселясь, и отступил к висячей лестнице. Ему было смешно и любопытно. — Ни у кого ничего такого никогда не бывает от аромата. И вообще, там Ро будет, он тебя починит, если что. Подумаешь, проблема.

— Моя проблема — это ты! — рявкнула я и попыталась отвесить ему пинка.

Рыжий увернулся и бессовестно расхохотался.

Я спустя несколько секунд — тоже. Невозможно ведь злиться, тем более ничего страшного действительно пока не произошло.

Но смех смехом, а заноза в памяти осталась. Пока, к счастью, никакого особого влияния от «аромата» не ощущалось, только продолжал витать вокруг странноватый запах и сердцебиение слегка участилось… Ладно, буду следить за своим состоянием. Надеюсь, ничего фатального не случится.

Поднялись на поверхность мы уже в полной темноте. Если и горел еще на западе край неба, от нас его загораживала горная гряда. Небо казалось высоким, черно-прозрачным. Дул слабый ветер, откуда-то тянуло морем. Впрочем, к местным солоновато-йодистым ветрам я, похоже, уже начала привыкать.

Оказавшись наверху, Тейт развесил в воздухе еле мерцающие светильники и почти сразу потянул меня к выходу из внутреннего кольца Лагона.

— Нам далеко идти? — насторожилась я, вспомнив о своем фиаско с Нэккен.

— Не устанешь, — ухмыльнулся рыжий.

Слукавил, конечно. Нет, я не устала, но разве что чудом, потому что идти пришлось далеко. В итоге получилось больше получаса быстрым шагом; открытые широкие поляны мы пересекали перебежками и почти все время молчали. Только раз я спросила:

— А Лиора и Маронг там будут?

— Вряд ли, — отрицательно вздернул он подбородок. — Им пока не до того.

Развивать эту тему не хотелось. «Суд мастеров» обошелся им гораздо дороже, чем нам. Тейт ничего не рассказывал, хотя наверняка был в курсе, но с Маронгом мне удалось один раз поговорить. Мы столкнулись у мастерских. Он был жутко бледен, с синяками под глазами; коротко сообщил, что в ближайшие пятнадцать дней не появится на занятиях. На вопрос: «Почему?» — скривился невольно и ответил, что его поймали на лжи и едва не вскрыли голову. Спасло только заступничество Ригуми Шаа и частично — филигранные блоки Лиоры.

С тех пор я ни с Маронгом, ни с ней не встречалась, а интересоваться у Тейта побаивалась.

— Пришли, — внезапно сказал рыжий и обернулся ко мне, одновременно гася светильники. — Слушай, там сначала страшновато будет, но ты не пугайся, они ручные.

«Кто?» — хотела спросить я, но не успела.

Еще шаг, и мы провалились в подземелье. Поток силы, ощущающийся как теплый ветер, смягчил падение. Пещера оказалась не слишком большой, шагов двадцать в диаметре, и зловещей. По потолку и стенам змеились багровые светящиеся жилы, а по краю, на полу, лежало что-то большое… Живое?

Оно шевельнулось, плавно и мощно, словно долгая океанская волна прокатилась, а в следующую секунду выбросило к нам сотню извивающихся отростков. Каждый оканчивался либо пастью, либо опалесцирующим желтоватым глазом.

— Митчи, это я, — невозмутимо произнес Тейт и протянул мне руку, помогая подняться.

Забавно. Я даже не поняла, как и когда оказалась на полу.

Жутковатое существо снова шевельнулось и втянуло отростки, а затем выгнулось, освобождая проход. Пройти там можно было, только пригнувшись.

— Только не говори, что ту штуку зовут Митчи, — шепнула я.

— Нет, ты что, — удивился рыжий. — Митчи — хозяйка. А это — охранный айр. Ребята из мастерской Гоборы Гаро сделали. Типа в благодарность. Ну пойдем! Ты чего тормозишь?

Признаваться, что я остерегаюсь той противной штуковины, было как-то неловко, поэтому пришлось немного придушить свой инстинкт самосохранения. Не съедят же меня, в самом деле.

Конечный пункт нашего путешествия располагался даже глубже, чем учебные залы Ригуми Шаа. По самым приблизительным подсчетам, мы спустились этажей на десять. Причем не по ступеням — их в Лагоне, похоже, не признавали в принципе, — а по гибкой лестнице из плотно переплетенного плюща, которая вилась по стенам вертикального туннеля. Я заикнулась было о том, как же потом подниматься, но тут как раз навстречу взмыл белобрысый парень на платформе.

Магия, ну конечно.

Развить эту мысль не получилось, потому что рыжему надоело смотреть на мои страдания. Он цокнул языком и сгреб меня в охапку, а уже в следующую секунду мы полетели вниз. Несколько раз труба крутанулась вокруг невидимого центра… то есть, разумеется, сам Тейт крутанулся, отталкиваясь ногами от стен. Воздух выбило из легких, но толком перепугаться я не успела — мы приземлились.

— Испугалась? — лукаво поинтересовался рыжий, поставив меня на ноги.

Колени почти не подгибались. Храбрая, храбрая я.

Но уже через полминуты мысли о своеобразном чувстве юмора Тейта вылетели из головы, потому что место, где мы оказались, превзошло все ожидания.

Больше всего эта пещера напоминала зеркальный шар изнутри, что-то вроде тех штук, которые лет сто назад вращались под потолком на дискотеках. Шум и свет накатывали постепенно, издали, еще в туннеле; множество голосов, металлический звон, разноцветные отсветы в холодной гамме — все спаяно музыкой в текучий изменчивый монолит сюрреалистического пространства. Стоило попасть внутрь этого шара — и мгновенно наступила дезориентация. Фрактальная зеркальная поверхность стен — вероятно, некая разновидность «живой картины» — медленно вращалась, а под самым куполом расплывались световые облака и то гасли, то разгорались. Ритм был плавный, завораживающий — ничего общего с хаосом ночных клубов, который мог спровоцировать приступ эпилепсии у особо впечатлительных.