Я - тьма - Джен Робертс Страница 66

Все тот же загонщик снова схватил Мейсона за волосы и дернул на себя. Тот вырвался, разбив о голову загонщика флакон с духами, и вернулся к Ариес. Джек неподвижно лежал у нее на руках; его волосы слиплись от крови, на рубашке у Ариес расплывалось темно-красное пятно.

Мейсон не смог придумать, как смягчить свою следующую реплику.

— Оставь его, — сказал он. — Ты нам нужна. Позаботимся о нем, когда закончим.

Ариес не обратила на него внимания. Глаза у нее наполнились слезами. Мейсон коснулся ее щеки и заставил поднять голову.

— Он жив, — сказал Мейсон. — Он дышит. Не глупи. Он умрет, если ты не будешь за него сражаться.

Ариес несколько раз моргнула, сознавая смысл его слов. Наконец она кивнула и осторожно опустила голову Джека на пол. Встала, подняла его окровавленную биту и тут же, размахнувшись, ударила загонщика.

— Ты прав, — сказала она, снова замахиваясь битой. — Он не умрет. Я ему не позволю.

Мейсон криво усмехнулся. Эта девчонка — крепкий орешек.

И вдруг стены магазина застонали, перекрытия вздрогнули, снова послышался звон бьющегося стекла, и пол начал вздыматься, словно земля открывала рот, чтобы рыгнуть.

— Землетрясение!

Здание затряслось, флаконы с духами посыпались с прилавков, и воздух наполнил удушливый запах.

Загонщики прекратили сражаться. Многие упали на пол и начали по нему кататься, бормоча что-то бессвязное. Некоторые завопили в унисон — жуткими пронзительными голосами, будто исходившими из самого нутра. Потолок над ними начал трескаться, на пол посыпалась штукатурка.

— Сейчас обрушится! — закричал Майкл. — Все наружу!

Ариес и Майкл подхватили Джека и на руках вынесли его из магазина через разбитое окно.

Мейсон побежал к дверям, перепрыгивая через загонщиков, и тоже выбрался на улицу через окно. Гранвиль-стрит ходила ходуном. Бетон трескался и раскалывался на куски, в земле разверзались ямы и поглощали фонари и брошенные машины. Невдалеке взорвался пожарный гидрант, и в небо взметнулась струя воды.

Нетвердой походкой они направились к Джорджия-стрит. Торговый центр у них за спиной дрогнул и обрушился.

С неба упало несколько крупных капель, и начался настоящий ливень.

На улицах все еще оставались несколько загонщиков, но большинство были погребены под развалинами торгового центра. Те, что оказались снаружи, большей частью валялись на земле, извиваясь в причудливом танце.

Все закончилось так же быстро, как началось. Земля перестала дрожать. Где-то завыла сигнализация и залаяла собака. Дождь продолжал заливать улицы; одежда и волосы Мейсона насквозь промокли.

— Они шевелятся, — сказала Клементина. И действительно, несколько загонщиков встали на ноги. На их грязных лицах читалось замешательство.

— Надо разделиться, — сказала Ариес. — Мы договорились встретиться с остальными в Стэнли-парке, на пляже Секонд Бич. Вы знаете, где это?

Когда она произнесла эти слова, Мейсон вспомнил о фотографии в заднем кармане. Мейсон с мамой радуются солнышку. Он с трудом удержался от того, чтобы не достать ее, дивясь превратностям судьбы.

— Я слышал об этом месте, — наконец сказал он. — Знаю, что это в центре города. Где-то недалеко. Но точно не знаю, куда идти.

— Мы тоже, — сказала Клементина.

— Тогда нам стоит держаться вместе.

— У меня есть идея получше, — сказал Даниэль. — Нам ни за что их не победить, даже теперь, когда их стало меньше. Ариес, иди с друзьями на Секонд Бич. Мы с туристом останемся здесь и отвлечем их внимание.

— Нет, — сказала Ариес. — Ты не посмеешь снова меня оставить.

С туристом? Мейсону все меньше нравился этот тип. Однако он был прав. Внимание загонщиков надо отвлечь — и Мейсон мог это сделать.

— Я в деле, — сказал он.

— Вот и договорились, — подытожил Даниэль. Он подошел к Ариес и взял ее за подбородок. — Я даю тебе слово — и на этот раз я его сдержу. Мы встретимся на пляже.

Она было запротестовала, но тут Джек слабым голосом позвал ее по имени. Клементина и Майкл бросились к нему, помогая ему встать. Ариес наклонилась к Джеку, и он что-то прошептал ей на ухо. Должно быть, его слова возымели действие — она кивнула и скрестила руки на груди.

— Да, лучше останься здесь. — Она хотела было передать Даниэлю свою биту, но тот ее не взял.

— Оставь себе. Пригодится.

Ариес вернулась к остальным. Теперь Майкл был в ответе за Джека; он посадил его на закорки. Майкл покраснел, прогнувшись под непривычным весом, но, похоже, у него было достаточно сил, чтобы нести на себе Джека. Тот в полубессознательном состоянии прильнул к плечам Майкла. Сейчас Джек не смог бы сделать и двух шагов.

Мейсон надеялся, что они справятся.

Он смотрел, как они уходят по Гранвиль-стрит. Все шло по плану — так почему же ему так тревожно?

Даниэль повернулся к нему, протягивая моток черной изоленты:

— Дай руку.

Майкл протянул ему больную руку со сломанными пальцами. Даниэль быстро ее осмотрел.

— Будет больно, — предупредил он и, слегка надавив на кость, выпрямил ее.

Майкл стиснул зубы, стараясь не обращать внимания на боль. К горлу подкатила тошнота.

— Давай кое-что проясним, — сказал Даниэль, обматывая два его пальца изолентой. — Я выбрал тебя не просто так. Загонщики, или как ты их там называешь, уже близко. Они не собираются играть по правилам. Есть только один способ с ними справиться.

— Да, я понимаю, — сказал Майкл. — Тут уж нечего ломаться.

Даниэль закончил возиться с изолентой и бросил моток на землю.

— Это тебе пригодится, — сказал он и вынул что-то из кармана. В лунном свете блеснул металл. Даниэль протянул Мейсону нож.

— Я не уби…

Но ведь он был убийцей, разве не так?

— Я знаю, ты на это способен. Поэтому я тебя и выбрал. Ты сильнее, чем все остальные. Ты чувствовал тьму.

Мейсон взял нож. Он оказался неожиданно тяжелым.

— Приятно держать его в руках, правда?

— Нет.

— Лжешь.

Мейсон побагровел:

— На что ты намекаешь? Ты много болтаешь, но в твоих словах нет никакого смысла. Я не такой, как эти монстры. Я не убийца. И мне плевать, что ты думаешь по этому поводу…

Мейсон вдруг понял, что пытается убедить не столько Даниэля, сколько самого себя.

Даниэль улыбнулся:

— Ты прав. Ты не один из них. Но у тебя есть потенциал. Я его чувствую. Сейчас ты балансируешь на тонкой грани; спустя какое-то время ты неизбежно отклонишься в ту или другую сторону. Мейсон, тебе надо решить, кем ты хочешь быть. Ты можешь сражаться за правое дело, присоединиться к друзьям и зажить чистой жизнью, а можешь поддаться всем этим голосам, которые шепчут тебе о твоих дурных поступках. Выбор за тобой. Я предлагаю тебе разделаться с этим здесь и сейчас. Что бы ты ни натворил, это не так ужасно, как тебе кажется.