Железная скорлупа - Алексей Игнатушин Страница 66

Педивер разочарованно поморщился. Хелия содрогнулась от касания грязной ладони, отчаянно заизвивалась. Хрыч с наслаждением дернул ее за волосы. Девушка сдавленно вскрикнула. Барон сказал задумчиво:

— Хрыч, давай ее привяжем.

— Сей мих.

Инконню в бессильной ярости смотрел, как подонки привязывали фрейлину к скамье вонючим тряпьем. Послышались шаги: Эжен поставил на пол скамью, поднос с яствами пристроил на пыточном столе.

Затем налил в кружку вина, залпом выпил, зубами перемолол сочный ломоть мяса.

— Угощайтесь, барон, — предложил он. — Лучшее мясо, что есть на кухне. С боем взял, дурак повар хотел полакомить питомца.

— Непорядок, — поморщился Педивер. — Собака ест лучше властителя замка.

Хрыч с готовностью подхватил:

— Я знаю, как исправить.

— Сиди уж, — отмахнулся барон. — М-м, хорошее вино.

— Точно, — поддакнул Эжен.

Троица заливисто рассмеялась.

Педивер вытер пальцы о волосы Хелии, спросил проникновенно:

— Леди, почему вы не взяли более опытного попутчика? Неужто не любите свое королевство?

Фрейлина мотнула головой.

— О, простите, — икнул барон, — ошибся. Королевство любите. Сильно? Да-да, вижу. Готовы пойти на все ради спасения, даже на смерть?

Хелия помедлила, затем уверенно кивнула.

— Так и будет, — пообещал барон, и приспешники поддержали его громогласный смех.

Удары обрушивались один за другим. Инконню хрипло мычал, вяло уклонялся. Хрыч мастерски пользовался крючьями, аккуратно вытягивал мелкие жилки. Мучители заливались счастливым смехом.

Инконню встретился взглядом с фрейлиной: в гиацинтовых глазах море сочувствия и желания облегчить боль.

— Хватит на сегодня, — сказал барон, вытирая пот. — Уф, давно так хорошо не было. Пусть Тарквин его подлатает, завтра — новое веселье.

Инконню бездумно оглядывал багровую полутьму подвала.

«Неужели так можно? Почему человек так жесток? Сайды бы так не пытали, а эти «люди» наслаждаются и телесной, и душевной болью».

Зловещий оскал барона что-то смутно напомнил, Инконню вгляделся пристальней, отчего Педивер приподнял брови.

— Похоже, перестарались, — сказал огорченно. — Разум потерял.

Эжен и Хрыч равнодушно пожали плечами.

— Я знаю твою тайну, — неожиданно твердо произнес Инконню.

Приспешники взглянули на него удивленно.

— Фея озера мне сказала, но я не поверил, — сказал рыцарь с кривой ухмылкой.

— О чем это он, барон? — полюбопытствовал Эжен.

Педивер резко обернулся, и помощник присел от грозного рыка.

— Не твое дело! Забирайте девицу и выметайтесь!

— Но…

— Оставьте нас! — закричал барон люто.

Хелия слабо трепыхнулась в жестких объятиях, приспешники затопали сапогами по лестнице, затем стукнула дверь.

Инконню сплюнул на пол вязкий сгусток — полегчало. Барон обернулся, в груди рыцаря похолодело от пронзительного взгляда и хищного оскала.

— Значит, фея сказала? — прошипел Педивер.

— Сказала, — хмыкнул рыцарь, кривя презрительно разбитые губы. — Понятно, откуда такая жестокость, все сходится.

От стен отразился хлесткий звук пощечины. Инконню вскрикнул. Барон сказал злобно:

— И что будешь делать с этим знанием? Думаешь, подручные поверят?

Инконню уловил напряжность в голосе, слабо усмехнулся:

— Тогда тебе не о чем беспокоиться.

Барон ударил его в живот, ужалив позвоночный столб болью. Инконню задергался, холодным звоном цепей разбавляя рвотные корчи.

— Не думаю, — сказал барон холодно. — Едва заикнешься, вырву язык, зажарю и скормлю фрейлине. Что притих, скажи что-нибудь, смельчак?

— Ты — животное.

— Зато какое! — усмехнулся барон.

Глаза Педивера заблестели, а его растопыренная ладонь вдруг стала изменяться: на пальцах выросли когти, кожу скрыла густая шерсть. Рыцарь испуганно следил за метаморфозой: швы одежды трещали — мощному волосатому телу стало тесновато в дорогих тряпках. Лицо вытянулось и мгновенно заросло шерстью, свет углей окрасил острые клыки кровью. Рыцарь задрожал от пронзительного взгляда, где разум ужасным образом смешался с животной яростью.

Педивер щелкнул пастью, прорычал:

— Ну, как?