Имперский пес. "Власовец" XXI века - Виталий Держапольский Страница 66

– А дальше что? – не терпелось Мысливчику услышать окончание истории.

– Дальше? – кашлянул старец. – Дальше была наша победа. Освобождение из концлагеря… Попытки повторить опыты профессора Крезе уже на нашей территории. Но отчеты странным образом пропали вместе с профессором. У наших ничего не вышло. Товарищ Сталин был очень недоволен, – произнес дребезжащим голосом старец. – Уж очень он хотел дольше пожить. Даже в лагерь меня загнал, в Соловки… Ничего, и там люди живут. А в монастыре в иные годы и потяжелее бывало.

– Понимаю товарища Сталина! – пропыхтел Петр Семеныч. – Когда у тебя промеж пальцев утекает пускай не вечная, но очень долгая жизнь, еще не так взбеленишься! И расстрелять ведь мог.

– Мог, – согласился батюшка, – но ребятки из спецотдела отстояли. Такого специалиста, сказали, на всем белом свете не сыскать! Вот он меня охолодиться в Соловки и засунул. А как в пятьдесят третьем помер, меня из лагеря выпустили.

– Послушайте, батюшка, а у вас тоже регенерация такая же быстрая, как у Петера? – не унимался Мистерчук, терзая батюшку разными вопросами.

– Ну, давно мне лекарство вливали… Да и доработали они ее, наверное. Но раны до сих пор затягиваются очень быстро. Не мгновенно, конечно, но быстрее, чем у обычного человека. Да и не болею я практически никогда.

– Да, батюшка, уникальный ты человек. А вот что мне еще объясни, если сможешь, конечно, – произнес Министр. – Как в твою Божественную концепцию укладываются параллельные миры?

– Я бы мог ответить, что пути Господни неисповедимы, или: меньше знаешь – крепче спишь, – произнес, улыбаясь, батюшка, поглаживая седую бороденку. – Но ведь тебя же не устроят такие ответы?

– Это я и сам не хуже твоего знаю. Так как же все-таки? И как быть с раем и адом?

Батюшка покачал головой, но ответил:

– Многие просто не понимают гениального замысла Творца. Да, Господь сотворил наш мир многомерным: существует верхний мир, названный тобою Раем, и нижний – названный Адом. Существуют также и Серые Пределы, именуемые в народе Чистилищем. Это знания общеизвестные, хотя и относящиеся к разряду мифов и легенд. Но, созидая Мир, Создатель не стремился ограничить его какими-то рамками, он оставил возможность нам, его детям, самим создавать свой мир. Делами, поступками, иногда даже просто словами… Он разрешил существовать любой возможной вариации событий, которая имеет место…

– Батюшка, давай попроще! – взмолился Петр Семеныч.

– Изволь, – легко согласился монах, – возьмем известную библейскую притчу о Каине и Авеле. Представь себе, что Каин не убил своего брата, как это случилось в нашем мире. Тогда бы и мир развивался по-другому, появилась бы развилка, другой путь… По мнению Создателя, оба пути важны и равноценны! Может быть, в мире, где Каин не убивает Авеля, люди быстрее пройдут предначертанный им Всеотцом путь! И станут равны ему, ведь создавал он нас по своему образу и подобию! То есть Мир, созданный Творцом, представляет собой некий костяк, основу, на которой мы, его дети, должны нарастить все остальное: мозг, мышцы, внутренние органы… И всецело от нас зависит, каким выйдет этот организм: гармонично ли развитым, либо дегенератом с гипертрофированными мышцами, либо задохликом… Сейчас стало понятнее?

– Слегка. Слушай, а как люди раньше жили, ну тогда…

– Спокойнее, созерцательнее, не было этой бешеной беготни и суеты, – ответил монах. – Сейчас даже в монастыре от этой суеты не скроешься! – недовольно буркнул он.

– Ну, батюшка, просветил темноту. Спасибо! – поблагодарил старца за содержательную беседу Петр Семеныч.

– Не за что, внучок, не за что, – ответил батюшка, отворачиваясь к окну.

Машины уже давно съехали с трассы, на всех парах проскочили Тереховку и углубились в лес. Вскоре закончилась посыпанная гравием дорога и пошла разбитая тяжелыми лесовозами раскисшая весенняя грунтовка. Кое-где даже мощные японские внедорожники буксовали в заполненных кашеобразной грязью глубоких ямах. Но в конце концов оба автомобиля прорвались к домику егеря. Заслышав шум подъезжающих машин, Вольф вышел на улицу.

– Вольфыч, принимай гостей! – громогласно заявил Петр Семеныч, вылезая из машины. – Теперь, я надеюсь, тебе полегче будет вахту нести. Это товарищи из органов…

– ФСБ? Милиция? – слегка напрягся бывший бригаденфюрер.

– Хватает и тех и других, – ответил Министр. – Да не напрягайся ты так, они помочь нам хотят. Для них Родина, знаешь ли, тоже не пустой звук. Знакомься: Мысливчик Александр Александрович, капитан милиции, Сидоренко Сергей Валентинович, майор особого отдела ФСБ! А это – уникальный человек, – представил банкир подошедшего монаха, – батюшка Феофан, большой знаток параллельных миров. Он тоже пришелец… Сгорает от желания познакомиться с тобой и Петером.

– Ну, это запросто! – произнес Пес. – Владимир Вольфович. – Можно просто Вольфыч, я уже привык к этому имени. А чего мы на улице беседуем? – опомнился Вольф. – Прошу в дом! Перекусите с дороги свежим мяском…

– Спасибо, Вольфыч! – поблагодарил егеря Сидоренко. – Вы идите в дом. Сейчас парни выгрузят оборудование, и мы к вам присоединимся. Электричество в доме есть?

– Если нужно, заведу генератор, – ответил Вольф.

– Если не затруднит! – попросил Сергей Валентинович.

– Сейчас сделаю! – произнес Вольф и скрылся в пристройке.

Через секунду оттуда донесся звук рычащего дизель-генератора.

После сытного обеда Сидоренко попросил егеря отвести группу к месту перехода.

– У меня к вам масса вопросов, – сказал майор, – но лучше разговор оставить на потом… А чтобы не терять понапрасну времени, мы хотели бы осмотреть врата.

– Собирайтесь, здесь не так уж и далеко, – согласился Вольф. – К вечеру вернемся.

– А как вы все это время держали ворота под контролем в одиночку? – старательно обходя грязь, поинтересовался Сидоренко. – Как вы узнаете о предстоящих проникновениях?

– Да плохо мне становится, – признался Вольф, – крутит, корежит всего. Когда Штрудель, это профессор немецкий, изобретатель машины, – пояснил он, – машину разогревать свою начинает, тут-то меня и сворачивает в бараний рог. А немцы эти, которые из этого мира в Рейх подались, хоть и другим способом ворота отворили, но корежило меня ничуть не меньше.

– Интересный побочный эффект, – произнес Сидоренко. – А у друга вашего что-нибудь подобное есть?

– Нет.

– Пришли, – сообщил Вольф, выскакивая на окраину полянки переходного портала. – Вот здесь, почти в центре…

Сидоренко задумчиво огляделся по сторонам: глубокие воронки, заполненные талой водой, распаханная взрывами земля, как попало набросанные камни…

– А куда вы девали тела? – спросил он егеря.

– Закопал вот там, за бугорком. Только в последний раз опарафинился, – произнес он виновато.

– Оно и понятно, – вздохнул Сидоренко. – Сейчас один из этих молодчиков терроризирует жителей Владивостока. Лучше уж было им лежать вместе с остальными под дерновым одеяльцем. Ладно, отловим мы этих засранцев, никуда не денутся! Меня больше беспокоит вот этот проход между мирами. Ведь оттуда в любой момент могут хлынуть орды нацистов. А мы и так слишком дорого заплатили за победу в сорок пятом! Во второй раз может не получиться. А скажите, Вольфыч, почему вы защищаете наш мир? Я думаю, что за успешно выполненное задание вас там ждала заслуженная награда?