Месть Змеи - Кертис Джоблинг Страница 66

– Мне требуется довольно много времени, чтобы переварить пищу, – продолжила Вала. – Особенно такую большую добычу, как тот парень. Человеческий облик не идеален для моего обмена веществ, который и так был сильно нарушен за последние несколько месяцев. Одну из девчонок мне даже пришлось отрыгнуть где-то посреди дороги в Дайрвуде. Спасибо моему дорогому Черному Сердцу, он прибрал ее тело.

У Уитли скрутило желудок. Она поняла, о чем говорит Вала. В памяти всплыло их путешествие в Брекенхольм через Лонграйдингс и по дороге Дайр-роуд. Все это время Вала просидела в своей кибитке, прикрывшись грудой одеял, скрывавших ее тело. А еще были неожиданные исчезновения детей.

– Те дети… – начала Уитли, но Вала опередила ее:

– Даже прикинувшись цыганской ведьмой, я должна была питаться. Конечно, я могла съесть миску варева, как все остальные, но этого для меня было мало. И, когда было нужно, я питалась живой пищей, как и требуется настоящей Змее.

– Ты убийца, чудовище, – пробормотала Уитли, стирая с глаз слезы.

– Это не убийство, – поправила ее Вала, поглаживая рукой свое бесформенное тело. – Я убиваю, чтобы есть, а ем, чтобы жить, таков закон Природы. Она создала охотников и жертвы. Я подчиняюсь своим инстинктам, а они говорят мне, что люди – это пища.

– Есть ли в тебе хоть что-нибудь человеческое? – грустно качая головой, сказала Уитли.

– Кроме этого парня в моем животе? – рассмеялась Змея. – Пожалуй, нет, да и почему оно должно во мне быть? Я оборотень в чистом виде, Медвежонок. Обладать человеческими чертами – признак слабости. Именно этим вы, дети Бренна, отличаетесь от моего рода.

– Твоего рода? – настороженно спросила Уитли.

– Мы – Древние оборотни, появившиеся раньше твоего Бренна и его Великой Трапезы. Ты и твои верлорды должны трепетать перед моим родом. Медведи, Волки, Львы, Ястребы – думаете, это вы владеете землей, начинаете войны, придумываете законы, считаете свою цивилизацию единственной на этой планете. Но было время, когда вами распоряжались мы, и в глазах нашего рода вы были ничем не лучше обычных людей. Это мы правили миром в эпоху лордов-драконов. И мы вновь придем к власти. Ты что-то мямлишь о человечности, так, словно это великий дар, – хихикнула Змея, сплевывая на пол. – Человечность – это проклятие. Вы все слабаки в глазах Древних оборотней, таких, как я.

Уитли наконец опустилась на пол, охваченная горем. Уронила голову на грудь, не в силах сдержать свои чувства.

– Все правильно, девочка, – сказала Вала тихим, но оживленным голосом. – Не сдерживай слезы. Поплачь над собой. Твоя игра проиграна. Надежда? Ее не осталось.

Напитанные ядом слова Валы струились над очагом, и каждое из них глубоко ранило душу Уитли, лишало ее последней решимости. Сколько сил она потратила на то, чтобы вернуться домой после того, как потеряла отца и брата – и все понапрасну? Вместо этого она привела в свой дом убийцу, сама передала Змею в добрые руки своей матери.

– Знай, маленький Медвежонок, когда придет время, твоя смерть будет быстрой и легкой. Возможно, и во мне таится капелька того, что вы называете человечностью. Мне было на удивление приятно путешествовать вместе с тобой, меня всегда забавляла твоя детская наивность и доверчивость. Мне, пожалуй, будет даже немного жаль, когда настанет время убить тебя. А оно скоро придет, детка, и умереть ты будешь должна как подруга Волка – в этом твоя вина.

– Ты ждешь, что он придет, но Волк может быть уже мертв! – всхлипнула Уитли, закрывая лицо руками. – Он может никогда не прийти – что тогда? Тогда все-все-все окажется напрасным!

– Как это все окажется напрасным? Я уже получила Брекенхольм! – сказала Змея. – И потом, он придет. Однажды он появится здесь, и обещаю, что это случится очень скоро. Не бойся, я не заставлю тебя страдать перед смертью. И твою мать тоже.

Уитли стремительно вскочила, ударила каблуком по раскаленным углям, и они дождем осыпали старуху. Вала отпрянула назад, зашипела, стряхивая искры со своей шали, а леди из Брекенхольма уже бросилась на Валу, схватила ее за горло пальцами, кончики которых трансформировались в изогнутые черные когти.

– Не смей трогать мою мать! – прорычала Уитли низким звериным голосом.

Вала посмотрела на девушку и улыбнулась, а рядом со старухой уже встал Черное Сердце с кинжалами в обеих руках.

– Думаете угрожать мне, леди Уитли? – прошипела Змея.

Стали появляться другие Лесовики, вылезая из-за змеиного гнезда.

– Ты не тронешь мою мать, Вала! – повторила Уитли и встряхнула старую Змею, продолжая держать ее за горло. – Клянусь!

Проснулись и пленники, поднялись вокруг трона герцога Бергана, моргали, привыкая к полумраку. Вала фыркнула, дикари развернулись цепью, подбираясь мимо Уитли к ее товарищам-пленникам.

– Отпусти меня, Медвежонок! – грозно прошипела Вала, следя своим здоровым глазом за передвижениями Лесовиков.

Уитли оглянулась, увидела свою мать – герцогиня Ранье стояла впереди, прикрывая своих придворных от приближающихся Лесовиков – они уже окружали пленников, заносили над их головами оружие. Уитли отпустила старую каргу и отбежала назад, оказавшись в объятиях своей матери. Посмотрела на то, как Вала разминает шею морщинистой рукой.

– Что ж, – прошипела Змея. – По крайней мере буду знать, что и у тебя есть когти.