Ядовитая кровь - Тимур Туров Страница 66

– А давай я сам решу: перед кем мне можно выпендриваться, а перед кем – нельзя. Давай? – Влад повернулся на спину, посмотрел украдкой на свои ладони – чистые и целые.

– Хорошо, – пожал плечами Руслан. – Можешь выпендриваться. А я...

– А ты... Ты можешь рассказать, что нового накопал.

– А я уже, считай, все и рассказал там, в цирке. Прогнал я по компьютеру календарь их гастролей, вытащил тамошние сводки, наложил одно на другое... Кое-что и проявилось. Думаю, они там интенсивнее поработали, но я искал то, что лежало на поверхности. Этакий эскадрон смерти. Мочим, чистим, зачищаем. Коллективный подряд, можно сказать. Ничего из ряда вон выходящего.

– Все?

– Все.

– Мало.

– Завтра еще накопаю. Богдана бы вот только стреножить...

– Что учудил твой смекалистый брат?

– А мой смекалистый брат сегодня общался с цыганами.

– Идиот.

– Идиот, – согласился Руслан. – Но что я могу с ним поделать?

– У тебя есть пистолет? Напоминаю, что пулевое ранение в коленный сустав выводит человека из строя на очень длительное время, а если совсем повезет, то и навсегда. Хочешь, я сам ему коленку прострелю?

– А кто тебе прострелит? – спросил Руслан.

– А мне – не положено. А теперь – еще и бессмысленно. Какого черта ты полез в мои разборки с циркачами? Кто тебя просил лезть в поединок? Меня бы и одного хватило. Не идиот? Два брата-идиота. Куртку мою куда дели?

– Капустян постирал перед отъездом. Лично отмыл все, повесил в ванной, чтобы просохла.

Влад сел на диване, стал нашаривать ногами тапочки.

– Ты за цветочком? – спросил Руслан. – У тебя под подушкой. Лейтенант вытащил из кармана, а я сунул тебе под подушку от греха подальше. Это тебе врач подарил?

– Да.

– Жаль, я с ним не познакомился.

– И уже, боюсь, не получится.

Влад осторожно встал с дивана, прислушиваясь к своим ощущениям, к голове и ребрам.

– Твою мать... – пробормотал он восхищенно. – Здорово.

– Что?

– Не болит. Вот, смотри. – Влад энергично присел, взмахнул руками, несколько раз наклонился из стороны в сторону. – Не болит. Совсем не болит.

– Он светился, – сказал Руслан.

– Кто?

– Цветочек аленький, блин лохматый.

Влад сунул руку под подушку, вытащил цветок. Хрупкое на вид переплетение тонких нитей. Холодная изящная игрушка.

Лежит на руке, как ни в чем не бывало. А ведь совсем недавно грела эту самую руку. А Руслан говорит, что светился цветочек.

И Руслану нужно верить.

Влад положил цветок на подушку.

– Тебе лучше завтра уйти, с утра пораньше, – сказал Влад. – Лучше бы прямо сейчас, но я не садист.

– Хорошо, – сказал Руслан. – Что делаем?

– В общем, все то же самое. Я пойду к цыганам. Надеюсь, Богдан там не все испортил. Пообщаюсь. А ты... Ты копаешься, ищешь, вспоминаешь... Мы так и не выяснили, кто такой этот наш убивец.

– Отчего же? – сделал удивленное лицо Руслан. – Очень даже выяснили.

Он, не вставая с кресла, дотянулся до стола, взял с него листок бумаги, передал Владу.

– Я правильно все понял? – спросил Руслан, глядя, как Влад рассматривает лист. – Это же о нем?

– Откуда это?

– Значит, Капустян моет куртку, я готовлю ужин, тут в дверь звонок. Я открываю быстро – никого. Я бегом по ступенькам вниз, Капустян, даром что лейтенант, сообразил и рванул вверх, до чердака. Лифт, имеем в виду, не гудит. Я пулей слетел до первого этажа и даже на улицу, Капустян смотался наверх, а потом свесился из окна и внимательно следил, не выбежит ли кто из подъезда.

– И?..

– Никого. Я даже наверх поднялся пешком. Лифт вызвал, осмотрел, и пошел пешком.

– Соседи?

– Ну, я не стал вламываться к спящим людям, но, по моему разумению, если бы кто-то из них баловался, я бы стук дверей услышал. Не было ничего – полтретьего ночи, между прочим.

– И?.. – повторил Влад.

– Возвращаюсь, а Капустян держит в руках листок. На двери висел. Я проскочил, не заметив, а он, как человек обстоятельный, выходя, дверь прикрыл за собой, а, возвращаясь – увидел прикрепленный листок. Взял его, передал мне. А я – тебе. Так это убивец?

– Каменецкий Константин Игоревич, – прочитал Влад вслух. – И с чего мы взяли, что это данные на нашего фигуранта?

– Не знаю. В голову пришло. Божественная интуиция, типа.

– Типа... Почерк такой... Небрежный. Профессиональный...

– Полагаешь, врач? – сообразил Руслан.

– Или медсестра, – задумчиво сказал Влад. – Довольно внятный почерк. Где-то даже женский. Но как-то немногословно...

– Немногословно, – подтвердил Руслан, вставая с кресла. – Я, пожалуй, пойду у себя в Центре переночую. У нас там, знаешь, диван какой?

– Слышал я о вашем диване. Начальник грозился его лично во двор вытащить, порубить и сжечь. Я рядом был – чуть не испугался, так он полыхал. Я имею в виду вашего начальника.

– Фефе у нас такой, он может еще и не так орать. Если нужно. Небось, там дежурный стуканул, что бабу постороннюю туда кто-то из наших водил. Вот Федор Федорович и разорялся. Он сам, если хочешь знать...

– Не хочу. В смысле, сейчас не хочу, потом как-нибудь поделишься компроматом на Федю. А сейчас давай договоримся – сидишь на работе, копаешься в файлах и никуда... слышишь? Никуда не лезешь. Богдана предупреди, что я очень зол. И что мне, в общем, все равно, за убийство кого садиться на пятнадцать суток. Первое, что ты делаешь утром, звонишь мне и сообщаешь все, что есть на этого самого Каменецкого К. И. Вопросы?

– Дверь за мной закрой, – уже из прихожей сказал Руслан. – И никому не открывай. Телефон я свой включу. Запасной тоже. Звони, если что. Контрольный звонок – в семь утра. Завтрак в холодильнике. Не забудь поесть.

Руслан подождал, пока Влад вышел в прихожую, и захлопнул за собой дверь. Постоял на лестничной клетке, дождался, пока в замке повернется ключ.

Детский сад, в общем-то. Если кто-то захочет достать капитана Гетьмана на восьмом этаже, то сделает это легко и играючи.

Влад вернулся в комнату, сел на диван и снова посмотрел на листок бумаги.

Доктор все-таки свое обещание сдержал. Неважно, каким способом, но сдержал. Ладно.

Влад взглянул на подушку – может, снова лечь спать? На этот раз ему просто не повезло – снова приснился старый сон. Привет из солнечного Косово.

И что самое обидное, ведь соврал сон. Не тот зонтик Оле-Лукойе открыл над Владом Гетьманом. Какой-то старый, с прорехами.