Утерянная принцесса - Валентина Гордова Страница 66

«Ты забываешься», — ледяной тон демона заставил кровь в моих венах застыть.

«Неужели? — зло усмехнулся Николас, — Я предупредил, вы услышали»

И он предупреждающе замолчал, говоря тем самым, что готов к появлению лорда демона.

«Мы с тобой завтра поговорим», — откровенно зло прорычал он в ответ и, кажется, пропал.

— Ник, — испуганно прошептала я, игнорируя сорванное горло.

— Тш-ш, — прошептал парень в ответ и спрятал лицо на моей шее, зарывшись в растрепавшиеся волосы.

— Ник, — повторно позвала я, сжимая его в объятиях, — он убьёт тебя. Ты видел, что он сделал с теми демонами? Это я виновата, они из-за меня погибли…

— Варь, — простонал Ник печально, — пожалуйста, не вини себя. Ты ни в чём не виновата, только Эргас. Это он убил их, а ты поступила очень благородно, сохранив им.

— Толку-то, — я вновь всхлипнула, чувствуя, как новый поток бесконечных слёз наворачивается на глаза, — они всё равно оба погибли. По моей вине, Ник. Это только я виновата.

Парень резко отодвинулся от меня, не разжимая объятий, только так, чтобы была возможность заглянуть в мои глаза. Я и не стала прятаться, жалобно взглянула на него из-под мокрых слипшихся ресниц.

В его вновь почерневших глазах в тот момент я увидела слишком многое. Вину, раскаяние, ярость, желание убивать, желание как-то помочь, желание действовать и остановить замысел умного демона, сожаление, тревогу, печаль, страх… Слишком многое было в его взгляде.

Не отводя взгляда, глядя мне точно в глаза, Ник медленно наклонился и замер в каких-то сантиметров от моего лица, взглядом спрашивая разрешения. И я слабо кивнула, завороженная мерцанием его глаз.

Глаз, в которых крылась целая вселенная.

Его губы несмело коснулись моих. Едва ощутимо, невесомо, неуверенно. Мы с ним замерли оба, сосредоточившись на этом новом ощущении, от которого рождался жар где-то внизу живота.

И он продолжил, действуя неспешно, нежно, аккуратно, ловя каждое мгновение. Я отвечала ему ровно так же. Этот поцелуй, наш первый поцелуй, был мягким и приятным, сказочным, волшебным, удивительным.

Мне хотелось, чтобы он длился вечность.

Но у вечности тоже есть свой конец.

Я отстранилась первой, когда поцелуй стал набирать обороты, становиться более… горячим, фактически обжигающим. Отстранилась и уткнулась Нику в плечо головой, прикрыв глаза и пытаясь справиться с нахлынувшими на меня чувствами.

Это было… нереально. Удивительно. Волшебно. Где-то в груди родилось чувство горячего счастья, от которого хотелось улыбаться, но я не стала. Просто сидела у него на коленях, чувствовала обнимающие меня руки и обнимала в ответ, прислушиваясь к неровному сердцебиению и тяжелому дыханию.

Слова сорвались с губ сами:

— Я сделаю это.

— Что? — не понял Ник, опалив кожу моей шеи своим горячим дыханием.

По спине побежали мурашки. Проигнорировав их, я очень тихо пояснила:

— Я избавлю тебя от влияния. И себя тоже.

Слова дались мне легко. Они слетели с губ, как бабочки с цветков.

— Варь, — напряженно позвал Николас.

Оторвав голову от его плеча, я заглянула в его удивительные глаза. И когда они успели стать удивительными?

— Просто чтоб ты знала, — он говорил негромко, но сковано, — я буду гореть.

— Я догадалась, — спокойно кивнула я.

— Гореть своим пламенем, — с намёком повторил он, вопросительно заглядывая мне в глаза.

— Золотое пламя гасит весь остальной огонь, — проговорила я слова, что услышала от Ника.

— Ну ты же не хочешь, — начал он и оборвал сам себя, наткнувшись на мой внимательный взгляд.

Потому что я как раз хотела.

— Будем гореть вместе, — я с трудом выдавила из себя улыбку.

Это не было порывом сентиментальности и банальным «умрём в один день». Нет. Просто, если мы будем гореть вместе, я смогу на себе ощущать, когда огня будет достаточно для того, чтобы влияние с нас пропало. Это было просто логично.

К тому же, были серьезные опасения, что повторить подобного дважды я уже не смогу. Сначала тренировка с Ником, потом два открытых портала, теперь вот это… выдержу ли я подобное?

Я не знала. Но была обязана попробовать.

Ник ничего не сказал мне. Он просто обнял покрепче, утыкаясь лицом в моё плечо. Я сделала точно также, напоследок помолилась богу и призвала магию.

Когда ночную мглу прорезает яркое золотое пламя — это красиво только лишь со стороны.

Когда ревущий огонь лижет твоё тело, когда пламя обнимает со всех сторон, когда тебя сжимают в болезненных объятиях, потому что ты единственное спасение в этом безумии — это больно. Невыносимо, нестерпимо, больно до крика, рвущегося наружу. Больно до прокушенных в кровь губ. Больно до жгучих слёз.

Больно до разрывающегося сердца.

В какой-то момент среди всполохов золотого пламени заплясали чёрные искры. Я думала, что мой огонь подавит огонь Ника, но этого не произошло. Наоборот, по какой-то непонятной для меня причине чёрное пламя начало танцевать вокруг нас с золотым. Вместе. Переплетаясь, перекручиваясь, смешиваясь, становясь единым целым…

Огонь угас сам собой, когда больше не было сил сдерживать болезненный крик. Пламя пропало, оставляя после себя выворачивающую наизнанку боль во всём теле. Жгло каждую клеточку! Жгло так сильно, что хотелось просто умереть, лишь бы не чувствовать этого!..

— Давай, — прохрипел боящийся пошевелиться Ник, — последний раз…

И вокруг нас заструилась магия. Другая, не такая, как пламя. Чистая, холодная, уверенная и решительная, тёмного зеленого оттенка. Её струи мягко оплетали наши тела, оставляя после себя приятную прохладу, излечивая ожоги, на которые было страшно смотреть.

А я чувствовала, как магия покидает меня. Глоток за глотком, секунда за секундой, пока не остались лишь ничтожные капли. Тогда я в первый раз почувствовала, что значит остаться с пустым резервом.

Голова закружилась просто страшно, перед глазами всё поплыло, в ушах зашумело. Кажется, я начала падать, но Ник не дал мне этого сделать, прижал к себе, зашептал что-то в самое ухо.

А потом накатила тьма, забирая меня в свои холодные объятия.