Свободное падение - Лорен Миллер Страница 65

– Корпорация «Гнозис» в большом долгу перед твоей мамой. – Он кивнул в сторону окна. Внутренний двор пестрел большими и маленькими логотипами «Гнозиса». – Если бы она не уехала, я бы ни за что не пошел к ним работать.

– А почему?

– Твоя мама была очень решительно настроена против «Гнозиса». Я не понимал причин ее неприязни. Семнадцать лет назад это была всего лишь небольшая компания, только-только появившаяся на коммуникационном рынке. Тем не менее «Гнозис» попался Авиане на глаза, и она буквально требовала, чтобы я даже не приближался к нему. Но на следующий же день после окончания Тэдема я поехал в их офис и сказал, что готов работать у них бесплатно.

– И с тех пор вы не расставались с «Гнозисом»?

Гриффин снова кивнул:

– Странно, как иногда все поворачивается в жизни. Тем летом «Гнозис» начал научно-исследовательские работы над приложением, которое помогало бы людям принимать решения. Это приложение должно было удерживать таких, как я, от вранья самому себе. Оно должно было стать голосом, которому бы человек доверял. В то лето я решил посвятить всего себя разработке и совершенствованию этого приложения. Чем больше людей станут им пользоваться, тем меньше будет тех, кто разбивает себе сердца, слушая ложные голоса.

Я сразу подумала о Норте. Хотела ли я жизни, свободной от сердечных терзаний, но в то же время лишенной всплесков радости, когда сердце замирало от счастья?

– Простите, мистер Пейн.

Голос охранника застал нас врасплох. Я узнала этого плотного, мускулистого человека в черном костюме, с наушником в правом ухе. Во время бала-маскарада он стоял на лестнице.

– Уже без четверти восемь.

Гриффин кивнул охраннику и снова повернулся ко мне.

– От меня ждут речи, – почти извиняющимся тоном произнес он.

– Когда вы с мамой поженились, она не была беременна! – выпалила я.

Сейчас или никогда. Он должен это знать.

– Тот, кто послал вам результаты теста, хотел, чтобы вы им поверили. Но мама в тот момент не была беременна.

– Что? – Гриффин напрягся всем телом, словно я его ударила.

– Я родилась двадцать первого марта. Вы считали, что мама забеременела где-то в начале марта. В таком случае я должна была бы родиться в начале декабря. Но этого не случилось. По срокам я должна была появиться на свет в феврале, но запоздала и родилась в марте, на двадцать шесть дней позже. – Я не произносила, а выстреливала слова, иногда комкая окончания, но продолжая говорить. Я боялась, что стоит мне умолкнуть, и Гриффин уйдет. – Я видела последний мамин снимок УЗИ-диагностики. Все расчеты подтверждаются. Мама забеременела в вашу брачную ночь. – Гриффин качал головой. Я схватила его за руку. – Посмотрите на мои глаза! На мои руки. У меня ваш подбородок! Такая же ямочка. И волосы у нас одинакового цвета. И…

Гриффин меня не слушал. Его лицо перекосила гримаса боли. Я отпустила его руку. Когда он заговорил, его голос звучал хрипло. Казалось, еще немного, и он закричит.

– Так, получается, что я… – Он умолк, не в силах произнести конец фразы.

– Да. Вы – мой отец, – тихо сказала я.

Я не ожидала, что Гриффин заплачет. До сих пор он казался мне эталоном умения владеть собой. Но Гриффин, великий Гриффин, плакал, вытирая ладонью слезы.

– Все эти годы я считал, что Авиана меня предала, – глухо произнес он. – Голос Сомнения убеждал меня поверить ей, разыскать ее. Я месяцами не мог его заглушить. Я думал… думал, что сойду с ума. Я не мог заставить его умолкнуть. Но однажды он замолчал сам. – Гриффин тер кулаками глаза, словно хотел очистить их от горя. – И все, что я делал после того…

– Мистер Пейн, время, – напомнил охранник.

– Сейчас иду, Джейсон, – бросил ему Гриффин, не сводя с меня глаз. – Но если я твой отец, почему тогда она сбежала?

Он спрашивал меня, как будто я в то время была ученицей Тэдема!

– Я уже говорил, что твоей маме поручили выступить с прощальной речью. Она очень серьезно готовила эту речь, без конца что-то добавляла и подправляла… В то утро я бросился к ней, чтобы потребовать объяснений по поводу теста. Комната была пуста. Твоя мама исчезла… Я и сейчас не могу понять ее мотивов.

– Скажите, а той весной мама ходила к психиатру?

– К психиатру? Зачем? Из-за Сомнения? По такому поводу твоя мама никогда бы не пошла к врачу. А тебе кто сказал, что она ходила к психиатру?

– Тут в двух словах не расскажешь. Но мне кажется, на маму оказывали давление. Кто и зачем – этого я не знаю. Я приехала сюда, надеясь, что вы знаете.

– Увы, я нахожусь в таких же потемках, как и ты, – вздохнул Гриффин. – Но давай попробуем объединить усилия. Мы можем продолжить разговор после моего выступления? Сколько времени ты пробудешь в Бостоне?

Гриффин пригладил волосы. Постепенно с его лица исчезали следы недавнего потрясения. Он все-таки умел владеть собой.

– Вообще-то, я не имела права выезжать за пределы кампуса, – призналась я. – И мне желательно успеть на поезд, который отходит в четверть десятого.

– Я отправлю тебя на машине, – пообещал Гриффин. – Если выедешь в десять, доберешься вовремя. Я не собираюсь произносить длинную речь. Я бы вообще ее отменил, и мы бы с тобой продолжили разговор, но не могу. Запланирована прямая трансляция. И потом, мне надо кое о чем сказать, пока это не зашло дальше, чем уже успело зайти. – В голосе Гриффина появилась решимость.

«Пока это не зашло дальше, чем уже успело зайти». Я хотела попросить разъяснений, но охранник теперь стоял возле стула Гриффина.

– Так ты останешься?

– Обязательно.

Мой настоящий отец улыбнулся, и на какое-то мгновение его глаза стали веселыми.

– Я был очень рад познакомиться с тобой, Рори, – сказал он, беря меня за руку.

– А что означают символы на перстне? – спросила я.

– Еврейское слово «тимшель». Оно встречается в романе Стейнбека «К востоку от Эдема». Это слово переводится как «ты можешь». Основная идея в том, что у всех нас есть выбор. Выбор делать добро, достойно жить.

– «Тимшель», – повторила я. – Мне нравится эта идея.

– Мне тоже, – ответил Гриффин. Он разглядывал перстень, словно видел в первый раз. – Твоя мама подарила мне его на восемнадцатилетие. Когда она исчезла, я оставил перстень как напоминание об ошибке. Дескать, вот что бывает, когда доверяешь не самому себе, а чему-то другому. – Гриффин снова поднял глаза к потолку, будто и там было что-то написано. – А получается, я не понял смысла ее подарка.

– Мистер Пейн, через пять минут начинается прямая трансляция, – напомнил охранник. Чувствовалось, он готов силой увести Гриффина из библиотечного кафе. – Вас еще нужно подключить к микрофону, сэр.

Гости расположились полукругом возле фонтана. Все смотрели на сцену, сооруженную в южном конце двора. Оттуда Гриффин будет произносить свою речь. За сценой, на стене, был установлен большой и совсем тонкий экран, где сейчас шла телевизионная реклама «Джемини голд».