Вечность сумерек, вечность скитаний - Сергей Станиславович Юрьев Страница 65

Способность превращаться в призрак может проявиться лишь у тех магов, которые глубоко несчастны, чья плоть истощена, а дух унижен…

Лин Трагор, трактат «Девять шагов к мастерству мага».

– Уточка, а хочешь, я научу тебя выть на луну? – с порога спросил Крук. Он даже не взял на себя труд постучаться, прежде чем войти. – Когда делать нечего, это весьма полезное занятие.

– Убирайся! – Ута подняла с пола башмак и швырнула его в карлика. Но, пока она тянулась за ним с лежанки, пока размахивалась для броска, пока башмак находился в полёте, Крук, не спеша, прикрылся дверной створкой, а, как только опасность миновала, снова появился на пороге.

– Ну, нет, госпожа моя, – заявил он, не рискнув приблизиться. – Всё-таки шутом лучше служить при господах, находящихся на вершине славы и могущества…

– Это почему? – спросила Ута, почувствовав, что дурные предчувствия, ставшие привычными за последние дни, на время отступили.

– А потому что они спокойнее, щедрее и обувкой не кидаются.

– А тебе откуда знать, кто чем кидается?

– Догадливый я. И ты заметь: не в моих интересах бод башмаки подставляться, так что, я искренне хочу, чтобы ты достигла тех самых вершин славы и могущества, о которых я изволил упомянуть, и, чем быстрее это случится, тем лучше для меня.

Эту шутку Ута сочла удачной и даже попыталась внушить себе, будто она её позабавила. Но на самом деле веселее от этого не стало. Дни тянулись друг за другом, и не приносили ничего, кроме ожидания новых напастей. Но почему-то лорд-самозванец уже два месяца не давал о себе знать, и воины, возвращавшиеся из дальних дозоров, не приносили никаких вестей – ни дурных, ни хороших. Даже редкие беглецы из Литта перестали появляться под стенами Ан-Торнна, а это могло означать лишь одно: страх настолько сковал волю землепашцев, мастеровых и торговцев, что они не могли решиться даже на побег. О том, что творится в Литте, можно было лишь догадываться, и ощущение, что каждый день передышки лишь приближает страшную развязку, становилось всё острее.

Прошлой ночью дозорные подстрелили в ущелье какую-то тварь, столь безобразную, что у них даже мысли не возникло тащить её останки в крепость. Сотник, который докладывал о происшедшем, содрогался от омерзения, описывая внешность жуткого существа – скелет, обтянутый сморщенной синей кожей, с огромными зелёными глазами, светящимися в темноте. Оно шло прямо по дороге на полусогнутых ногах, даже не пытаясь скрыться в тени скал от лунного света, и только когда его утыкали полторы дюжины стрел, дозорные решились к нему приблизиться. И всем показалось, что умирающая тварь была благодарна им за собственную смерть. Случилось это неподалёку от входа в те самые каменоломни, где находилось запертое теперь навеки святилище древних богов, и, скорее всего, направлялось оно именно туда.

– Вообще-то, я пришёл тебя на ужин позвать, – сообщил Крук, с беспокойством разглядывая лицо своей юной госпожи, на котором вновь появилось отрешённое выражение. – Лара сама жаркое готовила и лепёшки пекла. Ночью Луц барашка в горах подстрелил, так что сегодня не солониной прошлогодней угощаться будем…

– Он что – один ходил? – Ута немедленно отвлеклась от мрачных мыслей. – Он что – с ума сошёл? Тут всякие твари бродят, а он… Да как он смеет! У меня и так верных людей – раз, два, и обчёлся. Он хочет, чтобы я одна осталась?!

– Вот-вот! – тут же согласился с ней карлик. – Пойдём. Заодно, и скажешь ему всё, что думаешь, госпожа моя сердитая…

Здоровый гнев почему-то и впрямь пробудил в ней аппетит. Ута вспомнила, что завтрак проспала, поскольку ночные страхи долго не давали ей уснуть, а от обеда отказалась, потому что ей слишком подробно доложили о подстреленной ночью твари, и тогда кусок точно не полез бы в горло. Она молча откинула пуховый плед.

– Башмак верни.

– Сей момент, Уточка, – с готовностью откликнулся карлик. Через пару мгновений он уже старательно помогал госпоже обуться.

Вот так… И, вроде бы, всё есть – и замок, пусть старый и неухоженный, но почти свой, взятый приступом у потерявшего бдительность противника. Ну и что? Нечего было ушами хлопать. Есть преданные слуги, и дружина в полторы сотни воинов, и опытный командор. Но заветная цель, достижение которой завещал ей отец, ближе не стала. Оставалось надеяться лишь на благодарность богов, которым она принесла самую желанную жертву… Тронн, владыка времени и судьбы, Гинна, царица жизни и смерти, Таккар, даритель радостей и скорбей – все они были рядом, все побывали в её власти, и Ута до сих пор не могла толком объяснить даже себе самой, почему она пожертвовала своей властью над владыками… Было только смутное ощущение, что тогда нельзя было поступить иначе.