Камелот. Осколки легенд - Эдгар Запашный Страница 65

— Это ты так изящно выпрашиваешь у принца деньги из казны для своих сумасшедших экспериментов? — съязвил Крис, подняв бровь.

— Вот, полюбуйся! — сказал Бартол. — Абсолютно плоское восприятие! Я же говорю — богатый неуч!

Наконец все приготовления были завершены и лорды сели за стол, а башельеры расселись вокруг, под деревьями. Неизвестно, что доставляло последним большее удовольствие: вкусная еда или наблюдение за тем, как веселятся господа.

Несмотря на потерю повозки с провизией, для праздника нашлось всё: и лесные фрукты, и орехи, и даже вино, которое, оказывается, рыцари провезли в других повозках.

Анаис сидела в середине стола, принимая ухаживания одновременно Кристофера, Тиана и Зорена. Двое последних никак не хотели уступать друг другу ни в чем, и единственным способом закончить начатое еще с охоты противоборство было отправить их спать. Но они явно были настроены пообламывать сопернику рога, как олени весной.

— Леди. — Зорен склонил голову, приглашая Анаис на танец, в то время как она собралась откусить кусочек яблока.

Девушка застыла с открытым ртом.

— Ты не даешь даме поесть! — возмутился Тиан. — Может, желаете немного вина? — Он услужливо поднял кувшин, готовясь долить рубинового напитка в бокал Анаис.

— Сдается мне, ты пытаешься закормить леди, чтобы она не могла танцевать. — Зорен сощурил свои большие, голубые, немного навыкате глаза. От этого они словно спрятались глубоко за веки, и его орлиный нос стал выделяться сильнее, делая выражение лица еще более подозрительным.

— А ты пытаешься увлечь ее танцами, чтобы остаться с дамой наедине и не дать возможности всем нам, — Тиан развел руками, описывая стол, — наслаждаться ее обществом. Это нечестно! — громко сказал рыцарь, апеллируя к остальным лордам.

— Да, да! Тиан прав! — шутливо поддержала его аудитория.

— Я вовсе не собирался отнимать у вас единственную прекрасную даму в нашем обществе, — начал оправдываться Зорен. — Но она обещала мне танец.

— Лорд Зорен прав, — вступила в разговор Анаис. — К тому же этот праздник, посвященный нашим прекрасным охотникам, не должен быть омрачен спорами. — Она встала из-за стола. — Я станцую с каждым, кто пожелает. Но первый танец я отдаю победителям. — С этими словами Анаис протянула руки Зорену и Тиану, приглашая их танцевать.

Вокруг раздались аплодисменты. Троица вышла на свободный пятачок. Тут же нарисовался Ил, дожевывающий на ходу лист сельдерея. И где он его раздобыл?!

— А ну, вставайте, вставайте! Уже пора! — закричал он воинам, призванным исполнять в этот вечер роль музыкантов, хлопая в ладоши, как заправский распорядитель бала.

Хемел принялся вырывать куски мяса у них из рук, заставляя бросить трапезу и проследовать к месту, где должен был сидеть оркестр. Те нехотя оставили еду и, вытирая руки об одежду, стали доставать инструменты. Появилась флейта и инструмент, похожий на небольшой лук, на котором вместо тетивы была натянута струна.

Для принца было сюрпризом, что, отправляясь в поход, воины взяли музыкальные инструменты. В такие минуты накрывает приятное чувство теплой радости от того, что тебя окружают люди, чье душевное устройство нуждается не только в материальных благах, но и в эстетическом наслаждении.

Каково же было удивление Ричарда, когда в руках одного из воинов, молодого парня лет двадцати, появилась лютня. Принц встал из-за стола и подошел к нему.

— Ты взял с собой в поход лютню? — удивленно спросил он, с трепетом проводя пальцами по струнам. — Почему?

— Потому что этот инструмент достался мне от покойных родителей, — ответил парень. — Ее держали родные руки, это самое дорогое, что у меня есть, и если мне суждено будет погибнуть в бою, то, по крайней мере, буду чувствовать, что кто-то родной провожает меня в последний путь. — Он улыбнулся, впитывая восторженный взгляд Ричарда.

— Это слова благородного мужа, — сказал принц. — Тебя уже посвятили в рыцари?

— Нет, милорд, мне только исполнилось двадцать. — Он потупил взгляд. — К тому же никто из лордов не поручался за меня.

— Я обязательно поручусь за тебя перед королем, когда мы вернемся в Соулвилль с победой, — пообещал Ричард. — А теперь покажи нам, Роберт, на что ты способен. Пусть наши души сегодня парят вместе с твоей музыкой.

— Играем, как договорились! — деловито заявил Ил, обращаясь к музыкантам и оттесняя в сторону принца. — И-и-и…

Заиграла музыка. Зорен с Тианом раскланялись перед Анаис, в последний раз обменявшись взглядами соперников, и закружились в танце. Они обходили девушку вокруг, кланяясь и делая пируэты так чинно и красиво, словно действие происходило не на лесной лужайке, а в дворцовой зале.

Пламя костров играло на лицах танцующих, бликами отражаясь в смеющихся глазах. Война, Даркан, терпящая крушение лодка Мироздания — все это было далеко сейчас. Но зато гораздо ближе к Камелоту, чем можно предположить, ведь праздник — это кусочек радости, добра и мира, а именно этими словами можно легко описать атмосферу Вечного города, к которому путники стремились…

Танец был настолько заразителен, что рыцари один за другим вставали из-за стола и присоединялись к танцующим, по очереди ангажируя Анаис.

Даже Ил бросил дирижировать оркестром и принялся танцевать. Хотя надо сказать, что он больше развлекался, чем делал пируэты. Он то и дело пристраивался к кому-нибудь из рыцарей, пародируя его движения и вызывая у остальных смех, а когда тот оборачивался посмотреть, кто смешит народ, хемел тут же маскировался, становясь незаметным.

В конце концов почти все лорды покинули стол, и за ним остались только Ричард и Гилберт.

— Почему ты не танцуешь? — непринужденно спросил старик, пододвинувшись ближе к принцу, так, словно и не было у них неприятного разговора. К тому же неоконченного.

— Мне нравится просто смотреть.

— Понятно, — ехидно протянул Гилберт. — Значит, она тебе нравится.

— Кто? — Ричард сделал вид, что не понял.

— Девушка.

— Брось, — отмахнулся принц.

— Нравится, иначе ты был бы там. — Гилберт указал на танцующих. — А ты боишься.

— Пф-ф, Гилберт! Я боюсь? Не смеши!

— Сильные мужчины часто боятся слабых женщин, потому что мужчины заложники своей физической силы, данной от природы. А знаешь, чего сильный мужчина боится больше всего?

— Темноты? — пошутил принц.

— Нет. Он боится настоящей любви. Боится эмоций, потому что, поддаваясь им, он открывает свою душу, становясь уязвимым. Чувства к женщине вызывают в его душе страх…

— Или желание совершать подвиги во имя нее! — парировал Ричард.

— Да, да, мой мальчик, — засмеялся Гилберт. — Правильно. Совершать подвиги, и желательно подальше от нее, чтобы не размякнуть рядом и не допускать и мысли о том, что она для тебя — всё.