Сердце Пустоты - Регина Мазур Страница 65

— О-о, я точно знаю, как становятся богами! — заверила Фределия.

В этот момент они как раз миновали храм Вездесущих в столице Северных Королевств, и у них завязался спор о том, откуда берутся боги. Рождаются ими или становятся? Фреля утверждала, что второе.

— Посудите сами! Невозможно быть никому неизвестным богом, даже если ты обладаешь несравненным могуществом. Боги появляются тогда, когда нужны людям. Или тогда, когда люди думают, что те им нужны.

— То есть получается, что люди сами себе богов выдумывают? — спросил Янокс.

— Ну конечно! — подтвердила девушка. — Они могут назвать богом кого угодно! Затем начать упорно приписывать ему всякие чудесные небылицы, а потом заставить всех искренне верить, что это правда!

— А как же божественная сила? — нахмурился Алекс.

— У того, кто хочет стать богом, какая-никакая сила должна иметься изначально. Она может быть выражена в чем угодно. Не обязательно магия — это может быть уникальная физическая сила, искусство убеждения, артистический талант или необычная внешность. Что угодно! А искренняя вера людей затем дает им новую силу. Истинно-божественную силу. Уж поверьте, я давно изучаю этот вопрос!

— И какой же у тебя интерес в этом вопросе? — прищурился парень.

Фределия загадочно улыбнулась, но промолчала.

А Янокс, решивший докопаться до правды, принялся рассуждать вслух:

— Драконы были богами. Не все, но самые старшие из них. Они такими рождались, не так ли? Или ты хочешь сказать, что и тут их намеренно возвеличили люди?

Девушка утвердительно кивнула и уже открыла рот, собираясь обосновать свой ответ, но не успела, потому что Алекс вставил:

— А я думаю, все это лишь точка зрения. Все мы в каком-то смысле боги. Каждый в своем маленьком мирке. Все мы властвуем над чем-то, от каждого из нас что-то зависит. Или кто-то. Все мы способны творить и создавать что-то неповторимое. В каждого из нас кто-то верит. Я вот, например, когда-то рисованием занимался…

Дальше разговор перешел на обсуждение искусств и творчества, а сами они тем временем приближались к королевскому дворцу.

Сегодня оказался не самый удачный день для посещения столицы. Диурнис, он же день гостеприимства, создал на улицах города шумиху и столпотворение. Всякий раз им наперерез выскакивали дети, торговые лавки были закрыты, транспорт по городу не ходил. Все это сильно затормаживало передвижение.

Ночь и утро они провели за поиском информации, связанной с исчезновением магистра. Янокс и его люди бегло осмотрели все помещения Башни, остерегаясь беспокоить эту капризную особу более тщательной проверкой. Это, конечно, ничего им не дало, но особой надежды не было изначально. Алекс просидел несколько часов в покоях отца, пытаясь найти хоть какую-то зацепку в его личных вещах, а Фреля под утро опросила слуг дома. Однако ни то, ни другое не добавило ничего нового к тому, что они и так знали.

Решив выяснить больше подробностей у тех, кто входил в окружение магистра, компания отправилась в королевский дворец.

К счастью, магистра здесь еще помнили и Алекса сразу узнали, а затем охотно провели в кабинет, где заседали советники короля. Судя по тому, как комната постепенно наполнялась людьми, здесь вот-вот должно начаться собрание. Из знакомых парню придворных здесь были только магистр исцеления Тави и мать Магнуса, которая упорно делала вид, что не замечает присутствия посторонних. Остальные с недоумением косились на их группу и ждали появления короля.

Тот не заставил себя долго ждать. Войдя в кабинет и заметив гостей, король Делион не выказал ни капли удивления, из чего Алекс сделал вывод, что именно по его распоряжению их привели сюда.

Едва присутствующие успели выразить поклоном свое почтение главе государства, тот взмахом руки предложил всем присесть и заговорил:

— Господин Веллир, надеюсь, вы здесь для того, чтобы поделиться информацией, касающейся местоположения вашего отца?

С последней их мимолетной встречи в Башне два года назад Делион сильно изменился. Возмужал, окреп, приобрел серьезный цепкий взгляд, — должно быть, вес долга и обязательств так старит человека. Насколько помнил Алекс, их с королем разница в возрасте состояла всего шесть лет. Но теперь казалось, что в несколько раз больше.

— Боюсь разочаровывать, ваше величество, но я, напротив, явился сюда в поисках информации. Так вышло, что об исчезновении отца я узнал лишь вчера вечером. Но конкретных сведений на этот счет нет. И я надеялся, что здесь смогу узнать больше.

— Что ж, — вздохнул король и повернулся к советникам, — прошу вас, магистры, сообщите еще раз все, что знаете о последних делах и планах своего коллеги. Может, вместе мы сможем добраться до сути.

Магистр Тави откашлялся и произнес:

— Полагаю, начать следует мне, так как я наиболее тесно общался с магистром Меридием перед его исчезновением. Вот только… Все, что мне известно — это то, что он собирался предпринять дальнюю поездку. Единственное, о чем он обмолвился при мне. Подробности мне, увы, не известны. А я и не расспрашивал. Все мы знаем про его страсть к путешествиям и… некоторую скрытность в личных делах…

— Хорошо замел следы, мерзавец… — услышал Алекс недовольное бурчание Янокса. К счастью, остальные сидели слишком далеко и не заметили проявления неуважения с его стороны.

— Дальнюю поездку, говорите? — задумчиво протянула мать Магнуса.

— У вас появились какие-то идеи? — спросил король. — Я помню, вы рассказывали, что договорились с магистром знаний о совместной учебе ваших сыновей в Данмерии. Кстати, каковы ваши успехи Александр?

— Успехи есть, а о большем мне судить сложно, — туманно отозвался Алекс, не желая вдаваться в подробности. — Точнее может ответить только мой новый учитель.

Делион кивнул, приняв его ответ за выражение скромного почтения по отношению к своему наставнику — качества, которыми тот никогда не отличался, но упорно воспитывал в себе последние два года. Без особых успехов, надо сказать.

— Все вы, надеюсь, слышали о том, что случилось в Артане несколько дней назад? — снова привлекла к себе внимание мать Магнуса.

Советники короля неуверенно подтвердили, переглядываясь и не совсем понимая, к чему клонит чародейка. А король отрезал:

— Это к делу не относится. Обвинения принца Иллара просто смехотворны!

— Но он уверен в его виновности! И заявлял о наличии неоспоримых доказательств!