Обрученные - Элли Каунди Страница 65

— Хочет ли кто-нибудь быть первым?

— Я хочу, — говорит моя мама, выступая вперед.

— Нет! — кричу я, но отец взглядом останавливает меня. Я знаю, что он хочет сказать мне. «Она делает это для нас, для тебя». И, по-видимому, он знает, что это не опасно.

— Я тоже готов, — заявляет он и встает рядом с мамой. Вместе, на наших глазах они глотают свои таблетки. Чиновник обследует рты моих родителей и коротко кивает.

— Они растворяются за секунды, — объясняет он всем. — Слишком быстро, чтобы выплюнуть их, но это и не нужно. Они не причинят вам вреда. Все, что они сделают, — просветлят ваше сознание.

«Все, что они сделают, — просветлят ваше сознание». Ну, конечно. Теперь я понимаю, для чего они заставляют нас принимать таблетки. Чтобы мы забыли, что случилось с Каем. Забыли, что враг выигрывает войну в Отдаленных провинциях и что есть деревни, где никого не осталось в живых. И я понимаю, почему нас не заставляли принимать красные таблетки, когда случилось несчастье с родным сыном Макхэмов. Потому что мы не должны забывать, как опасны могут быть «Аномалии». И как беззащитны были бы мы, если бы Общество не изолировало их вовремя.

Интересно, они тогда нарочно выпустили человека со статусом «Аномалия»? Чтобы напомнить нам о своей власти?

Что они скажут после о том, что случилось с Каем? Какую сказку преподнесут нам вместо правды? И что будет дальше? Заставят принимать зеленые таблетки, чтобы успокоиться после полного забвения?

Я больше не хочу быть спокойной. И не хочу забывать.

Чем сильнее моя боль, тем лучше должна я помнить всю его историю, потому что это история его боли.

Мама оборачивается взглянуть на меня, и я боюсь, что увижу ее пустые глаза, отсутствие в них всякого выражения. Но она выглядит нормально, так же, как и отец.

Вскоре все выстраиваются в один ряд с красными таблетками на ладонях, готовые принять их и возвратиться к обычной жизни. Что мне делать, когда они обнаружат, что я избавилась от своей таблетки? Я смотрю вниз, на траву под моими ногами, думая увидеть хоть крошечный красный кусочек. Вместо этого я не вижу вообще ничего. Ни одного красного пятнышка на траве. Наверное, я уничтожила ее полностью.

У Брэма вид испуганный, но и взволнованный. Ему по возрасту еще не полагается носить при себе красные таблетки, поэтому отец дает ему запасную из своего контейнера.

Чиновница начинает проверять людей. Она двигается все ближе и ближе ко мне, но я не могу оторвать взгляд от Брэма и потом от Эми, когда она принимает таблетку. На секунду я вспоминаю свой сон, и меня охватывает ужас при виде ее. Но ничего не происходит. Ничего, что я смогла бы разглядеть.

Потом наступает очередь Ксандера. Он оглядывается, видит, что я за ним наблюдаю, и его лицо искажает гримаса боли. Я хочу отвернуться, но не могу. Смотрю, как Ксандер кивает мне и поднимает красную таблетку по направлению ко мне, будто тост.

Прежде чем я вижу, как он ее принимает, кто-то встает передо мной, отделяя меня от всех и всех от меня. Это чиновница.

— Покажите, пожалуйста, вашу таблетку, — говорит она.

— Она здесь, — я вытягиваю руку, не раскрывая ладонь.

Кажется, я почти вижу ее улыбку. И хотя я знаю, что у нее есть запасные таблетки — я их вижу, — она мне вторую не предлагает.

Ее взгляд устремляется вниз, к траве у моих ног, и затем обратно, к моему лицу. Я поднимаю руку, делаю вид, что кладу что-то в рот, с трудом глотаю. Она переходит к следующему человеку.

И хотя все получилось, как я хочу, я ненавижу ее. Она хочет, чтобы я помнила, что здесь произошло. Что я сделала.