Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер - Василий Звягинцев Страница 65

«Седеющий» уловил в голосе генерала совсем не понравившиеся ему нотки. «Вот ведь «сапог армейский», и не пьяный ещё, а держать себя не умеет, чёрт знает с кем приходится дело иметь», – подумал он, возвращаясь к обычному для себя спокойному равнодушию.

– А если тут этих морпехов рота, что твои «отморозки» делать станут? И вообще, не люблю, когда на всякую сволочь закладываться приходится. Отчего у тебя в активе только мерзавцы да психи?

– Извините, Фёдор Давыдович, идейных «панфиловцев» взять негде. Чем богаты, тем и рады. Надо было ещё десять лет назад что-то вроде своих «эсэс» создавать. Вот те бы за идею работали!

– Хотелось бы представить, что за «идеи» у таких, как ты, водиться могут… Стоп, стоп, ты смотри! Это что же получается? – В словах «седеющего» послышалось не только удивлённое раздражение, но и намёк на страх. Хотя вроде бы он должен был быть смелым человеком, раз лично отправился «на дело», не остался руководить из московского кабинета. Но, с другой стороны, и риска он ведь поначалу не видел. Дел-то всего – приехать под прикрытием бронетехники на дачу к смертельному (но не подозревающему об этом) врагу и, наслаждаясь его унижением, диктовать свои условия. «Кондиции» [65], как это в романе Пикуля «Слово и дело» называлось. Правда, теперь уже едва ли не пришла пора заодно вспомнить, чем та затея закончилась и сколь страшная участь постигла «верховников».

Из кузова «Урала» один за другим спрыгнули на дорогу около десятка солдат. С оружием. Видно было, что они продолжают оживлённый разговор с теми, кто оставался в машине, но слов слышно не было.

– Крысы бегут, – сквозь зубы процедил генерал.

– Агитация защитников Президента оказалась убедительнее твоих приказов, – глухо ответил Фёдор Давыдович. – И что дальше?

Нижняя дверца стоящего впереди джипа БТРа откинулась, и оттуда тоже кто-то полез, но после короткого сопротивления его втянули обратно. Здесь «бунта на корабле» не получилось.

– Что, так и уйдут? – свистяще выдавил «седеющий».

– По ним тоже стрелять? Ну, прикажите…

– Пусть уходят, – вдруг легко согласился, непонятно чему улыбнувшись, Ф.Д. – Нам, по сути, без разницы. Не в них…

Договорить он не успел. Кто-то в бронетранспортёре опять не выдержал. Башенный пулемёт дал предупредительную очередь поверх голов двинувшихся прочь от колонны солдат. И это бы ничего, несколько бойцов непроизвольно присели от свистнувших над головами пуль, другие остались стоять, соображая, как быть дальше. Но вместе с пулемётом из бортовой амбразуры длинно, на полрожка, прострекотал автомат. Двое солдат упали, убитые или раненые, остальные дружно кинулись к близким кустам. А оттуда снова выбросил тонкий жгут дыма с ракетой на конце гранатомёт. Внутренним взрывом оторвало и отбросило крышку десантного отделения БТРа, перекосило на направляющих пулемётную башню. Глухо начали рваться боеприпасы.

– Трандец! – как-то очень равнодушно сказал тот, что пытался связаться по телефону с главарём всей операции. – Сейчас нам залепят…

Услышав доклад «Леонова», Фёст запрыгнул в «Пассат», на ходу крикнув стоящим рядом Секонду с Людмилой:

– Я сейчас! Вы здесь – рассредоточиться. Вон туда, – указал он на подобие рощицы впереди и левее ворот. – И туда – это «Аскольду» – на правый фланг… – Там тоже неглубокая лощинка давала подобие укрытия для одиночного стрелка. – Ждите! Или я раньше вернусь, или к вам гости пожалуют…

Тут же рванул с места, не ожидая возражений. Вообще ответа. Сами сообразят. И тут же «старшему лейтенанту» в переговорник: – Колонну не выпускать. По джипу не стрелять. Обездвижить. Сейчас буду лично… Всех свободных бойцов – бегом к даче. Редкой цепью. По всем неизвестным – огонь на поражение!

Действовал Фёст чисто интуитивно. Ничего не просчитывая, сразу увидел единственно верное решение. Рисковое, но выбирать было не из чего.

Словно устав держать в себе тонны воды, тучи наконец лопнули понизу, хлынул долго собиравшийся дождь. Как будто его спровоцировали выстрелы и взрывы. Серая шуршащая пелена сразу сократила видимость до сотни метров. Прямой отрезок дороги пролетел в несколько секунд. Наверное – хватит. Начал аккуратно тормозить перед поворотом на залитом водой асфальте, тут же и увидел впереди жирный дым горящей бронетехники.

«Леонов» со своего НП успел приказать «Азарду» встретить и, при необходимости, прикрыть полковника, «Аяксу» оставаться на месте, пресекая любое шевеление в колонне, остальным передислоцироваться к даче и поступить в распоряжение «полковника Секонда». И сам тоже поспешил к дороге.

Ляхов с первых же шагов по высокой траве за обочиной промок и снизу и сверху, даже не заметив этого. Главное – успел!

«Азард» одним броском преодолел шоссе и оказался прямо перед Фёстом, в пяти шагах. Жестом велел ему присесть. Тот подчинился, вытер рукавом стекающую с волос и лба воду, только сейчас сообразил снять с предохранителя автомат.

– Тут недалеко солдаты из колонны в лес ломанулись, – сообщил робот, – как бы кто сдуру в нашу сторону не выстрелил.

– Да в нас-то вряд ли, вот чтобы они нашим под огонь не вылезли, – переводя дыхание, ответил Вадим.

– Что прикажете, товарищ полковник?

– Пошли вперёд, за деревьями… Посмотрим, как оно там…

Через минуту встретились с «Леоновым». Тот явно был доволен складывающейся обстановкой. Всё как намечалось – потерь нет, противник частично уничтожен, уцелевшие деморализованы. Осталось поставить точку. Какую – на то и старший начальник здесь, ему решать. На автономном задании во вражеском тылу «старший лейтенант» взял бы одного «языка», со всеми прочими – как в разведке принято.

Внутри «Навигатора» настроение царило предпохоронное. Любой из сидящих там, поменяйся он местами с до сих пор невидимыми в лесу солдатами засады, не колеблясь отдал бы приказ на уничтожение остатков колонны. Единственное, что сдерживало командира морпехов, как понимали и генерал, и седоголовый Фёдор Давыдович, – желание взять кого-нибудь из них живыми. Им, соответственно, этого хотелось меньше всего. За исключением геройской смерти на поле боя. Совсем припрёт – лучше уж сдаться, у живого всегда остаются варианты, мёртвым недоступные.

При этом генерал продолжал надеяться, что пока они здесь стоят, продвигающиеся через лес пешком группы захвата успеют выйти к ограде дачи, и тогда всё волшебным образом переменится. Президент будет стоять с поднятыми руками, морская пехота, под угрозой его расстрела, тоже сложит оружие, и операция завершится, как планировалось.

Фёдор Давыдович тоже на это надеялся, но мыслил, как всегда, на три хода дальше и вдвое быстрее, чем генерал.