Путь, выбирающий нас - Оксана Панкеева Страница 64

Орландо II изволил гневаться. Его царственные очи грозно сверкали, тонкие эльфийские брови сурово хмурились, рожицу перекосило, и даже острый кончик непарного уха нервно подергивался, как у кошки.

— Мозги у меня есть, — убежденно ответствовал Кантор, весьма далекий от священного трепета перед королевским гневом. — У меня совести нету. А еще времени на обивание порогов.

— Вот уж врать-то не надо! — возмущенно фыркнул король Мистралии, попутно запихивая в рот конфету для успокоения растрепанных нервов. — Куда это ты так торопишься, что у тебя времени нет? Времени у тебя три телеги и еще маленькая корзинка, так как ты все равно еще не знаешь, куда податься и чем заняться. Садись, зараза бесстыжая…

Кантор послушно опустился на резной стул и объяснил:

— Времени у меня нет оттого, что Амарго в любой момент может узнать о моем появлении. А как только узнает, тут же возжелает прочесть мне воспитательную лекцию и заняться обустройством моей непутевой жизни в свете собственных представлений о том, что для меня лучше. А я не хочу.

— Ага, — с обидой в голосе добавил Орландо, — и в свете своих представлений о том, что лучше для тебя, ты без зазрения совести роняешь ниже плинтуса мой королевский авторитет, по которому и так только самые ленивые еще не потоптались…

— Неправда, — не смог смолчать Кантор. — Тебя все любят, и никто о тебе плохо не отзывается. Я сегодня по городу потолкался, послушал, что народ говорит.

— Что говорит народ, я и сам знаю, — огорченно махнул рукой Плакса. — Слышал в обоих смыслах. А вот ты бы послушал, что говорят люди более грамотные…

— Равняться на Шеллара — верный способ заработать упадок сил и духа плюс длительную депрессию. Плюнь. Мозги нормального короля — его советники, министры, придворный маг и тому подобное.

Третья по счету конфета оказала наконец необходимый целебный эффект, и уже почти успокоившийся король Мистралии вспомнил, что правила гостеприимства относятся даже к такому нахалу, как Кантор.

— Ужинать будешь?

— Если с тобой за компанию, то да, а если один — то не надо. Я не так уж голоден и не есть сюда пришел, а тебя повидать. Расспросить, как ты, что у тебя тут, как все… что о ком слышно… соскучился, одним словом.

— Тогда пойдем в столовую, хоть кофе попьем. Как жаль, что я не могу с тобой выпить по-человечески! А так хочется…

— Мне тоже, — печально поддакнул Кантор. — Но я теперь вроде как ты… Выпить иногда хочется, но как подумаешь, что из этого выйдет, так дешевле получается воздержаться. А зачем обязательно в столовую? И тут бы сошло.

Орландо вздохнул, и это у него получилось почти жалобно.

— Придворный этикет, мать его… Не положено…

— Да ты здесь король или хрен собачий, как изволит выражаться твой ортанский коллега? Он, между прочим, где желает, там и пьет, и коньяк у него в сейфе среди государственных бумаг хранится.

— Ну что касается сейфа, то я траву именно там и храню. А вот с этикетом тут другое дело… получается, я должен даже в этом подавать пример подданным и символизировать незыблемость старых традиций… Убей не помню, действительно ли дядюшка каждый раз перся в столовую, чтобы выпить кофе, но советники и придворный маг уверяют, что так надо…

— А кто у тебя придворный маг?

— Пока никого не нашли, временно уговорили… угадай кого?

У Кантора тихонько екнуло под ребрами.

— Неужели… ты хочешь сказать… он вернулся?

— Да нет. — Грусть и сочувствие в нечеловеческих глазах короля Орландо были столь же искренни, как и недавнее возмущение. — Твой отец не возвращался. Я другого товарища имею в виду. Ты его тоже очень хорошо знаешь. Помнится, даже обещал по шее настучать за художества в «Лунном драконе».

— Казак? — потрясенно переспросил Кантор. — При дворе? Да какой чудотворец сумел его сюда заманить?

— Представляешь, оказывается, он мэтру Истрану не то услугу задолжал, не то желание проспорил… а тот и воспользовался. Теперь каждый день мой придворный маг то меня строит, то с министрами цапается.

— А с ними-то из-за чего?

— Из-за народа, из-за чего же еще. Из-за любимого своего бесценного простого народа. Ты ж знаешь Казака, вечно ему кажется, что этот самый народ все обижают, обманывают и обдирают.

— Хм… Тебе, конечно, виднее, ты десять лет изучал жизнь «простого народа» изнутри, так сказать… но мне кажется, что Казак прав. Тебя там, как и прочий народ, обижали, обманывали и обдирали.

— Это верно, — печально кивнул скиталец, поправляя золотой обруч на лбу. — Но сам народ в «обижании» участвовал на равных правах с прочими сословиями. Поэтому я не склонен его идеализировать. А мой придворный маг склонен, причем сильно, потому как его не обижали. Обидишь такого, как же. Подойди ближе, телепортом пойдем.

Кантор хотел было проехаться насчет обленившихся королей, которые пешком ходить разучились, но, к счастью, не успел. К превеликому счастью, иначе стыда бы набрался на годы вперед. Но кто ж знал?! Тактичные товарищи, которые навещали Кантора в Вийонском лесу, ни словом не обмолвились о недостаче королевских конечностей.

Орландо выбрался из кресла, опираясь одной рукой о стол, а другой — на инкрустированную трость, и встряхнул обрубком ноги, расправляя смявшуюся штанину.

— Одни неудобства с этой ногой, — пожаловался он. — Ухо отросло за луну, а она еще луны четыре расти будет. И как нормальные люди без ног живут?

Кантор пожал плечами:

— Если не ждать, когда она вырастет, то можно привыкнуть. Если так уж интересно, спроси Бандану. Где он сейчас?

— Понятия не имею, где он, но точно знаю, что ногу ему не отрезали.

Серый туман телепорта окутал собеседников, застелив королевский кабинет. Когда же туман рассеялся, Кантор не удержался от смеха. Они находились на давно обжитой скале вождя и идеолога, а рядом стоял письменный стол, случайно попавший в телепорт.

— Незыблемость традиций налицо. Телепортироваться ты так и не научился.

— Да ну тебя, — ничуть не огорчился товарищ Пассионарио, беззаботно махнув рукой. — Сам и виноват, между прочим. Я промахиваюсь, только когда волнуюсь, а разволновался именно от радости, что тебя увидел. Тут даже удобнее. Кофе, конечно, сюда не подадут, но зато никто не побеспокоит. Садись вот на стол, а я на свой любимый камушек пристроюсь, так по нему соскучился… — Он пристроился на упомянутом камушке, воровато огляделся и полушепотом неуверенно предложил: — А может… того… по косячку? За встречу?

— Я на тебя хотел посмотреть, — не поддался на провокацию Кантор, — а не на фиолетовых гоблинов или вертолеты. Рассказывай, что тут в мире делалось, пока я в лесу куковал.

— Да собственно… я сам всего луну как переехал… Хреново быть королем, вот что я тебе скажу.

— А ты что, раньше не знал? Или ты на Шеллара не насмотрелся?