Русалки-оборотни - Антонина Клименкова Страница 64

— Опять вы? — констатировал Феликс.

— И вам добрый вечер, — ответил Винченце, обойдя Феликса кругом и смахнув с плеч налипший болотный мусор.

— Опять по воде ходите? — сказал Феликс. — Как вчера?

— Вам опять показалось, — со смешком заявил Винченце и подтолкнул вперед, к мерцающему сквозь деревья огню.

— Ну да, показалось, — кивнул Феликс, в свете костра отметив не замаранные болотной жижей сапоги итальянца. О своем собственном виде он старался не думать, и так тошно…

— Вот, господа, новый член нашего тайного общества, — объявил Винченце уставившимся на Феликса ребятам. — Думаю, нет нужды представлять вас друг другу.

— Что, он тоже сокровища искать будет? — с обидой и даже ревностью воскликнул Прошка.

— Нет, у синьора Феникса другие задачи, — улыбнулся итальянец. — В частности, он собирается раскрыть личность ночного чудовища.

— Одну минутку, синьор, — не унимался Феликс, — позвольте спросить, куда вы отправились вчера, покинув лодку и «пешком» добравшись до берега? Где вы были и чем занимались незадолго до восхода солнца?

— Куда? — переспросил Винченце и обернулся к ребятам: — Господа, пожалуйста, подтвердите мое алиби!

— С нами он был, туточки! — веско обронила Ариша. — Пличем до самого утла. Коллектиловали план поиска сокловищ, — и руки на груди сложила, и нос повыше задрала.

— Да ладно! Ни шиша у него не получится чудище поймать! — сообщил Тишка Прошке — но так, чтоб всем было слышно.

— Да где ему, — закивал приятель.

— Зря сомневаетесь, дорогие мои, — неожиданно для Феликса встал на его защиту Винченце. — Уж кому, а синьору монаху смелости и отваги не занимать.

Феликс опешил, взглянул на него едва ль с меньшим недоумением, чем ребята.

— Представьте, господа, — с улыбкой продолжал Винченце, — не далее как позапрошлой ночью этот синьор шутя справился с матерым буйволом! Я сам тому свидетель.

— Быком, что ли? Это с пегим Бориславом из дальнего села? — переспросил Прошка.

Видимо, не понаслышке зная крутой нрав коровьего супруга, не зря привыкли называть его уважительно, полным именем.

Винченце кивнул:

— Он усмирил его силой своей воли.

— Это как? — открыли рты мальчишки.

— Просто посмотрел ему глаза в глаза, вот так, — и бежавший к нам галопом бык на всем скаку будто в невидимую стену врезался. И упал. Замертво.

Ребята ахнули и с неподдельным восхищением воззрились на Феликса. Тот же невольно поежился, вспомнив вид несшегося на них со скоростью паровоза зверя. Он даже не успел рассмотреть, были ли его глаза налиты кровью, как любят писать в романах. Не то что собрать волю в кулак — не успел даже подумать, в какую сторону бежать… Нечего и говорить, что правдой в рассказе итальянца было лишь то, что бык упал — сраженный отнюдь не испуганным взглядом Феликса, а обычным камнем, очень своевременно брошенным меткой рукой маркиза. Однако признаться итальянец ему не дал — да никто и не стал бы слушать, Винченце вновь всецело завладел вниманием ребятни:

— Ах, видели бы вы, с каким упорством он преследовал по пересеченной местности чудовище! И едва не загнал его в болото. К тому же пришлось уворачиваться от пуль лесника. А как он русалок выслеживал — мастерски!..

Конечно, Феликс понял, что Винченце просто над ним издевается. А вот ребята — нет. Однако чего он хочет этим добиться?..

— Простите, но о каком кладе здесь шла речь? — поинтересовался Феликс — заодно и тему разговора хотелось сменить.

— Ну да, вы же не знаете, — спохватился Винченце.

— Что вы причастны к появлению блуждающих огоньков, я догадывался, — поспешил заверить Феликс.

— Non ho il minimo dubbio [53],— усмехнулся тот.

— Ой, господин синьор! Он же ничего не знает! Ага, ни шиша! — оживились ребята. — Может, вы тогда расскажете еще разок эту, как ее?.. Легенду! Ну расскажите, пожалуйста!..

Поднялся невообразимый галдеж — ребята наперебой требовали какую-то историю, по всей видимости, из желания самим снова услышать ее, нежели ради просвещения Феликса.

— Ну хорошо-хорошо! — утихомирил мановением руки своих разволновавшихся помощников Винченце. — Если вам так хочется, придется выступить на бис.

— На кого наступить? — уточнил Тишка.

Тайное общество расселось поудобнее вокруг огня, Феликсу тоже нашлось местечко.

С минуту Винченце молчал, собираясь с мыслями. Положив руки на колено, сцепив пальцы, устремил задумчивый взгляд на пламя костра, на взлетающие ввысь к звездному небу, гаснущие в ломаном полете яркие искры. Ребята ждали, не смея даже шорохом вспугнуть тишину, примолкнув, точно в предвкушении чуда…

Вздохнув, Винченце начал рассказ. Его негромкий голос словно слился с ночными звуками, шелестом леса, растворяясь в них, превращаясь в искры, уносящиеся в темноту.

Повеяло холодом зимы. Казалось, щеки ребят раскраснелись не от всполохов костра, а их коснулось дуновение морозного ветерка, укололо льдинками снежинок…

После полудня в усадьбу фон Бреннхольцев пожаловал нарочный курьер с письмом. Господа еще почивали; слуги, дабы не нарушать тишину, дремали по своим углам. Под палящим солнцем по двору слонялся один только паренек с метлой, на аршин выше его роста, изредка косясь на кухонное окно и совершая подметательные движения.

Паренек оказался единственным свидетелем того, как во двор, точно ураган, влетел всадник на лихом коне. С разбегу конь ударом копыта разворотил край клумбы, вспугнув ковырявшихся в лилиях и незабудках пеструшек. Подскочив к высокому белокаменному крыльцу, куда мальчишка запрыгнул со страху, всадник, не покидая седла, подал пареньку запечатанный сургучом конверт, чудно, не по-русски выговаривая слова, велел передать синьору итальянскому маркизу лично в руки. На прощанье недобро зыркнул на оторопевшего мальчишку из-под черной широкополой шляпы с островерхой тульей и, подстегнув коня, пулей, с топотом и свистом, убрался со двора.

Мальчишка кинулся к воротам — но того уж и след простыл, даже пыль на дороге лежала будто нетронутая. Оглянувшись, паренек увидел позади себя стоявшего возле сторожки управляющего Антипова, державшего свою каурую под уздцы. Тот тоже с озадаченным видом, едва ль не открыв рот, воззрился на дорогу.

— Видали? — окликнул его мальчишка чуть не с гордостью. — Бона, пакет привез!

Игорь Сидорович кивнул. В отличие от паренька он видел, как всадник вылетел из ворот. И как — он только глазом моргнул — пропал. Не уехал, не ускакал, а исчез, растворился, как сквозь землю провалился. Показался — и не стапо, будто и не было…

— Вам письмо прибыло, курьер доставил уж с час назад-с, — доложил управляющий, подавая итальянцу конверт.