Лес потерянных - Сандрин Вольф Страница 64

— Лезь мне на спину!

Мальчик залез Пьеру на спину, раздраженный и пристыженный, что опять зависит от других. Но когда увидел, с какой скоростью мчится отец, все его переживания мигом исчезли. Мальчик знал, что Окса великолепная бегунья, но Пьер, благодаря крови Твердоруков, оказался еще более фантастическим бегуном.

— Папа! — Гюс впервые реально осознал способности отца.

— Знаю, сынок… — оборвал его Пьер, с поразительной легкостью перепрыгивая через очередной провал.

— К твоему сведению, твой отец и я запросто можем обогнать гепарда, — сообщил Тугдуал, безжалостно топчась на и без того сильно развитом комплексе неполноценности Гюса.

— По-моему, то, что нас преследует, куда опасней гепарда… — заметил Викинг, быстро взглянув назад.

Гюс тоже обернулся. Торнадо не только приблизился, он разделился на пять, образовав весьма впечатляющую завесу из гигантских воронок.

Раздался пронзительный вопль Оксы. С ужасом увидев то, что гонится за ними по пятам, девочка удвоила скорость бешеной гонки на выживание. Но торнадо неумолимо настигали.

— Сюда! — Абакум резко свернул вправо.

Все ринулись за ним. Пробежав несколько сотен метров, Беглецы обернулись и буквально онемели от ужаса: торнадо свернули за ними! Последовала еще одна попытка ускользнуть, и снова тщетная. Беглецы запаниковали.

Они остановились, стараясь отдышаться. Вид у всех был хмурым.

— Нам труба… — выдохнул Гюс.

— Опять? — хмыкнул Тугдуал.

— Давайте подумаем… — вмешалась Окса. — Если торнадо нас преследуют, значит, убегать от них бесполезно! Во всем этом должен быть какой-то смысл…

Девочка не сводила с торнадо глаз, лихорадочно размышляя.

— Эй! — внезапно воскликнула она. — А может, это и есть тот самый воздушный выход, о котором говорил Кульбу-Горлан? Помните?

Беглецы заинтересованно поглядели на нее.

— А ты права, старушка! — вскричал Гюс. — Молоток!

— Есть только одна проблемка: какой из них выбрать?

Ко всеобщему удивлению, Гюс рванул к самому большому торнадо и исчез в круговерти.

— За ним! — Окса кинулась за приятелем. — Вперед!

Вращающаяся воронка из раскаленной пыли поглотила Беглецов одного за другим. Внутри нее грохот стоял чудовищный. Оксу швыряло, как тряпичную куклу, ее вопли тонули в общем оглушительном реве торнадо. Юную Лучезарную крутило и вертело, словно она находилась в центрифуге, неспособная управлять собственным телом, грозя вот-вот вывернуть наизнанку.

Девочка закрыла глаза и рот, чтобы туда не попал раскаленный пепел. Ветер хлестал пылью в лицо с такой силой, что Оксе казалось, что ее кожа превратится в решето. Напуганная своим бессилием, она была убеждена, что пришел ее последний час и нет иного выбора, кроме как отдаться на волю стихии.

Окса почувствовала, как поднимается вверх по крутящейся спирали, и невольно подумала: «Сейчас меня выбросит в небо, и я сдохну! Очень эффектно, просто зашибись! Спасибо преогромное за столь впечатляющую кончину!»

Вдобавок ко всему она ударилась обо что-то головой. Камень? Кость Львящера? Окса схватилась за голову с жутким ощущением, что ее череп раскололся надвое. Ничего подозрительного она не нащупала, только к тошноте добавилась еще и головная боль. К счастью, девочка была уже на самом верху воронки, которая выплюнула ее как вишневую косточку.

Окса с диким криком вылетела в мраморное небо и отчаянно забила руками, прежде чем открыла глаза и сообразила, что лежит на поросшей мхом земле в центре маленькой полянки, окруженной гигантскими деревьями.

— Какой полет, а? — раздался голос Гюса.

Окса вытаращилась на него, удивленная тем, что еще жива.

— Ах ты!.. — она кинулась на приятеля.

— Спокойно, старушка! Не забывай, что перед тобой тот, кто спас тебе жизнь!

У Оксы от пережитого еще тряслись руки и ноги.

— Ты совсем зеленая, это нормально? — лукаво поинтересовался Гюс.

Окса вместо ответа согнулась пополам, ее тошнило, сильные спазмы крутили живот. Обеспокоенный Гюс подошел и тронул подругу за плечо.

— Ты как?

— У-у-уф! — с ошалелым вздохом разогнулась Окса. — Я просто думала, что умру, только и всего!

— Это потому, что ты мне недостаточно доверяешь! — заметил Гюс.

— Должна признать, что тут ты действовал мастерски!

Она с благодарностью и одобрением взглянула на приятеля.

— Откуда ты знал, что это нужный торнадо?

Гюс пожал плечами и с притворно-небрежным видом спросил.

— Ты правда хочешь знать?

— Ага!

— Ну, я заметил, что только один из пяти торнадо вращается против часовой стрелки. И тут же понял, что это тот самый. Невероятно, да?

— С ума сойти! — кивнула Окса. — Очередное подтверждение твоего основного принципа: сперва думать, потом действовать — в этом ключ к успеху!

Гюс не успел ответить. Остальные Беглецы посыпались с неба как живые метеориты, шлепаясь на растительный ковер полянки.

Выглядели все жутко, словно были на волоске от смерти. Даже непрошибаемый Абакум имел бледный вид. Упершись руками в бедра, он согнулся, с остекленевшим взглядом, борясь с тошнотой.

Пьер и Павел тоже приходили в себя, зажав головы между колен. Леомидо тяжело отдувался. С колоссальным усилием встав, он направился к сидевшей неподалеку Реминисанс. Когда, наконец, появился и Тугдуал, Окса ощутила, как с души упал последний груз.

Бледный до синевы, тот растянулся на мху и лежал неподвижно как камень, уставившись с небо. Окса собралась направиться к нему, но Абакум ее остановил.

— Оставь его!

— Но…

— Не думаю, что он хочет, чтобы его видели в таком состоянии, — вполголоса объяснил фей.

Тут к ним подошел Леомидо и выдохнул:

— Ну и ну! Дешево отделались! Молодец, мальчик! — добавил он, положив руку Гюсу на плечо.

Паренек покраснел и прикрыл челкой пол-лица.

— В кои-то веки я на что-то пригодился… — пробормотал он под возмущенным взглядом Оксы.

— Какой ураган! — внезапно вклинился Простофиля. — Должно быть, я абсолютно лохматый!

— Но у тебя же нет волос, Простофиля! — заметила Окса.

— Да? — удивился малыш, ощупывая голову.

Окса улыбнулась и снова повернулась к Тугдуалу, который, кажется, пришел в себя. Слушая лишь голос сердца, девочка направилась к нему. Тугдуал, скривившись, потер голову.

— Ты как? — спросила Окса.

— Хм… бывало и получше… — пробурчал парень. — Такое ощущение, что мне кирпич на голову упал. Вот, потрогай!