Невеста на удачу, или Попаданка против! - Ирмата Арьяр Страница 63

Откланявшись, дворецкий наконец нас покинул, оставив меня на растерзание ястребу. Ничего, нас, Коршуновых, даже ястребами не запугать.

Отмерев, я поднесла к губам чашку из тончайшего фарфора. Правда, тут он назывался фьирл, но не суть важно. Почти все названия мой мозг успешно адаптировал к привычным земным.

— Как вам понравился Лаори-Эрль, мэйс?

— Он прекрасен.

— А его хозяин?

— Я не обсуждаю качества моих работодателей, сир. Это не принято в моем мире.

— А вы бы хотели видеть лорда Орияра не как работодателя, а как мужа?

Я отставила чашку — рука дрогнула. А король-то времени не теряет. И дворецкого выставил.

— Я бы хотела вернуться домой, сир. Стать собой. Это единственное желание, которое я полностью могу считать собственным. В остальных не могу быть столь уверена, пока моя душа соседствует с чьей-то еще.

Король кивнул, принимая сказанное.

— Ваше возвращение и в моих интересах, мэйс Тамара. Вы тут чужая, вы внесли хаос в привычную для меня картину мира. Я даже не поверил сначала Дэйтару, решил, что переутомление плохо сказывается на его разуме. Но потом вспомнил легенды об иных солнцах под иными небесами. Хотя логичнее предположить, что вы проникли к нам из Нижнего мира и захватили разум леди Тиррины. Боюсь, все священство храмов Темных Небес так и подумает. Ваше возвращение, до того как слухи о вас просочатся за пределы Орияр-Дерта, избавит нас от конфликта с этими влиятельными силами.

— Я понимаю. Так вы меня вернете или просто… изгоните мою душу из чужого тела?

Артан облокотился на стол, сложил перед собой ладони домиком, слегка пружиня подушечками пальцев. Мой папа тоже любил так делать, говорил, что так ему лучше думается.

— Вы поставили нас перед сложным выбором, мэйс, — вздохнул король. — Жизнь Тиррины — это с большой вероятностью ваша смерть. Мне бы очень не хотелось причинить вам вред и тем более лишать жизни. Вы не преступница, вы жертва обстоятельств. Но ваша жизнь — это смерть графини Барренс. А нам нужно вернуть Тиррину, убедиться, что она в здравом уме и памяти, и допросить, чтобы установить степень ее вины в тяжком преступлении. Она не должна остаться безнаказанной, если совершила его сознательно.

— Простите, сир, но я не понимаю, почему вы стали инициатором брака леди Тиррины и лорда Дэйтара Орияра, если она и преступница и айэ?

— Мы считали, что Тиррина стала пустым листом. Айэни Зим клялась, что ее бывшая ученица выгорела как айэ и кровь чиста. Оставалась еще сырая магия, запертая блоком Дэйтара, но потомки Тиррины уже не наследовали бы силу теневого народа. Графиня Барренс, как мы ее представляли после катастрофы — потерявшая память о прошлом, но умная и быстро обучающаяся высшая аристократка, свободная от семени айэ, носительница силы человеческой магии, которую передала бы потомкам. Идеальные оковы для Ворона, — усмехнулся король.

— Оковы?

Артан поднялся с кресла. Мне пришлось тоже встать, но он махнул рукой, жестом разрешая мне сесть, и отошел к окну.

— Видите ли, мэйс Тамара. Наш мир устроен так, что равновесие держится только благодаря одной точке — аномалии, где создан Орияр-Дерт. Когда-то это были врата, охраняющие вход в Нижний мир. Сейчас это — щит, защищающий Верхний мир от Нижнего. Но всегда, от начала веков это было гнездо Ворона. Могущественного, мудрого, древнего демона, душа которого вселяется в старшего потомка крови, когда приходит время его демонической инициации. В час, когда ему исполняется двадцать пять лет.

Вот этот ужас я могла понять как никто другой. Жить под угрозой исчезновения и знать, что в двадцать пять ты умрешь. Не телом, а душой.

— Вам это знакомо, мэйс Тамара.

— Да, — хрипло сказала я.

— По законам демонов, если случится «падение крови», то полной инициации не произойдет. Как и в предыдущих поколениях Орияров, после пленения будет лишь частичная.

— Простите, сир, я не расслышала. Вы сказали — пленения?

Король, стоявший вполоборота, бросил на меня слегка раздраженный взгляд.

— Ах да, все время забываю, что вы не знаете и не понимаете важнейших вещей, которые держат наш мир. Да. Пленения. Демон Хаор был пленен моим предком, первым королем Риртона, и убит, а его сын, рожденный от сестры короля, стал первым графом Орияром и вассалом убийцы своего отца. За эту присягу он был проклят демонами. Они провели обряд, и его результат теперь аукается во всех поколениях…

Короля прервал резкий голос, раздавшийся от двери:

— Я бы хотел сам рассказать это мэйс Тамаре.

— У тебя была такая возможность еще вчера, — огрызнулся Артан, — но ты решил не пугать девушку. Пикантность еще в том, мэйс, что Хаор был не только главой рода Воронов. Он был правителем всего яруса, или, как они называют, сферы Суаф, граничащей с нашим миром. И если Хаор прорвется, то разрозненные сейчас и соперничающие родовые круги обретут повелителя и объединятся. И тогда — месть и война. А между тем снять родовое проклятие просто: достаточно Дэйтару правильно жениться. На девушке, не имеющей демонических предков и ни капли их проклятой крови.

— Разве таких мало? — не выдержала я.

— Да полно! Но будущую хозяйку должен одобрить этот демонов замок, чтоб ему провалиться! — Король раздраженно шлепнул ладонью по подоконнику, и камень спружинил, как резиновый. — Он, видите ли, куда разборчивее даже жениха, и таких девиц нашлось всего три, не считая вас. Но тех уже не вернуть, а в вашем случае мы не знаем, на кого среагировал Лаори-Эрль. Или он издевается, или решил вернуть Хаора любой ценой.

Дэйтар, замерший в дверях, привалившись к косяку и сложив на груди руки, насмешливо фыркнул:

— Не обижай Лаори-Эрль подозрениями, иначе он тебя не впустит, или не выпустит, или опять пакость подстроит в виде лужи собачьей мочи на твоем любимом ковре. Кстати, о псах и их подружках. Зачем ты приказал поймать и связать нашу безобидную сироту Оллу?

— Интуиция. Но я не приказывал ее связывать.

— Теперь вся псарня рычит и воет. Впрочем, тебе это лучше увидеть самому.

Скотный двор находился довольно далеко от Лаори-Эрля. Если выйти через флигель для слуг и свернуть налево, то нужно пройти через ряд приземистых зданий — кухню, оранжерею и птичник. Дальше была псарня.

Собачью истерику стало слышно, едва мы вышли из защищенного здания. Вой, лай, рычание. Издалека доносились ржание, блеяние и хрюканье. А птичник сотрясался от гвалта и гортанного клекота.

Мы бы оглохли, если бы лорд Дэйтар не накастовал полог тишины, куполом накрывший наш небольшой отряд, но и сквозь него проникали особенно оголтелые вопли.

От вида местных петухов я впала в ступор и поняла, почему в королевстве Риртон не развилась традиция петушиных боев. Ну, это как если бы кто-то решил заработать на орлиных боях. Эти птицы не были домашними.