Джинкс - Сэйдж Блэквуд Страница 63

– Случается, – сказала Эльфвина. – А ты не собираешься разморозить Ривена?

– Нет, потому что он может снова попытаться убить меня.

Дама Гламмер слушала их разговор с большим удовольствием.

– Возможно, если ты попробуешь объяснить птенчику, что происходит, ему расхочется превращать тебя в филе.

Симон бросил на нее неприязненный взгляд.

– Послушай, мальчик…

– Ривен, – сквозь стиснутые зубы поправил его Ривен.

– Хорошо, Ривен. Я пришел не для того, чтобы навредить кому-то. И не собираюсь никому вредить, при условии, что на меня не будут кидаться с топорами. Устроит тебя это?

– Ты убил Джинкса, – сказал Ривен.

– Вот уж чего я не делал.

– Доверьтесь Симону, утятки, – сказала Дама Гламмер и пощекотала Ривена под подбородком, пользуясь тем, что он не мог увернуться. – Не на долгий срок, разумеется. Сейчас, в сей момент, он ничего дурного не замышляет.

Тут только Симон заметил бутылку, торчавшую из замороженного кармана Ривена, вытащил ее, на миг вгляделся в себя, крошечного, и сунул бутылку в свой карман. И направился к топору. А Джинкс увидел, что к Ривену вернулась свобода движений.

– Поторопись, расстели одеяла, – сказал Симон. – Сделай из них тюфяк.

– Ты когда-нибудь произносишь слово «пожалуйста»? – поинтересовалась Эльфвина.

«Нет, – сообразил вдруг Джинкс, – не произносит. Но не потому, что он злой, а просто потому что грубый».

Симон сунул топор под мышку, опустился на колени и помог Эльфвине сложить из одеял что-то вроде тюфяка длиной в рост Джинкса. Ривен тоже взялся помогать им, что, впрочем, не мешало ему метать в Симона гневные взгляды. Дама Гламмер, не покидая своей маслобойки, осталась наблюдать за ними.

– Теперь нужно подсунуть тюфяк под Джинкса, постаравшись как можно меньше потревожить его, – сказал Симон.

– О, ты заставил их затвердеть, – заметила Эльфвина. – Это то же заклинание, что и для одежды?

– Да, – ответил Симон. – Так вот, я приподниму… Джинкса, а вы как можно быстрее подтяните под него одеяла, но только не прикасайтесь к нему.

Джинкс подлетел поближе, чтобы лучше видеть. Симон сосредоточился, нахмурившись. Он собирался творить магию над живым человеком, ведь так? А она самая трудная.

«Хотя, – подумал Джинкс, взглянув на себя, – разве это – живой человек?»

В первый миг не произошло ничего. Джинкс чувствовал, что Симон пытается притянуть силу, которой здесь не было. Потом он достал из кармана бутылку с самим собою внутри. Покривился, увидев свою плененную жизнь, – сила и сосредоточенность, вспомнил Джинкс. Симон берет в подспорье свою упрятанную в бутылку жизненную силу. А ты бы так смог?

И внезапно Джинкс понял, что научился чувствовать, какую силу использует чародей.

Симон пытался расшевелить ее, сидящую в бутылке, однако она была вялой, неподатливой, и потому Джинкс ссудил ему свою, пусть и малую. Часть этой силы была порождена его собственной… ну, в общем, смертью. Часть исходила от освободившихся мертвых жизней, – некоторые из них еще оставались поблизости, медленно возносясь в небеса. Джинкс позаимствовал ее, как когда-то заимствовал силу Урвальда, только эта была чуть более скользкой, увертливой.

Симон, похоже, испугался. Он уставился точно туда, где плавал в воздухе Джинкс, и на секунду тому показалось, что чародей способен видеть его. Но тут Симон тряхнул головой, собрал воедино полученную от Джинкса силу и направил ее на тело, лежавшее на камнях.

По телу пробежала легкая дрожь, как по ткани, плавающей на поверхности воды, затем оно поднялось на несколько дюймов в воздух. Эльфвина подсунула под него тюфяк, на который тело мягко опустилось.

Теперь Симон поднял в воздух тюфяк вместе с телом. Потом распрямился, вынул из-под мышки топор.

– Похоже, тут образовался силовой вакуум [27], Костоправ, – сказал он.

– Правда? Я не заметил.

– Что-то уничтожило почти всю силу, какая у тебя была. Не хочешь сказать мне – что?

– Чушь. Просто я нашел способ скрывать и оберегать мою силу, – сказал Костоправ. – Будь ты искусным магом, тебе это тоже удавалось бы.

– Да что ты! – отозвался Симон. – А откуда здесь столько битого стекла? Похоже на бутылочное.

Рука его опустилась в карман, сжала там бутылку. Он повернулся к Эльфвине.

– Возьми… Джинкса и уходи по ущелью. Я тебя нагоню.

– Ты собираешься оставить Костоправа так и болтаться в воздухе? – сердито спросила Эльфвина. – Он же Джинкса убил!

– Что я собираюсь сделать, тебя не касается. Забирай Джинкса и будь с ним до крайности осторожна. А ты помоги ей, мальчик. Ступайте.

Ривен скривился, но коротко кивнул. Они с Эльфвиной положили с двух сторон ладони на тюфяк и двинулись вброд через реку; тюфяк легко заскользил по воздуху между ними. Дама Гламмер оттолкнулась палкой от земли и единым махом перескочила на другой берег.

А сам Джинкс остался плавать в воздухе между стоявшим на земле Симоном и висевшим, вцепившись в поврежденный мост, Костоправом. Неужели Симон и вправду убьет его?

Симон достал из кармана мелок и принялся рисовать на камнях символы. А покончив с этим, вынул из кармана немного сухих листьев и разбросал их по земле.

– Ты что же, тоже жизненной силой мальчика пользуешься? – спросил, разглядывая рисунки Костоправ. Судя по тону, происходившее вызывало у него лишь очень умеренный интерес.

– Помалкивай.

Симон пошел по каменистому берегу в обход острова. Джинкс последовал за ним, питая чародея силами еще остававшихся в воздухе жизней и своей смерти.

Через каждые пятьдесят шагов Симон останавливался, снова вычерчивал символы и рассыпал листья. Бутылку с собственной жизненной силой он все это время крепко сжимал в кулаке. Джинкс ощущал мощь, исходившую от рисунков и листьев, и подозревал, что чародей тоже чувствует силу, которую отдает ему его ученик, – Симон несколько раз бросал взгляд в его сторону, однако так ничего и не увидел.

Когда они, обогнув остров, возвратились к мосту, Костоправ по-прежнему стоял на одной костяной перекладине, обхватив руками другую. При их появлении он освободил одну руку, ткнул ею в воздух. Нахмурился, выставил перед собой ладонь, толкнул пустоту. Джинкс увидел, что ладонь и пальцы Костоправа расплющились, словно прижавшись к стеклу.

– Думаешь, это меня удержит? – спросил Костоправ.

Симон гневно смотрел на него.

– Ты делал с ним что-нибудь? Помимо того, что столкнул с обрыва? Что-нибудь с его жизнью – такое, о чем мне следует знать? Лучше скажи сейчас.