Дракон Его Величества - Наоми Новик Страница 63

Когда загремели выстрелы, Отчаянный оглянулся назад, но тут же без всяких напоминаний повернулся обратно. Он летел без усилий — такой темп он мог выдерживать чуть ли не целый день — и дышал почти не чаще обычного. Единственной помехой для него был избыток боевого задора: приближаясь к противнику, он сделал рывок, но одного прикосновения Лоуренса хватило, чтобы вернуть его в строй.

Французские защитники прикрывали транспорты движущейся стеной — крупные драконы вверху, более мелкие сплошной массой внизу. Лоуренс предполагал, что прорыв этой оборонительной линии даст англичанам некоторую надежду. Носильщики, в основном средневесы пешеры-райе, работали на пределе сил и вряд ли могли оказать серьезное сопротивление.

Но у британцев было всего двадцать три дракона против сорока с лишним французских бойцов, и четверть этого числа составляли сизари и винчестеры. Прорыв обороны представлялся делом почти невозможным, и любой дракон, пробившийся на ту сторону, был бы оторван от своих и вынужден действовать на свой страх и риск.

Лентон на Обверсарии поднял сигнал ближнего боя. Сердце Лоуренса забилось сильней — он знал, что это пройдет лишь после начала битвы.

— Выбери себе цель, Отчаянный, — сказал он в рупор. — Постарайся прорваться к любому из транспортов. — В этом драконьем скопище он доверял инстинкту Отчаянного больше, чем своему. Лоуренс был уверен, что Отчаянный разглядит малейшую брешь во французском строю, как только она появится.

Вместо ответа дракон пошел, как таран, на одну из крайних гондол. Трое французских защитников сомкнулись у него на пути, но он внезапно сложил крылья и ушел вниз. Французы устремились за ним. Отчаянный притормозил, пропустив их мимо себя, сделал несколько мощных взмахов и поднялся прямо к незащищенному брюху левого передового носильщика. Лоуренс видел, что этот дракон, мелкий пешер-райе, тащит свой груз через силу, хотя крыльями пока машет ровно.

— Бомбы готовь! — крикнул капитан.

Отчаянный пронесся мимо пешера-райе, разодрав ему бок, и бомбисты метнули свои снаряды на палубу транспорта. С пешера ответили ружейным огнем. Кто-то вскрикнул позади Лоуренса, и Коллинс обмяк в своей портупее. Его ружье упало в море, а миг спустя за ружьем последовало и тело: другой стрелок перерезал ремни убитого Коллинса.

На самом транспорте стрелков не имелось, но палуба у него была покатая, словно крыша. Три бомбы скатились с нее, извергая дым и не причинив никакого ущерба, две взорвались. Пешер от сотрясения сбился с ритма. Бледное, покрытое копотью, искаженное ужасом лицо глянуло на Лоуренса сквозь дыру в деревянной обшивке — и Отчаянный, заложив вираж, ушел прочь.

Откуда-то снизу падали черные капли крови. Лоуренс перегнулся посмотреть, но не обнаружил никакого ранения. Отчаянный тоже не жаловался.

— Грэнби, — позвал капитан, показывая на кровь.

— Это с когтей, чужая, — отозвался лейтенант.

Сделать второй заход возможности не было: два француза шли прямо на них. Отчаянный стал набирать высоту, французы тоже. Они уже видели, как он умеет финтить, и старались не разгоняться, чтобы опять не проскочить мимо.

— Двойной оборот, пике и атака, — скомандовал Лоуренс Отчаянному.

— Прицел держать! — крикнул Риггс.

Отчаянный, сделав глубокий вдох, перекувырнулся и, увлекаемый силой тяжести, с бешеным ревом рухнул на врага. Лоуренсу показалось, что все его кости сдвинулись с места. Ведущий дракон шарахнулся в сторону, опутав крыльями голову ведомого.

Отчаянный пролетел между ними сквозь едкий дым вражеских выстрелов. Его стрелки дали ответный залп. С драконов сбрасывали убитых. Отчаянный зацепил когтями одного из противников, и горячая кровь брызнула Лоуренсу на бриджи.

Раненый летел зигзагом, громко крича от боли. Лоуренс, оглянувшись, увидел, как тот поворачивает к родному берегу. Французские авиаторы, пользуясь численным преимуществом, не принуждали раненых драконов оставаться в строю.

— Ты настоящий герой! — Лоуренс не сдерживал гордости и ликования при всей абсурдности этих чувств в разгар почти безнадежного боя.

Позади кричали «ура»: второй французский дракон улетал, не смея сразиться с Отчаянным в одиночку. Отчаянный, не получивший пока ни единой царапины, с торжеством помчался к подбитому транспорту.

Туда уже подоспела Мессория из их старого звена. Они с Саттоном, умудренные тридцатилетним опытом, тоже сумели прорвать вражеский фронт и атаковали пешера, которого подранил Отчаянный. Его защищали двое маленьких пу-де-сьель; [13]вдвоем они весили больше Мессории, но она лучше владела маневром. На палубе гондолы прибавилось дыма: экипаж Саттона умудрился, как видно, бросить туда еще пару бомб.

«Лево руля!» — просигналил Саттон. Мессория отвлекла защитников на себя, а Отчаянный ринулся вперед и налетел на пешера сбоку. Его когти с жутким скрежетом порвали кольчугу, и кровь полилась струей. Пешер, инстинктивно защищаясь, отнял лапу от бимса гондолы. Транспорт, прикрепленный к нему множеством тяжелых цепей, дал сильный крен вниз. Изнутри доносились крики.

Отчаянный, проделав не слишком изящный прыжок, избежал ответного удара, снова рванул кольчугу и нанес пешеру еще одну рану. Стрелки по команде Риггса обрушили залп на спину пешера. Увидев французского офицера, взявшего на прицел голову Отчаянного, Лоуренс разрядил в него свои пистолеты и ранил в ногу.

— Прикажите на абордаж, сэр! — крикнул Грэнби. На спине пешера не осталось почти никого — лучшей возможности и желать было нечего. Грэнби и еще дюжина человек стояли со шпагами наголо, готовясь отстегнуть свои карабины.

Лоуренс, больше всего боявшийся именно этого, неохотно велел Отчаянному поравняться с французом и скомандовал:

— На абордаж! — Его ужасал воздушный прыжок, который предстояло совершить экипажу, в то время как сам он оставался на месте.

Рядом раздался страшный заливистый крик: Лили только что нанесла лобовой удар другому вражескому дракону, окатив его кислотой. Противник, обезумев от боли, хватался когтями за морду и метался из стороны в сторону. Отчаянный и пешер оба дрогнули от жалости к раненому. Лоуренс поморщился, не в силах больше выносить этот крик, но внезапно звук оборвался. Французский капитан прополз по шее и пустил пулю в голову собственному дракону, избавив его от мук. Экипаж перескакивал на других драконов и даже на Лили, но капитан пренебрег спасением и вместе с драконом упал в океан.

Лоуренс с трудом оторвался от жуткого зрелища. Его люди успешно сражались на спине у пешера; двое мичманов уже возились с цепями, связывавшими дракона с гондолой. Но бедственное положение пешера не ушло от внимания французов. На помощь ему мчался еще один бойцовый дракон, а смельчаки, вылезшие из продырявленного транспорта, пытались добраться до него по цепям. Двое на глазах у Лоуренса свалились вниз, не удержавшись на палубе, но удальцов было больше дюжины, и они представляли немалую угрозу для Грэнби с его отрядом.