Обсидиановая бабочка - Лорел Гамильтон Страница 63

Я не знала, куда идти. Но Даллас была в курсе и подвела наск скрытой занавесами двери рядом со ступенями храма. Дверь все еще былаоткрыта, как черная пасть, и ступени вели вниз. А куда ж еще? Только раз вжизни я видела вампира, у которого главное укрытие было вверху, а не внизу.

Даллас пошла вниз пружинистой походкой и с песней в сердце.Собранные в хвост волосы болтались сзади, когда она сбегала по лестнице,перепрыгивая ступеньки. Если она и испытывала неприятные ощущения, углубляясь втемноту, то никак не подавала виду. Даллас вообще сбивала меня с толку. С однойстороны, она не видела, насколько опасен Олаф, и не боялась ни одного измонстров в клубе. С другой стороны, она мне поверила, когда я сказала, чтовырежу ей сердце. Я по глазам видела. Как она поверила такой угрозе незнакомогочеловека, а не замечала других опасностей? Я не могла понять, а я очень нелюблю, когда чего-нибудь не понимаю. Она казалась абсолютно безобидной, нореакции у нее были очень странные, и я поставила на ней знак вопроса. А этозначит, что я не стану поворачиваться к ней спиной или относиться как к мирнойжительнице города, пока не буду точно знать, что она действительно таковойявляется.

Мой медленный темп не устраивал Олафа. Он протиснулся мимоменя И побежал вниз за подпрыгивающим хвостом волос Даллас. Ему приходилосьнагибаться, чтобы не стукаться о потолок, но это ему явно не мешало. Ладно, яне против, пусть он схватит первую пулю. Я продолжала идти за ними в потемках.Никто не проявлял ко мне насилия... по-настоящему... пока что. Поэтому идти спистолетом в руке было несколько вызывающе, но... но извиняться я буду потом. Есливампир не знаком мне лично, то при первом визите я предпочитаю держать в рукезаряженный пистолет. А может, дело было в узкой лестнице и давящем эффектекамня, будто готового на меня рухнуть и раздавить, как в кулаке. Я говорила,что у меня клаустрофобия?

Лестница оказалась короткой, и двери внизу не было. УбежищеЖан-Клода в Сент-Луисе было чем-то вроде подземной крепости. А здесь - кое-какзамаскированная дверь, короткая лестница, второй двери нет, и это опять из-затой же самоуверенности.

Олаф закрывал от меня Даллас, но я видела, что он ужедобрался до тускло освещенного проема внизу. Ему пришлось нагнуться еще больше,чтобы пройти в него, и, осмотревшись уже на той стороне, он выпрямился. Вродебы какое-то движение началось там вокруг него. Мимолетное, такое, как иногдавидишь уголком глаза. Мне вспомнились руки, которые раздевали Сезара, когда оншел между светом и темнотой.

Олаф стоял в проеме, почти заполняя его собой, перекрываядаже то тусклое освещение, что там было. Еле заметно мелькнула Даллас. Онауводила его дальше, от дверей, в темноту, освещенную отблеском огня.

- Олаф, как ты там? - позвала я.

Ответа не было.

- Олаф? - попробовал позвать Эдуард.

- Все в порядке.

Я оглянулась на Эдуарда. Мы посмотрели друг другу в глаза,думая об одном и том же. Это может быть западня. Может, она-то и стоит за всемиубийствами и хочет прикончить истребительницу. А может, просто многовековойвампир вздумал нас помучить и убить ради самого процесса.

- Она могла заставить Олафа солгать?

- Ты имеешь в виду, подчинить его разум? - спросила я.

Он кивнул.

- Не так быстро. Пусть он мне не нравится, но он крепче длятакой процедуры. - Я посмотрела на Эдуарда, пытаясь прочесть в полумракевыражение его лица. - А не могли они вынудить его солгать?

- Ты имеешь в виду нож у горла? - спросил Эдуард.

- Ага.

Он чуть улыбнулся:

- Не так быстро. И вообще нет.

- Ты уверен?

- Жизнью готов поручиться.

- Мы, собственно, это и делаем.

Он кивнул.

Я верю Эдуарду, раз он говорит, что Олаф не предаст нас изстраха смерти или боли. Он не всегда понимает, почему люди поступают так, а неиначе, но обычно не ошибается в том, как они поступят. Мотивы от негоускользают, но не сами поступки. Так что... Я пошла дальше вниз.

Проходя в двери, я напрягла периферийное зрение, стараясьвидеть все вокруг. Мне не пришлось нагибаться. Комната, где мы оказались, быламаленькой и квадратной, футов шестнадцать на шестнадцать. И почти под завязкуона была забита вампирами.

Я прислонилась спиной к стене справа от двери, сжимая двумяруками направленный в потолок пистолет. Мне очень хотелось наставить его накого-нибудь - на любого. Аж плечи свело. Но мне никто не угрожал. Никто ничерта не делал - только стояли, смотрели, передвигались по комнате, как обычныелюди. И откуда у меня взялось чувство, будто сюда надо было врываться сострельбой?

Вампиры высокие и низенькие, толстые и тощие, всех размеров,форм, почти всех рас бродили по тесной каменной комнате. После того что былонаверху с их Мастером, я старалась не встречаться глазами ни с кем из них, аоглядывала комнату, пытаясь быстро пересчитать, сколько их. Когда я добраласьдо шестидесятого, мне стало ясно, что комната как минимум в два раза больше,чем мне сперва показалось. Иллюзия тесноты возникла от того, что комната былабитком набита. Обман зрения усиливался от света факелов - дрожащего,танцующего, неверного.

Эдуард остановился в проходе, прислонившись к косяку, чутьзадевая меня плечами. Пистолет он, как и я, держал кверху, обводя взглядомвампиров.

- В чем дело?

- В чем дело? Да ты посмотри на них.

Голос у меня был приглушенный, но я вовсе не пыталасьшептать - бессмысленное занятие, - просто у меня в горле сильно пересохло.

Он снова осмотрел толпу:

- И что?

Я мельком глянула на него и тут же снова уставилась навыжидающие позы вампиров.