Зов долга - Сэнди Митчелл Страница 63

— Где командир? — спросил Юрген, и я осмотрел одну за другой разгоряченные группки воительниц в силовой броне, высматривая ту, что руководила всем этим погромом. Всю жизнь я старался, насколько это было возможно, держать дистанцию с воинствующей ветвью Экклезиархии, и те встречи, которых я не смог избежать, касались Ордена Мажорис, так что знаки воинского отличия Ордена Белой Розы для меня оставались совершенно неизвестными.

Все Сестры были в такой же сверкающей серебром броне, которая была на Эглантине, — с черными или темно-синими стихарями, отмеченными символом их Ордена; все палили из болтеров или испепеляли гаунтов шипящими огнеметами — по оружию я тоже ничего не смог определить. Впрочем, отряд в самом центре, кажется, был немного меньше по численности, чем остальные, и действия воительниц, казалось, были чуть лучше скоординированы и более дисциплинированны, что выдавало в них ветеранов, так что, решив для себя, что наиболее опытный воин на поле боя и должен командовать, я приказал Юргену поторапливаться в этом направлении.

— Прибыли два отряда СПО, — сообщила мне Сулла, как раз когда Юрген повел нашу «Саламандру» напролом через груды строительного мусора. Гусеницы «Саламандры» крушили тела мертвых тиранидов, и я осознал, что невольно восхищаюсь безусловной воинской доблестью Сестер Битвы, но это не отменяло того факта, что их прямолинейное рвение вот-вот поставит нас всех на волосок от смертного приговора. — Но они не слишком внемлют нашим приказам.

— Тогда действуйте по ситуации, — сказал я, потому как больше не мог терять времени.

Битва теперь стала гораздо ближе, и мы начали привлекать собой внимание все большего числа тиранидов. Сулла произнесла «конец связи», и, к своему невероятному облегчению, я тут же поймал другой источник сигнала. [74]

— Говорит комиссар Кайафас Каин, — незамедлительно передал я, быстро разворачивая болтер, дабы уничтожить стаю хормагаунтов, которые перепрыгнули через головы Сестер на их левом фланге и теперь направлялись ко мне с самыми недобрыми намерениями. Я с содроганием отметил, как внезапно вернулась к ним слаженность действий. Очевидно, по меньшей мере одна тварь с синапсами уже вошла в зону досягаемости, и направление, в котором двигались тираниды, должно было вот-вот смениться, возможно в течение каких-то секунд. — Выходите из боя и отступайте!

Командир отряда, которая теперь, когда мы подобрались достаточно близко, чтобы можно было отличить одну психованную, распевающую псалмы воительницу от другой, явно выделялась тем, что была вооружена цепным мечом и болт-пистолетом, обернулась и кинула взгляд в мою сторону. Подобно почти всем Сестрам, она пренебрегала шлемом, несмотря на очевидную глупость подобного поведения, [75]и потому ее узкое лицо было мне хорошо видно, в обрамлении той безвкусной прически, характерной для большинства женщин ее призвания. Темные глаза воззрились на меня из-под прямо обрезанной вороной челки, которая не скрывала геральдические лилии, вытатуированные на челе. Помимо лилий, чело было украшено изрядным количеством прыщей.

Тонкие губы ее неодобрительно сжались.

— Мы служим Его Благословенному Величеству! — огрызнулась она. — Ваша власть на нас не распространяется. Пойдите и пристрелите пару-другую отлынивающих гвардейцев, как вам и положено, и дайте нам спокойно выполнять нашу священную обязанность.

— Вас вот-вот раздавят, — отозвался я. — Позволить себя разорвать вряд ли будет хорошей помощью Императору, не так ли?

— Наши судьбы лишь в Его руках, и ничьих более, — отозвалась она, отворачиваясь, чтобы выпустить кишки гаунту, который лишь мгновение назад выпустил заряд телоточцев в упор по одной из Сестер.

Несчастная женщина завизжала, когда живые патроны за доли секунды сжевали без следа большую часть ее лица и начали закапываться куда-то под броню, дабы отыскать какой-нибудь жизненно важный орган, что случилось милосердно быстро, — то, что осталось от воительницы, спазматически дернувшись, рухнуло на землю. Я ожидал было, что Сестры каким-то образом отреагируют на происшедшее, но жуткая кончина их соратницы, кажется, лишь заставила их еще больше утвердиться в своем намерении сражаться до смерти.

Ну что же, фраг с ними, подумал я, наводя болтер на цель, которую на этот раз представляла группа чистокровных генокрадов, появившихся в одной из замеченных мною ранее аллей, выходящих на площадь. Пора было сматывать удочки. Но я решил попробовать еще разок.

— Если вы не отступите сейчас, вы не только погибнете зря, но также пропустите рой в ту дыру, которую оставили позади в нашей обороне, — произнес я, хотя, сказать по правде, был уверен, что даже у тиранидов мои слова встретят больше понимания. — Затем внезапно меня осенило. — И как только это произойдет, — продолжил я свою мысль, — они направятся прямиком к храму, где убьют всех до единого гражданских, которые нашли там убежище и в данный момент молятся Императору о спасении. Если действительно хотите предстать перед Золотым Троном, позволив произойти подобному осквернению, когда прекрасно могли бы предотвратить его… Ладно, это ваши отношения с Ним, сущим на Земле. — Я повернулся к своему помощнику: — Уводи нас отсюда, Юрген. Мы сделали что могли.

— Ваша правда, комиссар, — согласился он столь же флегматично, как обычно, и крутанул нашу быструю маленькую машинку, устремляясь обратно по собственным следам.

Оглянувшись на происходящее теперь у нас за спиной, я почувствовал, как внутренности мои свело судорогой. Худшие опасения становились реальностью. Настоящая лавина хитина выливалась на площадь из боковых улиц, и мы оказались почти отрезаны от пути к безопасности.

Оставив Сестер заботиться о спасении, если они того пожелают, я пригнулся так низко, как только мог, продолжая поливать огнем закрепленного на пилоне орудия все, что, как мне казалось, подбиралось излишне близко, отчаянно выискивая более крупных созданий, которые должны были сообщать этой массе копошащегося непотребства направление и цель. Я срезал одного из варриоров, который уже наставил на нас свою пушку, плюющуюся смертью, но, уже падая, он все-таки выстрелил, забрызгав корпус нашей «Саламандры» каплями дурно пахнущей биокислоты, в то время как заряд телоточцев размазался по нашей броне. Несколько случайных капель принялись проедать мою шинель, но, к счастью, мне удалось скинуть ее быстрее, чем они сумели проникнуть через плотную ткань, и я остро пожалел о том, что не додумался надеть под нее свою драгоценную панцирную броню с Гравалакса.