Искра в аметисте - Оксана Глинина Страница 63

— Что? — поинтересовалась наставница. — Зрелище, поди, вышло не слишком приятным?

— Я… просто не могу свести концы с концами.

— И чего тебе не хватает? — в голосе вайделы послышалась насмешка. — Разве я недостаточно тебе поведала?

— Да, но… — мое лицо перекосило от гадкого жжения в груди. — Мне все равно не понять стремление к власти без желания совладать с собой, со своими страхами. Да и вы меньше всего вяжетесь с образом воплощенного зла.

— Говорю же, ты совсем наивная… — как будто, обращаясь к самой себе, произнесла женщина.

— Есть немного, — покаялась я перед бывшей наставницей.

— Я никому не была нужна, — был дан мне тихий ответ. — To, что должно было гореть, только тлело внутри меня, слишком долго, чтобы не искалечить мне душу, не скрутить тугим узлом нежный росток души, столь ранимый. Я должна была стать сильнее. Знаешь, я ведь всех возненавидела. Особенно крепко ненавидела Герду Вардас, а заодно и ее подругу.

Тут вайдела усмехнулась, осклабилась пожелтевшими зубами.

— Да, моя дорогая, твою мать я тоже ненавидела! Уж слишком они не похожи были на других… такие отрешенные, словно не из этого мира. А я всю жизнь жила в плену собственного ужаса и тьмы. На все мои жалобы по поводу головных болей или ночных кошмаров от меня отмахивались, словно от назойливой мухи. Ведь у будущей королевы масса других забот. За испорченное платье меня могли не наказать, нет. Хоть мне и очень этого хотелось, ведь тогда бы все поняли мою беду, увидели мои страдания. Позже я осознала, что отец догадывался, но боялся. От того и запер меня здесь. А уж как стало удобно, когда Ковенойс полностью отошел эльфам… считай — проблема отпала сама собой.

— Так как мне правильно вас называть теперь?

— Называй как хочешь! Это больше не имеет значения, — пожала костлявыми плечами наставница. — Нам пора! Веселье уже начинается!

Куда «пора» выяснять не стала. Зачем нервировать и без того взвинченную бывшую наставницу.

В голове роилось столько мыслей, что казалось — они из ушей польются. Может оно и к лучшему было бы, если бы они вот так вырвались наружу галдящей птичьей стаей и не пришлось их все раскладывать по полочкам там — в голове.

Но наставница, похоже вошла в раж перед предстоящим таинственным мероприятием, она, как истинная леди, хоть и бывшая, решила привести себя в порядок, да и меня заодно. И если она улыбалась торжествующе и зловеще, предвкушая что-то грандиозное, то мне не светило в грядущем ничего хорошего, от того и сопротивлялась как могла. Только моих сил было недостаточно, чтобы противостоять тому, кто пришел наставнице на помощь. Увидев под сползшим капюшоном похожие на кладку паучьих яиц язвы, занявшие пол-лица прислужника, я стала дергаться активнее.

— Нет! Нет… нет… — кричала я, отбиваясь, кусаясь и выворачиваясь из рук слуги вайделы.

— Ну и дикая кошка! — сетовал мой пленитель. — Та девица была попослушнее… что ли!

— Ничего! — констатировала бывшая наставница. — Справишься!

— Где ты ее откапала? — сокрушался прислужник, который был человеком, по крайней мере, большая его часть. В отличие от хозяйки, которая на человека походила все меньше и меньше, теряя не только былой лоск, но и само сходство с дочерями и сыновьями Энике.

— Это дочь Инге…

От неожиданности меня чуть не выронили. Хватка ослабла, и я решила этим воспользоваться. Но не тут-то было! Меня подвели слишком длинные растрепанные волосы, которые тугим жгутом стянули мне затылок, подчиняясь немилосердным цепким пальцам.

— А ну, стой! — прикрикнул на меня мучитель, после чего обернулся к вайделе. — Ты что, утратила последние крохи разума?

— Все идет, как и планировалось! — отмахнулась наставница.

— Что планировалось? — пленитель поволок меня дальше по затхлому коридору. — Одно дело, та — никому не нужная бродяжка, а другое дело-эта…

— Людя не бродяжка! — непроизвольно вырвалось у меня, и я дальше стала усиленно упираться ногами в неровный каменный пол.

— Да веди ты ее уже скорее! — в раздражении воскликнула вайдела Беата.

— Нет! Пожалуйста! — я понимала, что вряд ли мои мольбы возымеют отклик, но, хотя бы, потянуть время стоило. Обидно будет, угодив на ту сторону, осознавать, что потеряла жизнь даже ни разу по-настоящему не подравшись за себя. Я дернулась, пытаясь ударить противника по шее, хоть как-то причинить ему неприятности, вывести из равновесия.

— Ты уверена, что это дочка Инге?

Все же силы были не равны, и я проиграла бой. Слуга моей наставница пресек все мои выпады, скрутил мне руки.

— Потерпи, Гинта, — не обращая никакого внимания на недовольство своего подопечного, «успокоила» меня вайдела. — Уже немного осталось.

— За что?!. За что вы так с нами? Со мной… с Людей? Разве мы виновны хоть в чем-то перед вами?

— Моя маленькая бедная девочка… — наставница остановилась и обернулась ко мне. — Не бойся! Я не дам тебя никому в обиду.

С этими словами, вайдела погладила меня по щеке своей холодной шершавой рукой. От этой «ласки» по моей спине прошла холодная волна, сметая последние островки моего сопротивления. На душе стало спокойно, как в глубоком темном леднике у нас в обители.

— Вот увидишь, — повторяла наставница. — Все образуется.

И я, почему-то поверила…

Я потеряла всякий интерес к тому, что происходило вокруг. Мимо меня, словно в тумане, проплывали какие-то коридоры и крипты. Я не знала где мы, и куда идем. А потом оказалась пред зеркалом.

— Зря ты притащила ее сюда! — сокрушался слуга. — Накликает она беду на наши головы.

— Я тебя больше не держу, Кристо, — спокойно и совершенно серьезно произнесла женщина. — Ты сослужил мне добрую службу. Теперь ты можешь быть свободен.

С этими словами вайдела исчезла из поля моего зрения, правда ненадолго.

— Почему вы, и правда, не уйдете? — отважилась я спросить у этого самого Кристо, пока он крепко привязывал мне руки к подлокотникам старого резного кресла.

— А ты бы, ушла? — был мне ответ.

— Не знаю, — пожала плечами. — Зависело бы от обстоятельств.

— Вот и у меня обстоятельства, — мрачно пояснил Кристо, проверяя крепость моих уз. — Присутствие рядом с ней изменило меня, ты сама видела. Но она моя сестра… хоть и не единокровная. Не тебе решать за меня, и не ей. Я сам выбираю свою участь, хоть и знаю, что ничем хорошим для меня оно не закончится, тем более что ты здесь.

— П-почему? — меня побудило спросить не столько вновь проснувшееся любопытство, но скорее слабая надежда на то, что он одумается и отпустит меня.

— Потому что ты — дочь Инге.

И что в этом такого?

— Чтобы не случилось, — серьезно произнес Кристоф, глядя на меня. — Знай, доля сестры была ужасна. Не стоит ее винить во всех смертных грехах. За душевным увечьем Риджите стоит не только отец с братом, но и король Удвиг.