Герканский кабан - Денис Юрин Страница 63

Дагарон же избрал другую тактику. Выпустив из рук меч, он высоко подпрыгнул вверх, превратился из человека в оборотня и, звонко щелкнув в полете зубами, приземлился на спину одного из рыцарей. Острые клыки волка, конечно же, не прокусили крепкую вороненую сталь, но зато сильные лапы быстро нащупали щели между пластинами доспеха, раздвинули их и, запустив внутрь когти, оторвали наезднику-симбиоту руки. Наверное, превращение в зверя возымело бы успех в обычном бою, но эта тактика не могла ни смутить, ни напугать симбиотов. Стоило лишь копытам лошади, везущей на спине оборотня и окровавленного, громко орущего наездника, коснуться земли, как тело зверя тут же пронзили насквозь два острых копья. Одно вошло в него точно между лопатками, а вышло наружу прямо из середины покрытой шерстью груди. Второе проделало дыру в жертве чуть ниже и показалось на свет из середины живота. Одновременное усилие двух мстящих за боевого товарища всадников – и отчаянного оборотня в прямом смысле слова разорвало на части.

Не успел Штелер и глазом моргнуть, как первые симбиоты уже появились на крышах, притом на всех и почти одновременно. Закипел ожесточенный бой, но силы были неравны, да и далеко не все оружие оказалось способным прорубить крепкую вороненую броню. С ужасом Штелер наблюдал, как острый меч одного из его соседей натолкнулся на подставленный врагом щит, отлетел назад и в мгновение ока разрезал обомлевшего хозяина от левой ключицы до пупка. Второй защитник успел перезарядить мушкет и выстрелил в упор в лицо симбиоту. Свинец лишь жалобно звякнул о забрало шлема и расплющился, покорежив створки. Рыцарь немного отшатнулся назад, мотнул пару раз головой, а затем резким ударом закованного в стальную перчатку кулака превратил лицо зазевавшегося вампира в кровавое месиво. Задняя часть головы несчастного разлетелась, как перезревший арбуз, случайно свалившийся с телеги торговца. Ошметки мозгов вперемешку с осколками черепа взмыли фонтаном в воздух.

Покончив с противниками, оба симбиота набросились на полковника, но расправиться с морроном оказалось не так-то и просто. Неизвестно, что придало Штелеру сил, то ли особые чары местности, то ли обычная злость, посещающая каждого настоящего солдата в бою. Резко отпрянув назад, полковник одновременно ушел сразу от двух ударов. Кулак симбиота справа просвистел в воздухе над самым ухом Штелера, а меч рыцаря слева лишь вскользь оцарапал его нагрудник. В следующий миг моррон нанес свой удар, лезвие его меча с силой врезалось в самый центр кирасы противника и, расколов ее, как орех, вонзилось в мягкую плоть. Штелер обомлел, он сам не ожидал такого эффекта, он всего лишь рассчитывал резким тычковым ударом сбросить противника с крыши и уж никак не надеялся пробить неимоверно прочную сталь.

«Во повезло, меч хороший попался!» – подумал моррон, но в тот же миг в его голове появился чужой, осмелившийся с ним спорить голос. «Дурак, дело не в мече, а в руке! Ты же не просто моррон, ты защитник этих мест, и часть еще не угасшей силы проклятия предалась и тебе!» – прогнусавил совершенно незнакомый и ужасно неуважительный глас, а затем мгновенно исчез, оставив моррона в недоумении. Второй симбиот поступил разумно, он не стал связываться с тем, кто обладал неимоверной физической силой, источник которой был вне его понимания. Он позорно ретировался с крыши, напоследок подло плюнув Штелеру в лицо.

– Ко мне, все ко мне! – пронесся над объятым сражением поселком крик Валдара. – Пробивайтесь, отступаем в шахту!

Симбиоты оказались бравыми вояками. Всего за пару минут они подавили сопротивление защитников поселка и теперь добивали врагов поодиночке. Неизвестно, к кому именно обращался вожак, ведь, кроме него и троих прикрывавших его бока соратников, в живых фактически не осталось никого. Штелер смог постоять за себя, на соседней крыше, плотно прижавшись друг к дружке, еще отбивались от мощных атак две неразлучные сувилы, Кива и Вака, но секунды их жизни были уже сочтены.

Спрыгнув на землю, моррон бегом бросился к шахте. Когда он уже почти достиг заветных котлов, смолу из которых так и не успели использовать, в спину ему вдруг ударил какой-то твердый предмет. Если бы не Мосо, вовремя подхвативший его на руки и волоком втащивший внутрь шахты, полковник непременно бы свалился в один из горячих котлов. Последнее, что он увидел, прежде чем тяжелые створки последнего прибежища закрылись, был тот самый предмет, который ему метнули в спину. Это была отрубленная, еще моргающая глазами и кричащая от боли голова одной из сувил: то ли Кивы, то ли Ваки, ведь неразлучные подружки были так похожи…

* * *

Они шли рядом, пробирались бок о бок по узкому подземному проходу, ведущему в глубины неизвестности и отчаяния. Их осталось всего пятеро; пятеро пока еще живых, но все равно обреченных на смерть. Об этом ежесекундно напоминали раздающиеся за спиной глухие удары, которые противное эхо разносило по всему подземелью. Несмотря на свою силу, симбиоты не смогли сразу открыть прочную дубовую дверь шахты и теперь пробивали ее тараном, благо, в горняцком поселке на окраине леса имелось множество крепких бревен. План Валдара провалился, теперь это было ясно, как день. Недальновидный, переоценивший свои силы командир погубил и себя, и своих людей, хотя вряд ли людьми можно было назвать нежить.

Рядом со Штелером шла Лора; женщина, которую он любил, хотя практически не знал; женщина, которая могла бы стать его судьбой и подарить ему множество счастливых мгновений. Теперь же им предстояло вместе умереть, и полковник надеялся, что не увидит ее смерть, а также, что им обоим не будет суждено воскреснуть, чтобы прозябать многие столетия в плену мрачного подземелья, куда Валдар их сейчас вел. Моррон мысленно поклялся себе, что будет защищать любимую до последней капли крови и погибнет прежде, чем меч одного из симбиотов прервет ее жизнь.

В данный момент его возлюбленная не страдала, и это был единственно приятный факт. Штелер не видел красавицу в бою, но, по всей вероятности, она управлялась с мечом так же ловко и грациозно, как танцевала. На левой руке, возле самого локтя, еще кровоточил глубокий порез, на прекрасном лице девицы виднелась парочка царапин. Подобные «украшения» могли повергнуть любую красавицу в пучину отчаяния, но только не ту, которая состояла в легионе почти бессмертных борцов за право человечества на счастливую жизнь. Раны должны были скоро зажить, их уродливый вид не волновал ни саму Лору, ни обожавшего ее Штелера. В данный момент всех выживших, за исключением разве что уверенно шагавшего вниз командира, тревожило совершенно иное.

– Куда ты нас ведешь? Ты уверен, что там есть проход? Уверен, что его не засыпало? – с опаской в голосе пробасил запыхавшийся Мосо, догнавший Валдара и положивший свою закованную в стальную перчатку длань на его плечо.

– А разве я утверждал, что там есть проход? – огорошил вампир симбиота неожиданным, пугающим ответом. – Нет там никакого прохода! Там не выход, там наше спасение и наша победа!

Чудак-кровосос еще надеялся на какую-то победу! Такая нелепая, граничащая с безумием самоуверенность взбесила Штелера, но, как ни странно, остальные пропустили это, мягко говоря, необоснованное заявление мимо ушей. Мосо убрал руку с плеча командира и молча кивнул. Видимо, этот грозный боевой механизм привык беспрекословно верить тем, кто ведет его в бой, и никогда не ставил под сомнение трезвость начальственного рассудка. Лора была в тот миг вообще далека от каких-либо мыслей и настолько устала, что засыпала на ходу. Облаченная в залитую чужой кровью кольчугу женщина еле передвигала от усталости ноги, и если бы не Штелер, заботливо обнявший и поддерживающий ее, наверняка отстала бы от отряда. На чумазой, сморщенной физиономии Висвела вообще не было заметно расстройства. Казалось, мороху совершенно безразлично, куда их ведет командир. Видимо, он надеялся, что симбиоты побрезгуют обмарать меч о его грязное, вонючее, тщедушное тельце.