Ключи от Рая. Часть 1 - Антон Медведев Страница 62

А потом я услышал какой-то звук. Прислу­шался, пытаясь понять, откуда он идет, оглянул­ся. И увидел плот...

Это и в самом деле был плот, большой и вы­сокий, с рядами весел по бокам. Экипаж плота, насколько я мог рассмотреть, составлял человек тридцать. Большинство из них гребли, это пока­залось мне откровенно глупым — течение и так было сильным. Кто-то из экипажа выкрикивал ритмичные команды, в такт им гребцы поднима­ли и опускали весла, заставляя плот лететь еще быстрее.

Я нерешительно поднял руку — так у нас оста­навливают попутные машины. Потом, сообразив, что меня могут не заметить среди кустов и дере­вьев, закричал и замахал руками.

— Эй! Я здесь! Возьмите меня!

К этому времени плот почти поравнялся со мной, я смог лучше разглядеть его экипаж. А когда разглядел, ощутил в коленях противную дрожь.

Гребцы оказались невольниками, я заметил приковывающие их к плоту цепи. Остальные члены команды — человек десять — напомина­ли обыкновенных, до зубов вооруженных банди­тов. Ими они, собственно говоря, и являлись — на моих глазах один из разбойников стеганул корот­кой плетью нерадивого гребца, тот усиленно за­работал веслом.

Решение пришло мгновенно — я присел, пы­таясь укрыться, страстно моля Богов о том, чтобы меня не заметили. Только этих головорезов мне и не хватало...

Увы, Боги не помогли. Судя по всему, разбойни­ки услышали мой отчаянный призыв—один из них что-то закричал*, показывая рукой в мою сторону. Прозвучали какие-то команды, и плот, повинуясь воле главаря и усилиям гребцов, рванулся к берегу. Впрочем, даже сейчас я все еще чувствовал себя в относительной безопасности: уж очень сильным было течение, плот унесет слишком далеко.

Я ошибся. Едва плот немного приблизился, как с него на берег полетели знакомые мне по фильмам о пиратах абордажные крючья. Три из них зацепи­лись, я увидел, как разбойники натягивают и за­крепляют канаты. Все было проделано так быстро и слаженно, что не оставляло сомнений в отличной отработке этого маневра. Если бы не угрожавшая мне опасность, я наверняка почувствовал бы вос­хищение действиями команды.

Канаты натянулись, плот вздрогнул, накренил­ся и по широкой дуге устремился к берегу. Один из якорей пополз, взрывая землю отточенными лапами, но два других смогли удержать плот. Не прошло и двадцати секунд, как плот выбросило на берег, с него тут же соскочили пятеро разбой­ников. И только тогда я сообразил, что мне, стро­го говоря, уже давно надо было уносить ноги. Раз­бойников отделяло от меня метров двести, когда я бросился бежать.

Лес был густым и очень мокрым, я буквально летел в ворохе сбиваемых с кустов и травы брызг. Страх подстегивал меня, в сознании крутились жуткие мысли о том, что эти люди, кем бы они ни были, тоже наверняка не любят гасклитов.

Отбежав примерно на километр, я затаился и прислушался...

Звуков преследования я не услышал. Внима­тельно огляделся: куда мне теперь? Впрочем, о чем тут думать? Если разбойники плывут вниз по те­чению, то мне, соответственно, надо пойти вверх. Потом, когда они уплывут, я снова пойду к Виго.

Я шел тихо и осторожно, то и дело останавли­ваясь и прислушиваясь. Не было никакого намека на опасность, я немного расслабился. Похоже, они меня потеряли и сейчас наверняка возвращаются к плоту, чтобы продолжить плавание. Просто глу­по искать человека в таком густом лесу.

Так думал я. Увы, разбойники думали иначе: я понял это в тот момент, когда узкая длинная плеть, вспоров воздух, обвила мне шею. Тут же последовал мощный рывок, я невольно качнулся вперед — и налетел на удар в лицо, от которого все заволокло туманной звенящей дымкой. Упав на колени, попытался содрать с себя удавку и тут же получил еще один удар, на этот раз ногой, от которого растянулся на мокрой траве. Я почти не чувствовал, как меня перевернули на живот, потом кто-то снял плеть с моей шеи, заломил мне руки за спину. Впился в запястья ремень, я понял, что меня связывают. В голове все еще звенело, мельк­нула смутная мысль о том, что я влип в очередную передрягу. Уж лучше бы я остался у Виго...

— Подымайся!

Приказ сопровождался чувствительным пин­ком в бок, я нехотя подчинился. Плохой здесь для гасклитов климат. Совершенно неподходящий.

— Шагай...

Я пошел. Прошла минута, другая, я постепенно приходил в себя. Судя по всему, меня поймал и те­перь конвоировал всего один разбойник. Но сбежать от него я не мог, к тому же на это у меня уже про­сто не оставалось времени: впереди послышались шаги, я разглядел еще троих разбойников.

— Поймал! — хриплый голос моего конвоира был полон самодовольства. — Ох и прыткий же оказался...

— Ты куда бежал, а? — злобно спросил один из разбойников, здоровенный долговязый детина с серьгой в ухе. — Ты от кого бежал, падаль? — Он размахнулся и отвесил мне звонкую оплеуху. В го­лове снова зазвенело — вот же гад...

Можно было ответить ему ногой, но я сдержал­ся. Перевес сейчас явно на их стороне.

— Работать надо, а не по лесам бегать, — за­явил второй разбойник, крепыш с бритой наголо головой, все засмеялись. — Вернемся, а то Гуго опять орать будет...

— Шагай...

Конвоир снова подтолкнул меня в спину, наша процессия двинулась к реке. Минут через десять мы вышли к берегу, я посмотрел вправо и увидел неподалеку плот. Если бы не мое плачевное поло­жение, я бы непременно оценил тот факт, с какой точностью разбойники вышли к плоту. Но сейчас меня это не слишком интересовало — не прошло и пары минут, как я, подталкиваемый разбойниками, уже взбирался на плот.

Сам плот представлял собой странное двухъ­ярусное сооружение. Первый, несущий, ярус со­стоял не из бревен, как мне показалось раньше, а из узких и очень длинных лодок. Палубы этих ло- док наглухо зашили досками, поэтому каждая лод­ка была подобна непотопляемому поплавку. Между собой лодки соединялись длинными жердями, из жердей же состоял и второй ярус, возвышавший­ся над первым сантиметров на семьдесят. Палубу соорудили из досок, по бокам плота крепились две мощные жердины с гнездами для весел. Гребцы были обнажены до пояса и прикованы за ногу к пло­ту, сейчас они сидели на полу. Я заметил, что спины большинства их них покрыты шрамами и свежими ранами. Судя по всему, гребцов здесь не жаловали. Центральную часть плота занимал сбитый из досок грузовой отсек, заполненный какими-то тюками.

Взобравшись на плот, я взглянул на подошедше­го ко мне капитана, высокого угрюмого человека с трубкой в руке. Посасывая трубку, он молча оглядел меня, потом вынул трубку изо рта и разжал губы.

— Сколько будет семь на восемь, быстро? Ну?

— Пятьдесят шесть, — ответил я, несколько сбитый с толку его вопросом.

— Гасклит, — произнес капитан и ухмыльнул­ся, его подчиненные загоготали. — К тому же очень глупый гасклит. Пито, ставь его вместо Дохлого...

— С удовольствием!

Мой конвоир осклабился и потянул меня к ле­вому борту плота. Лишь там я понял, какая имен­но участь мне уготована.