Рысь. Легионер - Андрей Посняков Страница 62

Но по какому праву… этот чужеземец, лишь милостью доброго государя получивший гражданские права, возводит себя в верховные судьи внутренних наших дел?

Джеймс Джойс. Улисс

Горный кряж напоминал огромного, распластанного по земле паука, потому местечко это издавна называлось Паучьим кряжем. Изрезанные оврагами лапы его и круглое тело густо поросли корявыми соснами; желтое рассветное солнце, искоса посматривая из-за горы Мад-Кехт, заливало светом обширную вырубку, на которой уже с раннего утра стучали топоры и визжали лучковые пилы. Работники – местные крестьяне, – хмуро посматривая на стоящих чуть в стороне друидов, деловито сколачивали большую клетку из крепких, уже освобожденных от коры бревен. Не слышно было ни обычных во время работы шуток, ни смеха, ни присказок. Даже лесные птицы, испуганные многолюдством и шумом, улетели и встревоженно галдели вдали.

Один из друидов – молодой, коротко подстриженный парень, – выслушав тихий приказ главного, по обычаю, вежливо приподнял левую ногу, а затем быстро побежал к ущелью меж вытянувшимися отрогами – «паучьими лапами». Ущелье было глубоким и узким, солнечные лучи еще не успели до конца осветить его, и эта мрачная чернота невольно завораживала, притягивая взгляд молодого жреца. Внимательно осмотрев ущелье, он перебежал к соседнему – не такому глубокому, с пологими полуобвалившимися краями, посмотрел, презрительно скривившись, и снова вернулся на старое место.

Да, здесь было бы чудо как хорошо, если бы не кровавые цели жрецов. Ведь все это: и клетка, и ущелье – предназначалось для человеческих жертв жестоким древним богам.

Бегом вернувшись к старшему, молодой друид подробно доложил обстановку. Старший – тощий крючконосый Даймин Дамаргайт, на узком надменном лице которого, казалось, навсегда застыла гримаса ненависти и злобы, – выслушав помощника, милостиво кивнул и велел работникам укрепить камнями края ущелья. За соснами послышался скрип тележных колес – крестьяне привезли свежего сена, которое, по знаку друида, принялись разбрасывать по всей сколоченной клетке. Туда же несли щепки, смолистую кору и прочее – пламя должно было вспыхнуть мгновенно и пожрать в честь божеств загнанных в клетку людей. Это жертвоприношение, по мысли главного жреца, явилось бы не совсем обычным: кроме красивых и знатных пленниц, в жертву приносились и дети местных крестьян – девять первенцев, число, угодное богам.

Этой щедрой жертвой Даймин Дамаргайт хотел не только умилостивить богов, но и укрепить собственный авторитет, немало пошатнувшийся после дурацкой стычки с отрядом Мада Магройда. Надо вернуть милость богов, надо вернуть былое уважение воинов фианны – всему этому, как ничто другое, способствует хорошая жертва!

Прикрыв глаза, друид представил себя стоящим на краю пропасти с жертвенным серпом в руках. Ветер развевает окровавленные одежды, у ног – покорные людишки, в глазах окружающих – благоговение и страх. И вот он, друид Даймин Дамаргайт, наклоняется к очередной жертве, взмахивает серпом, ловко рассекая живот, жертва громко кричит от ужаса и боли, плещется красная кровь, и дымящиеся внутренности вываливаются на черную землю. В этот момент можно и объявить результат гадания. О, он, Даймин Дамаргайт, владеет древним искусством гадания по человеческим внутренностям! Можно предсказать ураган, или войну, или заморозки… которые якобы должны были нагрянуть и не побили посевы только благодаря проницательности друида и богатой жертве. Много чего можно сделать; люди должны бояться, а не шушукаться по углам со смешками, как после того прискорбного случая. Ну, Мад Магройд, подожди, придет и твое время! Сколько же можно жить по принципу – сила есть, ума не надо? Похоже, этот ничтожный разрисованный глупец замыслил один управлять всем кланом! Он совсем не уважает жрецов, и это плохо… Даже не дал для принесения в жертву какого-нибудь фения, хотя бы совсем молодого, еще ничему толком не обученного мальчишку! Совсем потерял страх этот Мад Магройд.

Даймин Дамаргайт осуждающе покачал головой. Погруженный в свои мысли, он не забывал внимательно следить за всеми приготовлениями. Завтра! Праздник уже завтра! Приедет много гостей, а многие приехали заранее – из окрестных селений, и даже из дальних, из земли дамнониев. Дамнонии… Жрец презрительно скривился. Римские подстилки, забывшие старых богов и мало почитающие друидов! Ничего, еще придет время…