Год зеро - Джефф Лонг Страница 62

— Благодаря этому я здесь.

Кончиком ручки она раскрыла «Флору Гималаев» — подчеркнуто безразлично.

— Тут у вас штампы — отметки пересечения границ Монголии, Китая и Непала.

— Сувениры, — ответил он. — Таможенные посты были брошены.

— Не верю, что вы проделали путь из Азии, — сказала она.

Ну не мог он! Это то же, что прийти с обратной стороны Луны.

Натан Ли не стал спорить. Ему было все равно, верит она или нет.

— Я привез смитсоновские образцы, — сказал он. — Кто-нибудь здесь в курсе, о чем идет речь?

— Они уже не актуальны, — ответила Миранда.

На самом деле любая из этих реликвий могла оказаться очень даже важной. Она пока не собиралась выдавать себя. Сказал же капитан: гость не прочь поторговаться.

— Я привез их, — повторил он. — И хочу договориться.

Миранда смутилась. Она блефовала, но даже если посетитель и раскусил ее, он был не в том положении, чтобы говорить эти слова.

— Может, несколько месяцев назад они и имели ценность.

— Я приехал за дочерью, — заявил он.

Она задумалась. Неужели все так просто?

— Грейс, — сказала она.

Его пальцы с силой сжались в кулаки. Глаза за толстыми стеклами очков заморгали.

Миранда взглянула на капитана: не его ли это идея? Трудно представить такое совпадение: два убитых горем отца в одном месте. Но удивление капитана казалось неподдельным.

— А она в Лос-Аламосе? — спросила Миранда.

— Надеюсь.

— Вам кто-то сказал, что она здесь?

— Не совсем так.

— Так, давайте напрямую. Вы обманом пробрались через всю страну с поддельными документами. Удерживаете государственную собственность в целях выкупа, препятствуете нашим попыткам отыскать средство излечения от чумы. К тому же отнимаете у меня рабочее время. С какой целью — выведать нужную вам информацию?

— Я понимаю вас, — с готовностью согласился пришелец.

Он выглядел немного взволнованным: видно, чувствовал шаткость приведенных им аргументов. Но продолжал стоять на своем.

Неясно, в чем он искренен, а в чем нет, думала Миранда. И если не лжет, значит, все эти месяцы шел сюда, на полшага опережая чуму. Что повидал на своем пути? Каков он — остальной мир? Никто этого больше не знал. С технологическим крахом их глаза, смотрящие на планету, ослепли. Батареи иссякли, генераторы выработали топливо. В лучшем случае они наблюдали за разгулом анархии с помощью спутников. Прекратились разведывательные полеты над Канадой и Мексикой, даже над Атлантой. Астронавты на борту космического челнока взбунтовались. Не желая больше оставаться на орбите в качестве «резервного диска» биологического вида, они направили корабль к Земле… и канули. Рекогносцировки пилотируемыми людьми самолетами делались с каждым разом все более осторожными и носили локальный характер, особенно после того, как провалилась экспедиция ВМФ по глобальному картографированию. Насколько было известно, дочь капитана так и не достигла берегов Америки. А этот тощий упрямый бродяга утверждал, что прошел через все, питаясь одной лишь надеждой.

— А что, если ее здесь нет? — спросила Миранда.

— Не исключено, что так, — ответил он, не дрогнув.

Миранда заметила, как внимательно взглянул на него Иноут. Оба столкнулись сейчас с одинаково тяжелой потерей, и на мгновение ей показалось, что младший вдохнул надежду в старшего.

— Полстраны без вести пропало, — сказала она с ноткой раздражения в голосе.

Визитер ждал ее решения. Он, похоже, не слишком обеспокоится, если даже оставшийся мир провалится в тартарары. Конечно, если все рассказанное им — правда, ему куда лучше их понятно, что значит пропасть без вести.

— Искать можно бесконечно, — сказала она.

— Что же мне еще делать? — мягко заметил он.

И пленил ее таким ответом, что явно не входило в его намерения. Да и Миранда никогда бы не догадалась, что сама бывает уязвима. Просто это случилось.

Она вдруг почувствовала, насколько устала. Они все страшно утомлены. Эти самоубийства, оргии и мелочная ненависть — формы капитуляции. С каждым днем они сдавались по чуть-чуть, готовясь окончательно замуровать себя в подземном святилище ее отца и прятаться там до тех пор, пока не уляжется опустошающая землю эпидемия. Никто больше не верил в будущее. Слово «надежда» исчезло из лексикона.

«Он нужен нам».

— Мы не бюро по розыску пропавших без вести, — заявила Миранда.

— А я не мальчишка — разносчик пиццы, — парировал он.

Прозвучало грубовато, почти нагло. Но за этим нахальством не чувствовалось спеси. Он здесь лишь потому, что ищет свою дочь.

— Откуда мне знать, что вы не обманете меня? У нас нет никакого свидетельства даже о существовании этой посылки с артефактами.

— А как же те письма из Смитсоновского музея?

Он показал пальцем, и обе руки, стянутые на запястьях, поднялись одновременно.

— Бумажки. — Миранда слегка придвинула к нему медицинскую книжку с поддельными анализами крови. — Фальшивки.

— Тогда съездите, найдите дерево, — сказал он. — Сорок футов на север от столба с отметкой миль «3».

— Вы о чем?

— Шоссе 502. Все там. В седельных сумках. Они не закопаны. Спрятаны в ветвях.

— Вы же сказали, что зарыли их.

— Соврал. По привычке.

Миранда перевела взгляд на капитана — его брови сомкнулись, образовав черный вытянутый треугольник. Он тоже был озадачен, словно запоздалая мысль пришла ему в голову. Капитан вытащил блокнот, сделал какие-то пометки и стал звонить по сотовому.

Весело улыбнувшись, Натан Ли обратился к ней:

— Ну вот, одной проблемой меньше.

Его улыбка рассердила ее. Ей захотелось на него накричать. Ну с какой стати он улыбается? Он ведь не оставил себе ни одной фишки. И ничего не получил — разве что переадресовал ей вопрос о доверии. Она не давала никаких обещаний и могла, в свою очередь, обмануть его. И тут Миранда вдруг поняла: она заговорила о доверии, а он пытается использовать это против нее.

— Мне следовало бы дождаться подтверждения вашего… признания. — Миранда постаралась, чтобы ее голос звучал холодно. — Но все же проверю регистрационные записи. — Она подтянула клавиатуру поближе. — Только в Лос-Аламосе, — предупредила она.

— Вот и замечательно.

— Грейс Свифт, — проговорила она, набирая имя.

— А может, и нет, — сказал Натан Ли.

Увы, у него были основания для сомнений.

— Тогда как?

— Мы с женой развелись.