Кровавый рассвет - Дмитрий Казаков Страница 61

Слуги помогли гному забраться в седло, и четверо всадников двинулись туда, где около изумрудно-золотого знамени собиралась свита императора.

При виде Бенеша хозяин Белого Престола склонил голову.

– Привет посланцу Великого Древа, – сказал он.

Ученик Лерака Гюнхенского ответил вежливым кивком.

Взревели ставшие привычными трубы, и армия двинулась по дороге дальше, через поле, на юго-восток. Приблизился поселок, тот самый, что увидели еще в день битвы, надвинулись его арроба, и стало ясно, что они мертвы – громадные стволы опалены, ветви обломаны, листва медленно увядает.

На лице Бенеша при виде этого зрелища возникла печаль, а губы задвигались, рождая скорбный шепот:

– Смерть есть там, где жизнь… рожденные расти не могут пасть… да пребудет прах в земле…

Услышавшую чудные слова Саттию мороз продрал по коже.

Поля закончились, вновь потянулся лес, такой же густой и полный жизни, как на северо-западе. Но девушке под его сводами почему-то стало неуютно, захотелось выйти на простор, вырваться из волглой жары.

– Ты тоже чувствуешь, – сказал ей тар-Готиан. – Эти джунгли отравлены, испохаблены злобой нагхов…

Только в этот момент Саттия обратила внимание, что все сельтаро выглядят мрачными, словно пришибленными. Отважные вельможи пугливо оглядывались, на колдунов было страшно смотреть – горящие бешеным огнем выпученные глаза, капли пота на лысинах, дрожащие руки.

Бенеша, судя по искаженному лицу, мучила сильная боль, и только Гундихар был доволен жизнью.

– Чувствую, да… – прошептала Саттия. – Это можно убрать?

Казалось, что из чащи на нее глядят полные злобы хищники, шум качавшихся на ветру крон звучал угрожающе. И даже запахи внушали омерзение – душный смрад сырой земли, сладкая вонь цветов. Это напоминало ощущения во время Прилива Тьмы, но было много сильнее.

Все тут было пропитано злом, угрозу таили даже птичьи трели, а шорохи, что вечно гуляют меж стволов южной пущи, звучали так, как будто крадется незримый убийца.

– Думаю, что все рассеется само собой. Через несколько лет. Или нужно молить богов об особой милости…

Девушка только головой покачала. Кто из бессмертных способен помочь тут? Порывистый и непостоянный Анхил, чья мудрость велика, как небо? Или Селита, чья доброта больше, чем земля, которую осквернили нагхи? Вряд ли они вмешаются, для богов тысячелетие – что день, для них эта отрава – мгновенная неприятность, вроде порыва холодного ветра для человека.

Вскоре добрались до еще одного селения, куда более крупного. На околице стал ощутим тяжелый дух мертвечины, и тут крякнул даже невозмутимый гном.

– Это еще что? – пробурчал он. – Вроде бы мы далеко отъехали…

– А это следы веселья нагхов, – неожиданно ответил услышавший вопрос император. – Не все жители, да смилуется над их тенями Адерг, смогли убежать. Смотрите, что сотворили с ними орданы.

Арроба и тут были обожжены, словно вокруг каждого горел исполинской силы костер. И к стволам четырех громадных домов-деревьев, что стояли вокруг небольшой площади с колодцем в центре, были за руки и за ноги приколочены мертвецы. Точнее, приколачивали этих сельтаро, скорее всего, еще живыми, а затем нагхи потешились, глядя на муки умирающих.

Благодаря ли колдовству или чему иному, но падальщики не обглодали мясо с костей, насекомые не отложили в мертвую плоть яйца. Можно было разглядеть каждый надрез, каждую рану, начиная от вырванных с корнем пучков волос и заканчивая ожогами на пятках.

Саттии стало трудно дышать. В этот момент она испытала ненависть, мощную, подсердечную, от которой чесались руки, и Предвечная Тьма была тут совершенно ни при чем.

– Вот гады… – прошептал Гундихар. – Клянусь подолом матушки, такого даже бешеные тролли не вытворяли… Ты глянь – следы укусов… А это женщина… Во имя всех богов Алиона!

– Вот что жажда мести делает с роданами, – проговорил император. – Когда-то нагхи были не только мудры, но и отличались миролюбием. Но после Войн Второго Рождения, когда наши предки заняли Мероэ, все изменилось. Любое сердце станет уродливым, если питать его злобой… Тар-Вариос, похороните всех!

Командир Звездной Стражи кивнул и принялся отдавать распоряжения своим воинам, а император вместе со свитой двинулся дальше. Окутанное смрадом смерти селение осталось позади, но легче почему-то не стало. Казалось, что мерзкий запах поплыл следом.

Открылась гряда округлых холмов, дорога пошла немного вверх. Когда достигла седловины между двумя возвышенностями, одинаковыми, словно исполинские груди, впереди, на горизонте, блеснуло море. Сильный восточный ветер принес аромат соли.

Саттия вдохнула его с наслаждением.

К берегу выбрались перед самым закатом. Копыта лошадей зацокали по мощным каменным плитам коронной дороги, чей панцирь не могли взломать никакие травы. Почти тут же император скомандовал остановку. Воины авангарда слезли с лошадей и принялись разбивать лагерь.

Ночью Саттию мучили смутные кошмары. Выныривая из их липких объятий, она оказывалась в душной тьме шатра. Слышала похрапывание Гундихара, посвистывание носом Бенеша, а затем опять проваливалась в трясину, полную исполинских теней и злых голосов.

Утром поднялась такая измученная, словно не спала, а ворочала бревна.

Войско поползло дальше, точно не знающая устали железная змея. Рванул вперед ее чувствительный язык – передовые разъезды, ушли в чащобу составленные из лучших следопытов дозоры. А потом дорога, шедшая вдоль берега, вывела к полукруглой бухте, на противоположном берегу которой виднелись серые и блестящие, будто облитые льдом стены.

Около причалов покачивались большие черные суда с закругленными бортами и мачтами без рей.

– Когда-то тут стояла Ла-Хордана, гордость и украшение не только Тар-Пеллан, но и всего Белого Престола, – сказал император задумчиво. – А теперь здесь стержневой порт нагхов. Если его уничтожить, им придется начинать все заново. Если не сможем – новая армада не замедлит явиться к берегам Мероэ.

– Здесь погибли все! – подал голос старейший из вельмож свиты, в отличие от остальных не носивший герба на груди. – Наместник моего племянника и его воины. Да позволено будет мне вести первые отряды…

– Позже, – прервал его правитель сельтаро, подняв руку. – Мы решим это позже. Если штурм окажется успешным, ты получишь герцогство, но восстанавливать его будешь сам.

Пожилой эльф почтительно склонил голову.

– Посмотрим на нее вблизи, – сказал император и слегка пришпорил коня. – Вести долгую осаду смысла нет, они всегда смогут подвезти припасы и подмогу морем. Придется решать дело штурмом.

Подъехали ближе к крепости нагхов, и стало ясно, насколько толсты непонятно из чего возведенные стены. В одной из них обнаружились ворота, не деревянные, а словно из камня, и очень низкие.