Череп со стрелой - Дмитрий Емец Страница 61

Вскоре они оказались там, где забор выходил на ручей и овраг. Опасения Кузепыча не подтвердились: забор стоял. Упала лишь одна из секций. Сашка видел ее торчащее из земли основание. Еще издали в проломе ограды Сашка заметил тень, вот только не знал, человек ли это или, может, что-то другое. Держа ладонь на рукояти шнеппера, Сашка осторожно приблизился. С другой стороны ограды кто-то стоял, скрестив на груди руки, и, не переступая той черты, которая могла стоить ему жизни, заглядывал внутрь.

– Эй! – окликнул Сашка, готовый нырять в снег и стрелять.

Человек не отозвался, но махнул ему рукой. Видя, что в его руке нет оружия, Сашка осторожно приблизился и узнал Гамова. За спиной у него висел тяжелый арбалет, но зачехленный. Едва ли им можно было быстро воспользоваться. Сашке Гамов кивнул, но довольно небрежно, даже не поздоровался. Рядом с Гамовым стояла невысокая девушка в коротком, как у аэродромных механиков, полушубке и жаловалась, что она хочет рисовать, но у нее мерзнут пальцы.

Когда Сашка подошел, девушка обернулась и издала короткое удивленное восклицание. Он узнал ее, это была Фиа.

– О, привет! Как здорово, что ты жива! – радостно воскликнул Сашка.

– Вы знакомы? – ревниво удивился Гамов.

Сашка заверил его, что знакомы, и в свою очередь поинтересовался, что Гамов делает у забора. Гамов успокоил его, что ничего не делает. Просто торчит. Выгнали его на работу, он и ждет, либо пока оцепление снимут, либо пока начальство передохнет.

– Не слишком ты любишь свое начальство! – сказал Сашка.

– Поторчи тут вместо меня и люби!

От любви к начальству Гамова Сашка воздержался.

– Ты же был в бегах?

– Отбегался. Амнистия вышла, – кисло ответил Гамов.

Голос у него был простуженный. Еще недавно он уютно грипповал, валялся на диванчике и, смотря по телевизору автогонки, закусывал антибиотики консервированными помидорами. А потом в дверь постучали и трое до зубов вооруженных берсерков призвали Гамова на антишныровский фронт.

– А отказаться было нельзя?

Гамов усмехнулся:

– Они знали, кого посылать.

Сашка оглянулся и обнаружил, что Горшеня исчез. Или, возможно, слился с деревьями. В любом случае Сашку больше устраивала мысль, что Горшеня за ним больше не следит. Шагом в противоположную сторону он вышел за ограду и настороженно огляделся. Кроме Гамова и Фиа, он никого не увидел. Горящая бочка на холме отсюда была еле заметна. Огонь двоился в наполненном водой овраге, и непонятно было, где он настоящий, а где отражение.

– Вы без берсерков?

– Увы. В полном одиночестве, – подтвердил Гамов. – Берсерки испугались рыбки.

– Какой рыбки?

– Здесь было так холодно прошлой ночью. Берсерк еще курящий попался – совсем нас задымил. Стоишь мерзнешь, слушаешь, как он тебя достает, да еще и курево нюхаешь. Я попросил Фиа вообразить рыбку. Просто как лекарство от тоски.

– Это была маленькая печальная рыбка, светящаяся в темноте. Мы смотрели на нее, и нам становилось веселее, – сказала Фиа.

– Но у рыбки оказался маленький недостаток… – уточнил Гамов. – Обнаружилось, что она пожирает стокилограммового берсерка за полторы минуты. А ее чешую не взять даже разрывным наконечником. Вы не слышали криков?

Криков Сашка не слышал. Его больше интересовало, как берсерк очутился в воде.

– Да уж не купаться пошел. Рыба, оказывается, еще и ядом плюется. Поднимается к поверхности и брызгает в глаза отравленной струйкой.

Сашка с тревогой оглянулся на овраг.

– Не волнуйся! – успокоил его Гамов. – Рыбки больше нет. Фиа вообразила небольшую ящерицу, которая сожрала ту рыбку.

Сашка представил себе небольшую ящерицу, которая способна одолеть светящуюся рыбку, которая питается стокилограммовыми берсерками.

– И где ящерица?

Гамов грустно поведал, что и с ящерицей возникли сложности. Она где-то тут плавает, и поэтому берсерки сюда не приходят. Сашка задрал голову. В залитых луной тучах мелькала боевая двойка ведьмарей. Крайняя гиела летела у незримой границы ШНыра. Сашка поразился отваге или безумию берсерка: малейшая ошибка – и они с гиелой погибнут. Но всадник откидывался в седле, послушная гиела отклоняла полет, и они проходили как по лезвию бритвы.

– Лучшие у Гая! Меняют их каждые два часа, – сказал Гамов.

– А ты почему без гиелы?

Гамов ответил, что не собирается рисковать Алем. У этих ослов – тут он, наплевав на секретность, ткнул пальцем в лесок между Копытово и бензоколонкой – на двенадцать гиел три кормушки и всего один фургон для обогрева. Клеток нет, ничего нет. Гиелы ярятся, бросаются друг на друга. Одну уже пришлось пристрелить: ей сломали крыло. Кости же крыльев у гиел, как у птиц, трубчатые, не срастаются.

Сашка посмотрел вдоль ограды ШНыра, туда, где за лесом лежал поселок. А что, если… Другой такой возможности не представится!

– Пропу́стите меня? Я туда и обратно! – быстро спросил он.

Гамов почесал нос указательным пальцем перчатки. Перчатка была, конечно, во всех отношениях гамовская. Ею можно было выбить нож и не порезаться.

– В Копытово, что ли? Вообще-то не положено! Но так и быть, топай, только меня не выдавай, что я тебя пропустил! Но учти: там полно патрулей.

– Разберусь, – ответил Сашка.

Гамов, пожав плечами, показал ему на овраг. Мол, переплывай, и вперед. Никто не держит. В движении своего соперника Сашка уловил нетерпение. Гамов был совсем не прочь остаться единственным поклонником Рины в мире живых.

В воду Сашка, конечно, не полез, а, чутко прислушиваясь к шорохам, пошел по насыпи вдоль оврага, отыскивая место, где можно переправиться. Кто-то, нагнав его, коснулся плеча. Сашка увидел Фиа. Гамов недовольно смотрел ей вслед, но удерживать не пытался.

– Я с тобой!

– А берсерки тебя не хватятся? – спросил Сашка.

– Они меня боятся. Считают, что у меня не все дома. Ты же так не думаешь? – Фиа остро взглянула на Сашку.

Сашка хотел заверить ее, что более здорового человека он не встречал, но вовремя сообразил, что это будет звучать как издевка, и просто мотнул головой. Фиа успокоенно кивнула и, взяв Сашку за рукав, потянула его в овраг:

– Идем! Здесь притоплена пара бревен, сможем переправиться!

Лезть в холодную воду Сашке не хотелось:

– Да ну. Скоро мостик.

– А за мостиком – четверка берсерков и арбалет на треноге. Его вчера весь день устанавливали. Гамов разве не сказал? – удивилась Фиа.

В оправдание Гамову Сашка вспомнил, что тот предлагал ему переправиться через овраг вплавь. А что он не послушал – это уже его сложности.

– Ты давно знаешь Гамова? – спросил Сашка.