Кукла советника - Елена Литвиненко Страница 61

– Не хочешь, чтобы нас видели вместе? – поднял бровь Йарра. – Ну погуляй. Долго не броди, – разрешил он.

– Хорошо, не буду.

– Жду тебя не позже ужина, потом разъезды вышлю, – предупредил граф, спуская меня на землю.

– Куда я денусь, – буркнула я. – Вы же всегда будете знать, где я.

– Именно, – кивнул Йарра. – Лошадь тебе оставить?

– Не нужно, – покачала я головой. – Жеребец все равно Уголька боится.

Граф пришпорил коня и умчался, а я присела на корточки, разведя руки в стороны.

– Иди ко мне, кошка усатая!

Ощутимо потолстевшая пантера едва не опрокинула меня в грязь – я измазала колени, пытаясь удержать равновесие.

– Кошка глупая, грязнуля ушастая… И давно ты так бегаешь, а? Охотница великая, – сняла я перо куропатки с ее загривка.

Пантера урчала, вылизывая мне щеки шершавым языком. Задела подсохшую корочку на губе, и я зашипела, отмахнувшись от влюбленной морды.

– Больно же!

Встала и хлопнула себя по бедру.

– Идем до… – «домой», хотела сказать я, и осеклась.

Домой? У меня нет дома. Есть замок его сиятельства, где меня пригрели. Где выращивали, как корову на убой.

– Что же мне делать, Уголек?..

Я свернула с дороги и пошла полями, собирая на сапоги стоуны грязи. Обошла замок по дуге, чтобы продлить минуты уединения, и направилась к роще, где давным-давно доставала мяч для Куколки. В голове было пусто, как в брошенном храме. Когда тебе едва-едва шестнадцать, и у тебя есть все – заботливый старший брат, приятель, с которым можно сидеть на крыше и плеваться косточками из вишневого компота, любимая зверюга, любимые занятия – как я ни ворчала, ни отлынивала, но учиться мне нравилось, нравилось видеть одобрение в глазах Тима и чувствовать результат – я могу! – и добрый дядюшка, который всегда достанет то, чего у тебя нет, но очень хочется, – жизнь кажется прекрасной. А когда в шестнадцать узнаешь, что ты всего лишь орудие, что тебя растили, как будущую воровку, да еще с постельным уклоном, когда твой первый поцелуй сорван силой, когда твой друг в тюрьме из-за твоей глупости, а тот, кого ты считала братом, все знал и закрывал на это глаза…

А если это наказание богов? За оболганного Джайра, за изуродованную княжну? Джайру, положим, поделом, но Куколка?

Мокрые деревья с редкими сохранившимися листьями стряхивали на меня тяжелые капли, били по спине тонкими ветками, когда я продиралась сквозь заросли. Низкое небо затянуто тучами, а замок за ручьем черной громадой нависает над долиной. Как же не хочется туда возвращаться… Счистив липкую грязь с сапог, я запрыгала по валунам через стремнину. Уголек, потрогав лапой холодную воду, фыркнула и, задрав хвост, убежала в сторону моста, скрытого надвигающимися сумерками.

Я села на поваленный ствол, зябко обняла колени. Подумала, что если бросить плащ в воду ниже по течению, а самой уйти в сторону гор, то можно будет инсценировать собственную смерть. Хотя, если промочить ноги в такую погоду, мне никакая инсценировка не потребуется. Память о Горных Духах и умертвиях тоже была свежа. Но как здорово было бы сбежать! Я бы смогла выжить в лесу – я умею ставить силки и ловчие петли, умею добывать огонь, ловить рыбу, даже знаю, как шкуры выделывают, хотя никогда этого не делала сама.

Эх…

Мечты-мечты… Я ведь никуда не побегу. И, как миленькая, вернусь в замок и приложу все усилия, чтобы стать образцовой послушницей в монастыре Анары. И домогательства Йарры буду терпеть. Потому что если с Аланом что-то случится, я себя не прощу.

Нет, я не солгала, когда сказала, что не люблю его, – мои чувства были совсем другими: приязнь, тепло, доверие. Графу я тоже раньше доверяла… Восхищалась им, его силой, знаниями, его умением повелевать и вдохновлять других. А теперь он велит мне стать его девкой. Какая прелесть.

Я позволила себе поверить, что я Орейо, что мое истинное происхождение осталось в княжеском замке, что я леди не только по свитку и родовой татуировке; даже в то, что я лучше Галии – признанного бастарда, но все же шлюхи, пусть и Высокого Лорда. Нет, я понимала, что когда-нибудь выйду замуж. И что брачная ночь не ограничится поцелуем в лоб. Но эти мысли были так эфемерны, а Тим устраивал такие разносы всем, кто осмеливался со мной заговорить, что я поверила, будто выбор сделаю сама. Ну или, по крайней мере, брат подберет выгодного мужа, способного обеспечивать меня и защищать. И, желательно, не противного. А уж любить я себя заставлю.

Вот только оказалось, что выбора у меня нет. И не будет ни дома, где я стану хозяйкой, ни мужа, позволяющего мне все и обожающего в прямом смысле до умопомрачения, потому что Йарра уже сошел с ума, и остается только радоваться, что он не столь жесток, как Стефан.

Радости не было, было гадко и очень обидно. И больно, будто занозу ковыряешь.

Мечущийся свет ярким четырехугольником осветил калитку в замковой стене. Заскрипели петли, загрохотала поднимаемая решетка. Да, у нас не Эйльра. Здесь дисциплина выше на порядок. Кто-то вышел из замка, замер, освещая пространство в несколько локтей фонарем. Я натянула капюшон на лицо и замерла – не хотелось никого видеть. До ужина еще было время, и я хотела провести его в одиночестве.

Человек потоптался и, приволакивая ногу, пошел в мою сторону.

– Ты чего в замок не идешь? – спросил Тим, потеснив меня на бревне. Фонарь он поставил на высокий валун.

– Не хочу.

– Что случилось, Лира? Почему Алан в тюрьме, что вы с ним натворили? Как ты встретила графа? Что вы делали в Эйльре?

– Ты знал, к чему меня готовит его брыгово сиятельство?

Тим замолчал.

– Ты поверишь, если я скажу, что не знал? – грустно спросил он.

– Не поверю, – отрезала я.

– Я догадывался, – признался Тим. – Слишком уж специфические уроки приходилось тебе давать. Но надеялся, что ошибаюсь.

Я запрокинула голову, подставляя лицо моросящему дождю. Уголек недовольно щурилась, глядя то на меня, то на фонарь – пантере хотелось в тепло.

– Что это? – заметил Тим ссадину на губе. – Откуда?

– Подарок его сиятельства.

– Он тебя ударил? – поразился Тим. – За что?

– Ну… – покрутила я в воздухе рукой, подбирая слова. – Слишком много болтала.

Тим схватил меня за плечи и развернул к себе.

– Что ты не договариваешь? Лира?.. Скажи мне!.. Тебя не было двое суток! Ты все это время была с графом? Что он с тобой сделал?!

– Поцеловал, ударил, снова поцеловал, – перечислила я. – Технически, я все еще девственница, если ты об этом. – Рассказывать, что именно делал Йарра, язык не поворачивался. Стыдно.

– Боги… – прошептал Тим, прижимая меня к себе. – Маленькая моя… Тебе больно?

Светлые, сколько сожаления, сколько сочувствия было в его словах! Я снова разревелась, захлебываясь, некрасиво шмыгая, вываливая на Тимара все произошедшее за последние часы. Почти все.