Сестра Рока - Яна Алексеева Страница 61

Сестра, чуть качнувшись от потери сил, поднесла к губам пальцы, пробуя на вкус чужую кровь. Или свою? Упоенно закатив глаза, глубоко вдохнула пряный аромат смерти. Оскалилась, отчего лицо, разрисованное алыми полосами, превратилось в маску первозданного ужаса, греющую его сердце совершенством.

Леран, сожалеюще покачав головой, отвел взгляд. И обошел замершую в трансе женщину по широкой дуге. Коротко махнул рукой, приказывая оставшимся в живых людям следовать за собой, и вышел из разгромленного зала, предоставляя разбираться с трупами, обломками и прочими малоприятными останками сражения тем, кто для того рожден. Пусть прислуга поработает. Можно было бы проводить Ирин до покоев, но…

Ты стала слишком опасна, сестра. И если бы ситуация сложилась иначе, какую партию мы бы с тобой сыграли, какой подругой ты бы мне стала… Но ты стала соперницей! Смерть слышит тебя, дорогая, слышит и повинуется! А он не может позволить этого!

Как жаль, что придется убить тебя! Какая потеря для Повелителя смерти… мы могли бы стать для него единым и единственным слугой! Но ты оказалась слишком сильна и независима… и твоя цель слишком явно не совпадает с моей. Так явно, что это проступает в каждом твоем движении, подчиненном разуму. А те, что следуют за внутренней сутью… они говорят, что ты изменилась. Впрочем, побывавшие за гранью жизни всегда меняются, сам он тому служит отличным примером.

И все же жаль, как жаль… Столь дивное существо прекратит существование… Впрочем, погибнуть от его руки – великая честь. И он сможет помочь ей принять смерть, такую же прекрасную, как и она сама. Столь же соответствующую внутреннему содержанию, отражающемуся порой в холодных серых глазах. А дивный смех и ауру, в клочья рвущую мертвую магию, он сохранит в своей памяти навсегда.

Завтра… да, завтра ты умрешь… Нет, сегодня! Я сделаю твою муку прекрасной…

А тот, кто сообщил о том, что твои крылья, сестра, не поддаются контролю, будет наказан немедленно.

Твои крылья прекрасны… и смертоносны. Как ловко ты оборвала нити контроля и выпила Силу, беснующуюся в зале, остановившись ровно на той грани, за которой началось бы действо, недостойное оставшегося в живых сброда. Для них смерть не должна быть столь необычной. Самое лучшее, чего они достойны, – короткий ржавый клинок…

Принц Леран проследил, как окруженная дворцовой охраной сестра скрылась за поворотом, и решил, что лучшей смертью для нее будет Бутон Росы. Для нее и тех, кто окажется рядом.

Закрывая лицо руками, я стояла, привалившись к дверям покоев. Тело горело просто непереносимо, и на фоне этого ровного пламени резкие всплески, расходящиеся волнами от груди, и тонкие иглы, вонзающиеся в виски, казались особенно мучительными. Не помню, не помню… как, возрождая в памяти древние легенды, я пыталась изгнать из крови яд, как стремительно летела по коридорам Замка, пугая встречных людей призраком пустоты в серых глазах.

Помню только, что в голове билась одна мысль. Продержаться! Дойти, не упасть на глазах лордов, стражей, принцев… Не показывать безумную слабость, от которой дрожат превратившиеся в желе ноги, в глазах не двоятся, а даже троятся неровно кружащиеся стены. Продержаться до момента, когда можно будет скрыться за тяжелыми дверями, сползти по ним обессиленно, прижаться ладонями к прохладному камню, обещающему облегчение. Запрокинуть голову, с силой отчаяния вдавливая затылок в резное дерево… Продержаться…

Тихо взвыв, когда по коже в очередной раз пробежала болезненная дрожь, я прижала ладони к полу. Холодная ласка древности добавила сил. Ну вот, кажется, я и дома, в безопасности… дома? Не-эт!

Резко дернувшись, отчего количество игл в висках только прибавилось, я переползла на алый ковер. Тяжесть, навалившаяся на плечи, резко придавила к полу, и я распласталась лицом вниз, вдыхая мелкую чахоточную пыль. Но не пыталась изменить позицию, ибо это позволяло хотя бы слегка прочистить легкие от тягучих, маслянистых ароматов крови и яда потусторонних тварей.

До чего я дошла! До чего же?! Неужели это место кажется мне домом? Почему? Это неправильно… это так неправильно, что может оказаться единственной истиной в безумной круговерти событий.

Преодолевая головокружение, я перевернулась на спину и уставилась в потолок. Дом… Безопасность… Нет, это не мои чувства, не мои… и даже не тех ошметков принцессы, что прячутся внутри моего разума. Чьи?

Мне все равно!

Нет сил даже думать.

Надо встать.

Я повторила эту фразу про себя еще раз, и еще, и еще…

Надо встать.

Сейчас сюда придут слуги, и что они увидят?

Окровавленное, безжизненное тело, сломанную кем-то фарфоровую куклу…

Сквозь прорехи на платье видна исцарапанная кожа. Грудь рассекают ровные, глубокие разрезы. Спутанные волосы рассыпались по алому ковру серебристой паутиной.

А ведь я знаю, как здесь относятся к мертвецам.

Знаю…

Надо встать…

Двигаться…

Отрывочные мысли кружились в голове бешеной каруселью. Встать…

Как?

Зачем?

Надо!

План…

Боги! Не хочу…

Отдавать приказы…

Вста-ать!!!

Внутренний крик подбросил меня, заставив сесть. Опершись руками о пол, я огляделась. Перед глазами все поплыло, закружилось.

План.

Хранители, коронация, бегство.

Да, именно так.

Трудно, как трудно. Та последняя вспышка Силы вычерпала меня до дна, осталась лишь оболочка, хрупкая до безумия. Даже не пустота, а ее отражение, дробящееся на множество бесконечностей.

Встать! Поднимаюсь, сосредоточившись на дверной ручке. Шаг. Стремительный водоворот алых стен. Судорожно дернув дверь, едва не вываливаюсь в коридор.

Побелевшие от напряжения пальцы сводит судорога. Оглядываюсь.

Капитан, двое наемников, слуги… замерли посреди коридора. На лицах суеверный ужас.

То, что от меня осталось, расплывается в хищной усмешке и шипит:

– Присслугу, ванну, целителя, ужжин! Быстро! – и с грохотом захлопывает дверь.

Темный провал…

Стою, прислонившись лбом к оконному стеклу, а за спиной тихо шелестят опасливые шаги. Это шныряют слуги, от которых веет первобытным испугом. Вот одна горничная остановилась ровно напротив меня, ее нервный, еле слышный шепот заставил обернуться.

– Ваше высочество, вам помочь?

На миг прикрыла глаза, не желая даже догадываться о мыслях, мечущихся в ее голове. Боится… до слез, до судорог. Не хочу знать! Какое мне дело до этих пешек, не пожелавших стать всадниками и королями?! Пусть думают что хотят. Обо мне, о принцах, лордах, чудовищах, Изнанке… Мне все равно! Все рав-но!!

Злость добавила сил.