Серв-батальон - Андрей Ливадный Страница 61

Новые виды растений и микроорганизмов, созданные для так называемого "боевого терраформирования" обладали еще целым рядом уникальных свойств: на подготовленной специально выведенными видами бактерий почвах деревья всего за год вырастали на десяти-пятнадцатиметровую высоту, надежно скрывая под пологом крон стратегические военные объекты.

Процент кислорода в составе атмосферы значительно повышался за счет жизнедеятельности уникальных видов микроорганизмов и водорослей, высеиваемых в океаны.

Обладай подобными технологиями колонисты, покидавшие Землю в период Великого Исхода, то многие планетные цивилизации выжили бы и продолжили успешное развитие в условиях враждебных биосфер осваиваемых миров, а в пространстве освоенного космоса находили бы меньше трагических памятников в виде стерилизованных посадочных зон и вымерших первичных поселений.

…

Орбиты Юноны прикрывали боевые станции системы противокосмической обороны, но они оказались бессильны против новых тактических приемов, разработанных с усовершенствованием гиперпривода космических кораблей.

Главным достижением в данной сфере технологий являлось значительное уменьшение размеров гипердрайва, что позволило установить внепространственный привод на малые корабли класса аэрокосмических истребителей и штурмовиков.

Армада малых кораблей вырвалась из гиперсферы, следуя заранее рассчитанным атакующим курсом, в рубках штурмовиков хозяйничали кибернетические системы, способные исправно работать при смертельных для человека значениях перегрузок, не заботящиеся ни о чем, кроме выполнения поставленной боевой задачи.

Станции противокосмической обороны были обречены - рассчитанные на длительную артиллерийскую и ракетную дуэль с приближающимися к планете крупными кораблями противника, они пали под стремительной массированной атакой штурмовиков, покинувших гиперсферу всего в одной световой секунде от планеты.

Через час после начала операции орбиты Юноны были блокированы; из пространства гиперсферы появились крупные единицы Флота Колоний, а еще через час началась операция по высадке на планету десяти тысяч автономных сервомеханизмов.

Штурмовики заходили в вакуум-доки конвойных носителей, а на смену им стартовые катапульты выбрасывали в околопланетное пространство сотни штурмовых модулей и аэрокосмических истребителей.

Битва за Юнону только начиналась, разгораясь все яростнее, по мере того, как десантные подразделения при поддержке фрегатов приближались к планете, подавляя уцелевшие огневые точки системы противокосмической обороны.

Среди всеобщего хаоса, неизбежно наступающего в минуты массированного выброса конвойными носителями малых кораблей и штурмовых модулей, сигнатура совершившего обратный переход "Нибелунга" осталась незамеченной, - пространство в районе высоких орбит буквально кипело от обилия различных энергий, и штурмовой носитель Альянса, под прикрытием фантом-генераторов начал сближаться с планетой, имитируя сигнатуру одного из сотен десантных модулей Флота Свободных Колоний.

Зачем серв-машины, несколько лет скрывавшиеся на планете Феникс, добровольно направились в систему Юноны, оставалось только гадать.

* * *

Говард Фарагней серьезно сдал за последние годы. Ему исполнилось пятьдесят, - не возраст для старости, но она подступила незаметно. Сказывались три десятилетия морального напряжения, Говард хоть никогда и не участвовал непосредственно в боевых действиях, но на главного конструктора кибернетических систем Альянса ложились огромные нагрузки.

Лаборатории секретного комплекса "Гамма" заметно разрослись, ушли глубоко под землю, теперь чтобы добраться до объектов, где конструировались и проходили стендовые испытания новейшие машины, нужно было преодолеть пять километров магистрального наклонного тоннеля, по обе стороны которого располагались цеха производств, склады готовой продукции и технические боксы для серв-машин, охраняющих стратегический объект.

Фарагней редко покидал глубинные уровни. Имея сплошной неограниченный допуск, он мог в любую минуту воспользоваться своей машиной, чтобы за несколько минут добраться до поверхности, но чем старше он становился, тем меньше его тянуло наверх.

Он был одним из немногих, кто знал все тайны планеты, превращенной в огромную военно-промышленную базу, и не питал иллюзий - людей на Юноне можно сосчитать по пальцам одной руки. Контроль над всеми производственными процессами давно перешел к автоматике, Юнона незаметно превратилась в мир, населенный интеллектуальными сервосистемами, и он, всю жизнь посвятивший их проектированию, теперь начал опасаться своих же детищ.

Глупости, конечно. Личность Фарагнея являлась неприкосновенной, но он-то прекрасно понимал, что теперь исследовательские комплексы лабораторий перспективного проектирования могут обойтись вообще без людей, в том числе и без гениального конструктора.

Машины на Юноне уже давно создавались и проектировались машинами, а он понемногу отходил от дел, просто бежать Фарагнею было некуда, да никто и не выпустил бы его с планеты.

Он все чаще размышлял о том, какой след оставит в памяти людей, но однозначного ответа не находил. Его личность, так строго засекреченная, вообще может ускользнуть из анналов истории.

Впрочем, ему не все ли равно? Безвестность или всеобщее проклятие, он не ждал ничего иного. Больше всего Фарагнея страшила одинокая старость, - помещения, где он проводил большую часть рабочего и свободного времени, располагались очень глубоко, сюда едва ли докатиться эхо от орбитальных бомбардировок, десант так же не смог бы прорваться на уровни "Гаммы", - пять километров сплошных укреплений, защищенных сотнями автономных сервомеханизмов, не оставляли шанса ни для армии, ни для диверсионной группы.

Война подходила к финалу, последний наиболее страшный, всеразрушительный акт вселенской трагедии еще не начался, но Говард, оставшись в полном одиночестве и изоляции, уже знал, как поступит в случае, если Юнона подвергнется атаке Флота Колоний: он не станет отсиживаться в глубинах бункерной зоны, а поднимется наверх.

Нет, Фарагней не планировал самоубийства. Что-то непоправимо сместилось в рассудке, оставшись один, он постепенно забыл все, чем грезил в юности и даже зрелом возрасте: карьера, научные изыскания, открытия, потрясающе интересная работа по созданию образчиков искусственного интеллекта, - все в прошлом, он понял главное: чтобы мечтать, стремиться к чему-либо, рядом обязательно должны находиться другие люди. Но какой может быть карьерный рост среди машин? Как ощутить свою востребованность, реализовать здоровые амбиции ученого и конструктора, когда рядовой кибернетический комплекс лаборатории "Гамма" справлялся с задачами, на решение которых у Говарда порой уходили годы, за несколько часов?

Окончательно Фарагней понял, что здесь, на Юноне, человечество в его лице перешагнуло всякие грани дозволенного, когда задал проектно-аналитическому ядру лаборатории техническое задание на разработку боевой машины нового поколения, обладающей характеристиками, близкими к понятию "неуязвимость".