Башня Зеленого Ангела - Тэд Уильямс Страница 61

— Я пытаюсь помочь ему, матушка. — Герцог улыбался, но на лице его выступили багровые пятна. — Как я уже сказал, ты, очевидно, провел слишком много времени, глядя в небо, и не уделял достаточно внимания более низменным вещам.

— Мой лорд…

— Я знаю средство тебе помочь.

Бенигарис быстро нагнулся и двумя руками обхватил Ксаннасэвина за талию. Потом он выпрямился, кряхтя от напряжения; астролог раскачивался в воздухе.

— Нет, герцог Бенигарис, нет!

— Прекрати это! — завизжала Нессаланта.

Бенигарис поднял астролога повыше. Ксаннасэвин перевалился через ограду, тщетно пытаясь найти опору. Бенигарис разжал руки. Прошло несколько секунд, казавшихся невыносимо долгими, и из глубины двора донесся звук удара.

— Как… Как ты смеешь?!. — заикалась Нессаланта, глаза ее были широко раскрыты от ужаса. Бенигарис резко повернулся к ней, лицо его исказилось от ярости. Тонкая струйка крови текла по его лбу: астролог вырвал клок волос герцога.

— Заткнись! С тобой следовало бы сделать то же самое, старая волчица! Мы проигрываем войну — проигрываем! Может быть, сейчас тебе и все равно, но ты тоже не в безопасности. Сомневаюсь, что этот унылый Джошуа позволит своим солдатам убивать пленников и насиловать женщин. Но люди, которые шепчутся на рынках о том, что случилось с моим отцом, знают, что твоя вина не меньше моей. — Он вытер кровь с лица. — Нет, мне не придется убивать тебя. Найдется не один крестьянин, который уже точит нож, ожидая, чтобы Камарис с войском появился перед воротами, готовый начать потеху! — Бенигарис сердито засмеялся. — Ты что думаешь, дворцовая стража будет жизнью рисковать, защищая тебя, когда уже ясно, что все потеряно. Эти люди ничем не отличаются от крестьян, матушка. Они живут своей жизнью, и им плевать, кто сидит на троне. Ты, старая дура! — Уголки рта герцога подергивались, он сжал кулаки.

Вдовствующая герцогиня откинулась в кресле.

— Что ты собираешься делать? — простонала она.

Бенигарис выбросил вперед руки.

— Драться, будь ты проклята! Может быть, я убийца, но то, чем я владею, я им не отдам, пока они не вырвут это из моих мертвых рук. — Он пошел к дверям, потом повернулся: — Я не хочу больше видеть вас, матушка. Мне все равно, куда вы денетесь и что будете делать… но я не желаю вас видеть.

Он протиснулся в дверь и исчез.

— Бенигарис! — Голос Нессаланты возрос до крика. — Бенигарис! Вернись!

Безмолвный монах схватил Бинабика за горло; его другая рука тянула кисть тролля, сжимающую нож, к влажному от пота лицу маленького человека.

— Почему… ты?.. — Пальцы сжимались сильнее, не давая троллю вдохнуть и договорить.

Бледное потное лицо монаха нависало над ним; от него исходил лихорадочный жар.

Бинабик выгнул спину и приподнялся. На мгновение ему удалось ослабить хватку монаха. Он использовал этот глоток свободы, чтобы броситься на край ступеньки, так что оба покатились вниз. Когда этот живой клубок остановился, Бинабик был уже сверху. Тролль наклонился вперед, всем своим весом надавив на нож, но Хенгфиск отвел его одной рукой. Худощавый монах был вдвое выше тролля, и только странная неуверенность в движениях не позволила ему одержать быструю и полную победу.

Пальцы Хенгфиска снова сомкнулись на шее тролля. В отчаянии Бинабик попытался оттолкнуть руки противника подбородком, но хватка монаха была слишком сильна.

— Мириамель! — прохрипел Бинабик. — Мириамель!

Никто не ответил. Тролль уже задыхался, сражаясь за каждый глоток воздуха. Он не мог приблизить нож к безжалостно улыбающемуся лицу Хенгфиска или оторвать руку, сжимающую его горло. Монах уперся коленом в ребра Бинабика, так что тролль не мог вырваться.

Тогда Бинабик повернул голову и укусил запястье Хенгфиска. Сначала пальцы у него на шее сжались еще сильнее, потом тролль почувствовал, что прокусил кожу, солоноватый привкус крови был на его губах.

Хенгфиск не закричал, и улыбка его не стала менее широкой. Он быстро повернулся на бок, с силой толкнув Бинабика. Нож выпал из руки тролля, но маленький человек был слишком занят тем, чтобы не упасть в темноту, — и не обратил на это внимания. Он лежал плашмя на камнях, ноги его болтались над бездной под перилами. Упираясь локтями и коленями, тролль подтянулся, отчаянно надеясь вернуть нож — клинок лежал всего в нескольких дюймах от Хенгфиска, который скрючился у стены, злобно сверкая на тролля выпученными глазами. С прокушенной руки капала кровь.

Но его улыбка исчезла.

— Вад?.. — Низкий голос Хенгфиска напоминал воронье карканье. Его глаза испуганно бегали, как будто он внезапно обнаружил себя в совершенно неожиданном месте. Лицо монаха, когда он наконец повернулся к Бинабику, было полно смущения и ужаса.

— Почему ты производишь нападение? — простонал Бинабик. Кровь была на его подбородке и щеках. Он еле мог говорить. — Мы не имели дружбы… но… — Он зашелся в приступе кашля.

— Тролль?.. — Лицо Хенгфиска, за мгновение до этого растянутое в ликующей улыбке, теперь обмякло. — Что?.. Ах, ужасно, так ужасно…

Потрясенный этой переменой, Бииабик молча смотрел на него.

— Я не мог… — Монах, казалось, был переполнен горем и раскаянием. Он сплел пальцы. — Я не мог… О Милостивый Бог, тролль… Это так… холодно!

— Что с тобой случилось? — Бинабик подвинулся немного ближе, внимательно следя за кинжалом, но монах, похоже, забыл о клинке.

— Я не могу выговорить это. — Хенгфиск зарыдал. — Они наполнили меня… Оттолкнули меня в сторону… Как Господь мог так жестоко поступить со мной?..

— Я могу оказывать какую-нибудь помощь?

Монах смотрел на него, что-то похожее на надежду мелькнуло в покрасневших выпученных глазах. Потом спина его напряглась, голова дернулась, он закричал от боли.

— Хенгфиск! — Бинабик выбросил руки вверх, как бы защищаясь от того, что пронзило монаха, чем бы оно ни было.

Хенгфиск дергался, руки его дрожали.

— Не надо!.. — закричал он. — Нет! — На мгновение он, казалось, овладел собой, но когда он снова повернул к Бинабику свое изможденное лицо, оно начало изменяться, словно змеи ползали под тонким покровом плоти. — Это ложь, тролль. — В этих словах была ужасная, смертельная значительность. — Они лживые, но хитрые, как само время! — Он неловко повернулся и сделал несколько неверных шагов вниз по лестнице так близко к Бинабику, что тролль мог бы протянуть руку и коснуться его. — Иди! — выдохнул монах.

Испуганный даже больше, чем во время драки, Бинабик пополз вперед и поднял свой нож. Какой-то звук за его спиной заставил тролля резко повернуться. Хенфиск с расплывшимися в улыбке губами снова поднимался по ступеням. Бинабик успел только поднять руки, когда монах бросился на него. Зловонная ряса Хенгфиска опутала обоих, как саван. Произошла недолгая борьба, и все стихло.

Бинабик выполз из-под тела монаха. Отдышавшись, он перевернул Хенгфиска на спину. Рукоять его костяного ножа торчала из левого глаза монаха. Задрожав, тролль вытащил лезвие и вытер его о темную рясу. Последняя улыбка застыла на лице Хенгфиска.