Миссис Смерть - Юлия Ляпина Страница 61

– Наследники в растерянности, вдова в недоумении, – комментировал отчет местный судья. – Лекари подтверждают родство сына и дочери покойного графа по крови, однако, если замок заперт, значит где-то есть более легитимный наследник. Древняя магия не лжет.

Тут телохранительница вынула свиток и зачитала приказ короля сделать все возможное, чтобы открыть древнюю твердыню. Миссис Олмидж вышла из кареты, подошла к воротам, зачем-то потрогала герб и спросила:

– А где здесь кладбище? Внутри?

– Нет, – качнула головой посланница короля, – внутри только древний фамильный склеп. Он слишком мал. Графов Валлах давно хоронят подле сельского храма.

– Значит нам нужно на кладбище, только по дороге купим булочек и окорок, – постановила «миссис Смерть».

На кладбище пришлось ездить целую неделю. Лекарь снял для подопечной комнаты на местном постоялом дворе и тщательно следил за самочувствием и питанием миссис Олмидж. А Оливия ежедневно проводила несколько часов на местном погосте, выполняя просьбы лежащих там призраков. Без этого покойный граф отказывался назвать истинного наследника рода. Когда же старый упрямец наконец рассказал, почему замок не пускает его супругу и детей, у девушки уже едва хватило сил записать все, что было сказано.

– Женился тайно на дочери храмовника? – судья только головой качал, заглядывая девушке через плечо. – Есть сын и даже внуки? Понятно, почему замок не открывается!

Осенние дни холодны, а уж продуваемое всеми ветрами кладбище… К вечеру у «миссис Смерть» вновь поднялась температура, и лекарь, бранясь, отписал Его Величеству о губительных последствиях общения подопечной с призраками. В ответ новоиспеченный граф получил приказ принять миссис Олмидж в своем замке и опекать до полного выздоровления.

Еще через две недели карета Оливии тронулась дальше. Пока тянулась болезнь, девушка успела познакомиться с новым графом – серьезным немолодым человеком, много лет служащим в местном храме. Ей прислали теплый гардероб из столицы и несколько флаконов драгоценной настойки, восстанавливающей силы. Так что к следующему замку она подъехала подготовленной. Точнее, так казалось поначалу.

В этом замке кладбище располагалось в кольце внешних стен. Попасть внутрь не было никакой возможности. Пришлось уговаривать лорда Вайберга пообщаться с местными призраками. Убедить их выйти к «слышащей». Последний барон этой груды камня был вредным, ворчливым стариком. Он ругался, сквернословил, ехидничал, кривил рожи, тянул к Лив тощие морщинистые руки. Призрак виконта Вайберга несколько раз намял противному призраку шею, но тот не унимался, продолжая издеваться. На третий день утомленная бесполезной болтовней и пронзительным ветром Оливия встала со скамеечки, которую ей одолжил кучер и заявила:

– Что ж, почтеннейший, барон Дурбо, раз вы не желаете говорить, я уезжаю. Неизвестно, сколько десятилетий пройдет, прежде чем при дворе появится еще одна «слышащая», желающая услышать вас. Все хорошего! – махнув рукой, девушка двинулась к карете.

Призрак заволновался, кричал вслед что-то ехидное, потом сдался, подлетел и буркнул:

– Девчонка.

– Что? – чуть обернулась Оливия.

– Наследница рода и крови девчонка. Мой старший внук успел жениться. Я был против, какая-то плакса из пансиона, но он был упрям. Рассорился со мной, с отцом, а потом ушел в поход, чтобы заработать на дом для своей жены. И погиб там. Сыновья, внуки – всех выкосила эпидемия. А та плакса выжила и родила девку. Она сможет открыть ворота. Родовой перстень закопан у ворот, под белой плитой.

– Я все записала, – миссис Олмидж повернулась к потускневшему призраку. – Поверьте, барон, девочки не так бесполезны, как о них порой думают. В конце концов ваша мать тоже когда-то была ребенком.

Старый ворчун махнул рукой и устремился к воротам, но не долетев до них растворился в лучах позднего осеннего солнца.

– Он выполнил свой долг, – чуть улыбнулась Оливия и передала записи Таре. Телохранительница передавала бумаги Тайной службе, а уже они быстро находили людей, которым покорялись ворота.

Остаток месяца Оливия ездила от замка к замку, задерживаясь возле каждого на два-три дня. Не все удавалось открыть. Где-то призраки с грустью признавали, что они не знают, остались ли где-нибудь хотя бы бастарды их крови. Где-то девушке просто никто не отвечал, кроме ледяного ветра. Однако несколько каменных громад все же удалось распечатать, и с каждым новым замком телохранительница становилась все более настороженной и не выпускала из рук оружия, когда карета останавливалась возле очередного трактира.

В один из дней эта осторожность оправдалась. Они как обычно приехали к замку, выяснили, что кладбище внутри, а значит призраков придется выманивать для разговора. Лекарь поежился и заявил, что уже поздно и лучше сейчас найти ночлег, передохнуть, а уж с утра… И все с ним согласились. Постоялый двор в деревушке был только один. Привычно заехали, сняли два номера: для Оливии с Тарой и для лекаря. Кучер спал с лошадьми, служанки ночевали в каморках для слуг. Гвардейцы давно вернулись в столицу.

Все устали, продрогли, поэтому быстро поужинали в общем зале и разошлись по спальням. Оливия спала крепко, но чутко, и когда ее коснулись ледяные руки призрака, тотчас открыла глаза. Милорд Вайберг негромко и решительно потребовал, чтобы девушка оделась и спряталась.

– Зачем? – не поняла Оливия, отбрасывая с лица выбившие из косы пряди.

– Внизу, возле трактира собирается группа мужчин. Из их разговоров я понял, что им заплатили за вашу смерть. Служанка в сговоре, вашей охране подсыпали снотворное.

Больше не возражая, миссис Смерть натянула обувь, дорожное платье со шнуровкой спереди, и плащ. Телохранительница не проснулась от легких шагов подопечной, и это доказывало, что чуткую девушку опоили. Следуя инструкциям призрака, Оливия выполнила все, что сказал виконт: распахнула окно, свесила из него покрывало и скинула вниз подушку, маскируя отсутствие следов. Сама же миссис Олмидж спряталась под комковатый матрас, моля Деву, чтобы разбойники не тронули Тару и спящих в каморке горничных.

Едва она затихла, под разворошенной постелью, как дверь затрещала под молодецкими ударами. В комнату ворвались мужчины с длинными кинжалами, которыми так удобно орудовать на тесной палубе или в узком гостиничном номере. Увидев открытое окно, незнакомцы разразились площадной бранью и даже высвистали кого-то, кто стоял на часах, чтобы он проверил ближайшие кусты. После этого бандиты растолкали служанок, угрожая оружием, велели проверить одежду хозяйки, услышали, что нет плаща, обуви и платья, стали ругаться еще громче.

Разочаровавшись в задании, мужчины уже начали плотоядно поглядывать на спящую Тару и сжавшихся от ужаса горничных, но тут за окном раздался свист, и бандиты ушли, прежде разнеся все в комнате и сбросив Тару с постели. Напоследок они вспороли матрасы, но не смогли своротить топчаны, прибитые к стене. Это, в общем, Оливию и спасло. Когда разбойники убрались, а плачущие служанки начали лупить по щекам спящую телохранительницу, миссис Олмидж со стоном выпала из своего убежища, зажимая рукой рану. Ей повезло, что ящик для тюфяка оказался достаточно глубок, однако она еле удержалась, когда клинок пробил тонкий слой ваты и сена, уткнувшись ей в плечо.