Страж ее сердца - Оливия Штерн Страница 61

— Она умрет? — глухо спросил король, — это твое заклятие — оно смертельно?

— Если вы этого захотите, ваше величество.

Крагх помолчал. А потом глянул исподлобья и сказал:

— Я не знаю. Я не знаю, что мне делать с женщиной, которая столько лет была рядом, но пыталась убить мою дочь. Да и почему я должен верить тебе, страж Надзора? Тому, кто убивал крагхов?

Мариус пожал плечами.

— Вы хотите доказательств? Пусть принесут фрагмент Пелены, и мы все увидим, что королева много лет скрывает от вас свой магический потенциал.

— И в самом деле, — задумчиво пробормотал Сантор, а затем крикнул, — принесите частицу Пелены.

Мариус оглянулся на Алайну. Она молчала, изредка бросала неприязненный взгляд в сторону королевы. Мариус огляделся, увидел свободный стул и подвинул его Алайне.

— Садись. Ты и без того устала.

Она улыбнулась уголками губ и послушалась. Легонько пожала его руку и принялась терпеливо ждать, вздрагивая при каждом шумном хрипе со стороны кровати.

Наконец в коридоре затопали, клацая жесткими когтями по камню, и в спальню вошел крагх. Он нес на вытянутых руках сосуд из совершенно прозрачного стекла, огромных размеров колбу, в самом центре которой драгоценной каплей сверкала частица Пелены. Мариус оглянулся на короля — тот едва заметно кивнул. Тогда крагх передал сосуд в руки Мариусу и, стоило взяться за стенки, Пелена внутри ожила. Мгновенно растянулась нитью, соединив ладони Мариуса друг с дружкой.

— Вот видите, ваше величество, — он поднял сосуд повыше, чтобы видели все приутствующие. Король, воины, Алайна. — Пелена притягивается к носителю магии, то есть, к частице ее самой. Что будет, если сосуд возьмет в руки не-маг? Кто хочет попробовать? Ничего страшного не произойдет, тем более, что отважный воин принес нам его.

— Я хочу, — вдруг подала голос Алечка.

Мариус обернулся к ней, протянул пузатую посудину.

— Возьми.

Алайна с любопытством уставилась на Пелену, снова собравшуюся в центре и как будто стремящуюся занять положение как можно дальше от стенок сосуда.

— То есть, в Алайне магии нет, — пояснил Мариус, — а теперь давайте отдадим Пелену в руки королеве…

— Я сам, — хмуро сказал король, — не трогай ее… Она пока что моя. Пока что…

Он взял колбу из рук Мариуса, затем присел на край кровати. Велейра что-то забормотала, попыталась сопротивляться, но ее руки тут же оказались прижаты к колбе по обе стороны. Капля внутри дернулась и медленно, словно демонстрируя всем свои радужные переливы, растеклась к ладоням Велейры.

Сантор безмолвно высвободил колбу и передал ее обратно воину. Мол, унеси. А потом, склонившись над королевой, отвесил ей звонкую оплеуху.

— Что еще ты от меня скрывала? Что еще? Что ты успела натворить?

Изумрудные крылья мелко затряслись, и Мариус подумал, что Петля Смертника была бы куда милосерднее, если бы просто убивала всех связанных друг с другом участников покушения. То, что испытывала сейчас Велейра, походило на паралич. Упаси Пастырь испытать подобное — оказаться запертым в собственном теле без возможности бегства.

Но королева хотела убить его птичку, напомнил он себе.

К тому же, может скрывать еще много интересных секретов.

Понятное дело, что Сантор, скорее всего, теперь ее казнит. Но неплохо бы для начала узнать, чем еще развлекала себя эта знойная зеленокрылая красотка.

Мариус вытер холодный пот, выступивший на лбу. Все же он устал, очень. Колени дрожали, спина болела, руки трясись. Прекрасный, просто великолепный образец стража.

— Послушайте, ваше величество, — сказал он, — если хотите, я облегчу состояние королевы. И вместе с этим я могу построить конструкт Правды. Тогда ее величество будет правдиво отвечать на любые ваши вопросы.

Сантор медленно, словно сомневаясь, сделал шаг в сторону от королевы, и та завыла — тонко и тоскливо, что пробрало до самых костей.

— Делай, — только и сказал король.

Мариус кивнул.

— Когда будет готово, я бы хотел оставить вас одних и вернуться с Алайной в ее покои. Мне не нужны королевские тайны. Да и рана дает о себе знать.

Не дожидаясь ответа, он подошел к кровати, наклонился к Велейре и, не обращая внимания на ее исполненные ненависти взгляды, принялся выплетать сложный конструкт заклинания, выдергивая из себя призрачные зеленые нити, одну за другой.