Мечта светлой тьмы - Валентина Савенко Страница 60

В Дартфорде мы задержались дольше всего. Видимо, тут мать развернулась по-настоящему. Или получила крупный заказ на «Игрейские слезы» и потребовалось время, чтобы его выполнить и передать заказчику.

Получается, маг из катакомб знал, чья я дочь, но родителям не выдал? Или с моей матерью вел дела Дамиан, и это было уже после моего побега? Либо отвод глаз матери подействовал и на них? А уехали родители из-за травмы Рыжки? Или из-за мага? Мать ведь не могла не понять, что свидетелей он не оставит?

А меня просто не стали искать как неудачное вложение. Как же горько понимать, что именно им я и была все эти годы.

Вспомнились слова Натана, что с моим рождением не все так просто. Я приемыш? Украденный ребенок? Вряд ли. Скорее внебрачная дочь какого-нибудь лорда, за которую получили приличный откуп. А себе оставили лишь потому, что ребенок родился хорошеньким и мог в будущем обеспечить их прибылью. Это вполне в духе людей, которых у меня язык не поворачивался сейчас назвать родителями.

Или я ошибаюсь и все эти годы за мое содержание им платили? А когда исполнилось восемнадцать, перестали? А договор с Верноном заключили заранее, потому что знали об этом.

Говорят, когда замерзаешь в буране, перед самым концом тебе становится тепло. Именно это я чувствовала сейчас: тяжелое, гнетущее тепло в груди, которое распирало ребра, не давало дышать.

— Мяу?

Чад озабоченно заглянул мне в лицо. Я обняла его за шею и разревелась. Кажется, он громко замяукал, а роза зашелестела.

— Вивьен, — их услышали.

Я оказалась на руках Эрика, прижатой к пахнущей зимним лесом и морозом рубашке, в теплом коконе объятий.

— Она поняла, что ее родители — аферисты, — откуда-то издалека донесся голос Натана. — Я могу частично убрать душевную боль и на время смазать ее воспоминания.

— Нет, — резко ответил Эрик. — Это нужно пережить. Выплакать.

— Но…

— Поднимай кеб!

Почему он не разрешил Натану помочь? Стало обидно, показалось, что грифон специально решил сделать мне больно. Потом снова вспомнила о родителях и разрыдалась.

Эрик гладил меня по волосам, шептал приятные глупости о том, что я самая сильная, красивая. Обещал, что все будет хорошо. А я стискивала пальцами его рубашку и, уткнувшись мокрым носом куда-то в ключицу, ревела. Постепенно боль ушла, оставив пустоту и бессилие, и я провалилась в сон без сновидений.

Открыла глаза, когда летели над заснеженными улочками уютно устроившегося в небольшой долине городка. Когда покинули бушующую стихию, точно сказать не могла. Но в любом случае выходило, что чудом уместившийся между вещами грифон, заполняющий собой свободное пространство, поддерживал щит, не выпуская меня из объятий.

Я почувствовала себя виноватой, неохотно слезла с его колен и устроилась на сиденье рядом с тюком. Пока спала, Чад с розой успели перекочевать на переднее сиденье. Кот восторженно разглядывал освещенные желтыми пятнами фонарей ночные улицы. А роза едва слышно шуршала, довольная, что мы летим в ее родные края.

— А вон и мои обалдуи! Сказал же сидеть в гостинице! — в притворном недовольстве проворчал Эрик, показывая на две фигуры у аккуратного здания с яркой вывеской, на которой сообщалось, что здесь можно снять комнаты.

Натан громко хмыкнул. И мы приземлились рядом с самоходными санями. Помощники грифона перестали суетливо махать руками и дружно уставились на нас. Более непохожих и в то же время похожих мужчин я никогда в жизни не видела.

Белокожий почти до синевы блондин и брюнет с типичной внешностью знойного южанина. Шапки обоих валялись на сиденье в санях, а полушубки были расстегнуты. Высокий и низкий. Одежду блондина украшало столько оттопыривающихся карманов и кармашков, что диву даешься, как они туда уместились и не начали наползать друг на друга. Очки для работы, поднятые на лоб, точно указали, что это Шеридан — артефактор.

Колдун тоже выглядел колоритно. Кармашки заменял пояс с множеством мешочков и посох, воткнутый в сугроб у саней. На навершии его, нахохлившись, сидел ворон.

Оба худые, словно им некогда есть. Всклокоченные, красные от мороза, недовольно косящиеся друг на друга, как два драчливых мальчишки. Не так я представляла себе отличных специалистов.

Впрочем, Эрик тоже мало похож на того, кто занимается особыми делами.

— Я же просил вас не выходить из номера, — насмешливо поприветствовал их Эрик, подавая мне руку. — Сани можно было заказать по зеркалу.

Чад бодро выпрыгнул на снег. Роза высунула веточку и спряталась. Но этого хватило, чтобы наше знакомство внезапно отложилось на неопределенное время.

Колдун под громкое карканье слетевшего на его плечо ворона бросился к кебу и, распахнув дверь, опустился на корточки.

— Красавица! — прошептал он, не сводя восторженно блестящих черных глаз с розы.

Вытянул руку, потом отдернул.

— Это оно? — Артефактор, воровато глянув на товарища, сунул что-то в полость на боку саней, захлопнул дверцу и присоединился к другу.

— Она! — Ханк решился, но стоило его пальцу приблизиться к цветку, как тот окутала сверкающая белыми искрами тьма.

Я бы тоже возмутилась, если бы ко мне потянул руки незнакомый мужик.

— Ишь какая! — улыбнулся колдун. — Хозяина выбрала?

— Хозяйку, — подтвердил Эрик. — Так, Ханк, хватит, потом будешь ей глазки строить. Идемте в ваш номер. Шеридан, надеюсь, защиту на комнаты не забыл поставить?

Артефактор обиженно скривился и кивнул.

— У меня есть идея лучше, — вмешался Натан. — Дом моей матери неподалеку. Там отличная защита. Там мы сможем спокойно поговорить.

— Отлично, грузитесь в сани, — скомандовал Эрик. — Кстати, знакомьтесь. Это Шеридан Тейдж и Ханк Лем. А это Вивьен Брукс и Натан Мерл.

— Рады знакомству, можно по имени, — с трудом отрываясь от созерцания розы, хором отозвались друзья Эрика.

В том, что они именно друзья, а не просто подчиненные, я не сомневалась.

Домик матери Натана был относительно небольшим, всего два этажа, но очень красивым какой-то ледяной, неприступной красотой, хотя в отделке дома не было использовано ни капли льда. Строгий белый фасад, пара колонн у входа, изящные витражи окон, оформленные прозрачными голубыми и серебристыми стеклами. Небольшие мазки праздничных украшений выглядели тщательно подобранными аксессуарами к белоснежному платью дома. Безупречный вкус хозяйки можно было оценить издалека.

Герцогиня встретила нас в просторном светлом холле.

Теплый свет хрустальной люстры отражался в натертом паркете. Играл бликами на темно-русых волосах миледи, заставлял искриться скромную заколку, украшенную редчайшим розовым хрусталем под цвет простого атласного платья женщины.

Вначале я растерялась, потом вспомнила справочник по этикету, который старательно штудировала. Кажется, что-то напутала, потому что, вежливо отвечая на приветствие, герцогиня выглядела слегка удивленной.