Призрак штрафбата - Дмитрий Морозов Страница 60

Ладар улыбнулся и пожал протянутые ладони.

– Обязательно. Но вначале – вы их кормили?

– Ну так вон сколько травы! – Неуверенный кивок на зелёный ковёр луга.

– Шурши – не обычные лошади. Они много чего любят и ценят, не только траву. Открою секрет: хотя сами они воду и не любят, но рыбу – обожают! Даже в сыром виде, а уж за жареную простят вам даже эту изгородь. Открывайте её и мчитесь к ближайшей реке. Думаю, после пары часов интенсивной рыбалки все желающие смогут выбрать себе скакуна по вкусу… ну, или шурши смогут выбрать себе хозяев, учитывая, что воинов тут примерно вчетверо больше, чем их. Я тоже перекушу, а затем приступим к дрессуре. Как шуршей, так и их всадников. А сейчас покажите, где можно перекусить, – я голоден… как шурш! Или даже бульвиз!

Оборотни были отличными учениками. Или сотрудничество с животными было близко их природе, – но прошло всего несколько дней, как каждый из шуршей обзавёлся хозяином, и десятки желающих во главе с местными магами осаждали Ладара, уговаривая повторить его полёт с сонным порошком над очередной стаей. Это не потребовало массы сил: большую часть работы оборотни взяли на себя, и можно было не сомневаться, что со временем все шурши этой долины обретут хозяев: техника внедрения образов, позволяющая значительно упростить контакт с животным, была усвоена, а все остальные приёмы – только вопрос налаживания контактов с животным и приобретения необходимых навыков работы с ним, усердные – добьются.

Уже первые наездники, среди которых гордо красовался Краеш – Ладар, как и обещал, сделал всё возможное, максимально «познакомив» шурша со своим всадником, соревновались, выделывая различные приёмы, красуясь перед молодками – и изучая друг друга. Да и шурши так же изучали своих хозяев, и бывало такое, что какой-то шурш гневно сбрасывал наездника и не позволял ему подходить к себе. Горящие глаза и гневно оскаленные клыки быстро убеждали всадника в сделанной ошибке, заставляя отступиться от строптивца – и позволить другу успокоить животное и попробовать добиться успеха там, где у самого ничего не вышло. Оборотни были рачительными хозяевами и не позволяли гордости или амбициям портить только начавшие налаживаться отношения между двумя видами. Неудачники вздыхали – и вновь вставали в очередь, ожидая новых скакунов.

Ладар довольно отдыхал, валяясь на ближайшем пригорке, и откладывал очередное совещание с льером Датимом. Конечно, на мягкой кровати было бы удобней, но Вихрь должен был привыкнуть к новому спутнику. Меж тем пришла пора очередного разговора, нужно вновь выходить в астрал, досадуя на отсутствие обычных разговорников, однако всё естество этому противилось, словно там, на просторах энергий, его ждали неприятности. Илис, как назло, куда-то пропала, и, за неимением других вариантов, пришлось побеседовать с К’Кайном. Глава рода Синих Волков был очень слабым магом, слабее самого Ладара, когда тот только начинал, зато обладал цепким умом и суть опасений понял сразу.

– Чутьё, мальчик, это чутьё. Незаменимая вещь для воина. Ты ближе нам, чем сам думаешь. Почуять опасность без всяких оснований, без причин, без повода… Просто ощутить, как встаёт дыбом шерсть в ожидании схватки, как медленно, но неотвратимо растут клыки от невинного предположения о будущем – свойство настоящего оборотня. Однако ветеран тем и отличается от сосунка, что не бежит сломя голову в гущу сражения, а трезво оценивает опасность. Давай подумаем.

Круг шаманов сомкнулся, круговорот энергий взлетел и уплотнился, подарив стоящему в центре необходимую легкость. Ладар кивнул магам и легко вышел из тела. Его путь лежал в город Алзан, к вратам, только и способным пропускать блуждающие души. Тонкий энергетический жгут чуть натянулся, соединяя его с телом, – и зазмеился следом.

Никто не мог двигаться столь же быстро, как Аарх – по своей земле. Дороги радостно встречали владыку и делились энергией, позволяя за несколько минут преодолевать до десяти дневных переходов. Город показался быстро, и духи-защитники города радостно встретили путешественника. Капитан поинтересовался боевыми планами, а казначей с озабоченным лицом попробовал уточнить сроки подхода ремонтных бригад, желательно – гномов. После делегации оборотней защитники поверили в серьёзность намерений нового Владыки Проклятых земель и готовы были его поддержать… Хотя и не очень надеялись на успешность попытки. Пока же они занимались очень необычным делом: все уцелевшие духи города, максимально используя как собственные силы, так и источник энергии, питающий город, очищали древние стены от эманаций Хаоса. Не весь – только центр, и не более чем за пару месяцев. Мелочь, хаос быстро уничтожит потуги возомнивших невесть что о себе духов, но сейчас… их стараниями появился плацдарм для армии, место, где можно передохнуть и собраться с силами. А значит – эта мелочь способна была переломить исход войны.

Ладар, увидев узоры энергий, задохнулся от неожиданности. Уже не первый раз он видел, что люди и за порогом смерти могут противостоять злу – и делают это. Растерянный, он попытался подобрать слова – однако две невесомые руки опустились ему на плечи и дружески подтолкнули к вратам.

– Не медли, у тебя ещё много дел. Чтобы восстановить эти земли и спасти наш мир, потребуется много пота, крови и жизней. Мы отдадим то, что сможем. Немного, но до вашего прихода продержимся. Поспеши.

Ладар кивнул, шагнул во врата, настраиваясь на льера Датима – и попал в засаду. С вратами получилось всё очень необычно: частичная активация врат не могла пропустить сквозь них ничего материального, да и прорвавшийся на другую сторону дух очень скоро оказывался на прежнем месте. Его словно гигантская катапульта отбрасывала обратно. Но не сразу, чем и воспользовался Ладар в прошлый раз. Зато прошедший сквозь врата мог оказаться где угодно – вернее, там, где желал сам. Адресом-маячком служил образ конкретного человека, к которому хотелось попасть. Поэтому, шагая в странный, словно покрытый слоем чуть шевелящегося мрака портал, Аарх ожидал увидеть лицо льера Датима, – но никак не несколько огненных фигур, приготовившихся к удару.

Резкий перекат вправо. Плевать, что для духа все стороны равны – навыки, вбитые в штрафбате, сидели крепко. В руке сам собой возник астральный клинок – не лучшее оружие в любой схватке… В любой, кроме этой. Сотканный Аархом из жизненных сил, магии смерти, огня и созидания, он был для порождений Хаоса чем-то полностью противоположным: сама его суть, в которой мирно уживались и сотрудничали самые разные, подчас противоположные полюса порядка, оказался губительным для энергий, растворяющих в себе Вселенную. Огромная вытянутая вперёд огненная лапа-клешня практически мгновенно оказалось перерубленной сразу в нескольких местах – и упала на землю, рассыпаясь искрами. Хаос многолик, и стихии, которые он выбирает для воплощения, неисчислимы. Ледяной голем зашипел, покачнулся, упрямо сделал несколько шагов вперёд, прежде чем рассыпаться на части, давая время собратьям подобраться к дерзкому, не захотевшему склониться перед первоосновой мироздания.

Сзади возникли несколько чёрных, как смоль, фигур. Бесформенное многообразие форм, ожившие кляксы, в которых появлялись и исчезали щупальца, пасти и клешни. Огонь – любимец Хаоса. У них много общего: неисчислимая жажда разрушения, буйство энергий и – пустота по окончании. Но подлинный цвет Хаоса – чёрный. Заблуждаются те, кто считает, что тьма – цвет смерти. Смерть многообразна, чаще всего её цвет – цвет крови, или белый, как наряд невесты. Чёрный цвет надевают люди, боящиеся или просто не принимающие смерти. Они инстинктивно надевают наряд Хаоса – противника смерти. Хаос вечен. Хаос незыблем. Хаос готов поспорить даже с Творцом. И Хаос жаден настолько, что весь свет он вбирает в себя, оставляя лишь угольно-чёрные размытые контуры своих тел. Тьму, несущую не жизнь и не смерть, а вечное растворение в пустоте. Той самой пустоте, в которой вечно живёт, умирает и никак не может умереть та часть Вселенной, на которую не попал Свет Творца. То, что люди в простодушии своём обозвали Адом.