Свободное падение - Лорен Миллер Страница 60

Я лишь кивнула, боясь, что все-таки зареву.

– Но почему ты думаешь, что твой настоящий отец – именно Гриффин Пейн? – спросил Норт.

– На групповом снимке мама стоит рядом с Гриффином и держит его за руку.

– Но это еще ничего не…

– Присмотрись к нему.

Я достала унисмарт. На дисплее по-прежнему был юношеский снимок Гриффина.

– А теперь присмотрись ко мне.

– Вы действительно похожи, – согласился Норт. – Даже очень. – Он растерянно водил ладонью по своему ирокезу, бормоча «вау». – Мы помолчали. Потом Норт сказал: – Беру свои слова обратно. Насчет невозможности встретиться с Гриффином. Тебе это не составит труда. Сообщи ему, кто ты, и он мгновенно тебя примет.

– Не могу. Гриффин не должен знать, что я раскапываю события семнадцатилетней давности. Иначе… иначе он может мне соврать.

– Ты так думаешь?

– Я просто не хочу рисковать. Он ничего не должен знать заранее. Только из разговора со мной, – заявила я. – Пусть для него это будет полной неожиданностью. Мне хочется увидеть его лицо.

– Ты думаешь, это из-за него твоя мама ушла из Тэдема?

– Она не ушла, – напомнила я ему. – Ее исключили.

– Неужели из-за беременности?

– Возможно. Но в ее истории болезни не было ни строчки о беременности. Никаких результатов. Никаких упоминаний о будущем ребенке. Думаю, если мама знала, что беременна, она это скрыла от врачей.

– А можно посмотреть ее историю болезни? – спросил Норт.

Я покачала головой:

– Я недавно влезла, но мамины данные уже удалили. У меня сохранилась лишь последняя страница.

– Может, еще не все потеряно, – обнадежил меня Норт. – Ты же знаешь мамин номер социального страхования.

– Номер знаю, но что толку? Файл удален из системы. Ты его уже не найдешь.

– А вот и неправда! – усмехнулся Норт. – Найти удаленные файлы еще легче. Прежде чем окончательно удалить их из системы, такие файлы на несколько недель попадают в специальные отстойники. Мало ли, вдруг кто-нибудь удалил что-нибудь нужное? А так есть возможность это вернуть. У обычных пользователей доступа в отстойники нет, и потому компании не очень-то заботятся о защите.

– Так ты можешь залезть в этот отстойник? – спросила я.

– Легко. Пару часов покопаюсь и залезу. Идем ко мне. Заодно поиграю в доктора. Буду тебя лечить.

Мне ужасно хотелось пойти к Норту, но я покачала головой:

– Не получится. Мне сейчас нужно возвращаться в кампус. В будние дни наш «комендантский час» начинается в десять. Раньше я бы плюнула на правила, но теперь не могу. Я не знаю, на что еще способна Тарсус, поэтому лучше разыгрывать из себя дисциплинированную ученицу. Я зайду завтра, хорошо?

– Договорились. Я работаю с утра, так что заходи прямо в кафе. Но мне нужно знать имя и фамилию твоей мамы и номер ее социальной страховки.

– Спасибо, Норт. – Я стиснула его пальцы.

Он поцеловал мне кончики пальцев:

– Все будет хорошо. Ты и сама это знаешь, верно? Ты разгадаешь эту загадку.

– Да.

Слезы, которые я так старательно сдерживала, все-таки прорвались. Я отчаянно моргала, но было поздно. Они уже текли по щекам. Вот тебе и обещание больше не реветь. Я опустила голову, не решаясь вытереть глаза.

Норт осторожно приподнял мой подбородок. В его глазах была уверенность, которой так не хватало мне. А потом, невзирая на мой грипп, больничный запах и нечищеные зубы, он меня поцеловал. В этот момент я забыла обо всем. Ушли все ощущения, кроме одного: я не одинока.