Голиаф - Скотт Вестерфельд Страница 60

Капитан подумал, затем вздохнул и обернулся к доктору Баску:

— Идите с ним. И возьмите пятерых человек из корабельной охраны.

* * *

Ньюкирк уже стоял на коленях рядом с Дэрин. Вокруг толпились люди Вильи; кто-то, размахивая руками, кричал «Medico, Medico!», что, безусловно, означало «врача», во всяком случае на итальянском. Несколько причальных концов все еще болтались, и кто-то, видимо, старший, пытался привлечь людей обратно к работе.

— Дилан! — кричал Алек, проталкиваясь сквозь толпу. Повстанцы расступались в стороны, пялясь при этом на Бовриля.

Ньюкирк поднял перемазанное пылью лицо:

— Он в сознании, только ногу повредил.

— Конечно, я в сознании! — огрызнулась Дэрин. — Попробуй тут вырубись, когда боль просто адская!

Алек опустился рядом на колено. Левый рукав ее формы был изорван и в крови, а одно колено подтянуто к груди. Глаза от боли зажмурены.

Бовриль страдальчески скульнул, а Алек взял Дэрин за руку.

— Потерпи, — попробовал он успокоить ее, — я привел доктора Баска.

Дэрин открыла глаза.

— Ну, ты и думмкопф, — желчно шепнула она.

Алек застыл. Действительно, каким бы повреждение ни было, Дэрин не могла подпустить к себе хирурга.

— Ньюкирк, — распорядился Алек, — расставьте этих людей снова по местам! — А Дэрин он прошептал: — Обопрись мне на руку. Если сможешь встать, он, может, не будет основательно тебя осматривать.

— Становись справа, — сказала она, беря его за плечо. Алек впопыхах сосчитал до трех и кое-как выпрямился, поднимая Дэрин на одну ногу. Так, вдвоем, они встретили доктора Баска, который в сопровождении двух охранников только сейчас пробрался сквозь толпу. Дэрин рядом с Алеком припадала на неповрежденную ногу, угрожая опрокинуть своего помощника. Сейчас особо чувствовалась их разница в росте, к тому же Дэрин была тяжелее, чем казалось (видно, накачала мышцы при лазании). Предусмотрительный Бовриль спрыгнул у Алека с плеча.

Алек, скрипнув зубами, кивнул доктору Баску.

— Мистер Шарп чувствует себя вполне сносно, — сказал он.

Хирург оглядел Дэрин сверху донизу:

— Вы удержитесь на ногах, мистер Шарп? А то падение было нешуточным.

— Все в порядке, сэр. Коленка малость ушиблена, только и всего. — Она неловко скакнула вперед, и Алек помог ей сделать шаг. — Ничего, ходьбой разработаю.

— Не дурите, Шарп. Сядьте. — Доктор Баск полез в свой кожаный саквояж и вынул оттуда длинные ножницы. — Дайте-ка, я осмотрю ногу.

Дэрин, взглянув на Алека, украдкой кивнула, и они вдвоем подбрели к близлежащему плоскому камню. Дэрин тяжело на него опустилась, и на руки к ней запрыгнул Бовриль. Под его внезапным весом она болезненно поморщилась, но не издала ни звука.

Рядом в сланцевый камень был вбит металлический клин, принайтовленный к нему причальный канат дрожал от напряжения. Алек представил, как он, лопаясь, срезает ему голову, и невольно перевел взгляд на окна мостика. Было видно, как оттуда пристально смотрит капитан в тесном окружении офицеров.

— Твое сообщение мы получили буквально в последний момент, — сказал он.

— К-А-М-Е-Р-А, — горделиво произнес Бовриль.

— Я теперь жалею, что и первое послал. — Дэрин, поглаживая зверку спинку, покачала головой: — По словам мисс Роджерс, генерал Вилья по уши завязан в киношном бизнесе, представляешь? Вот почему Херст контрабандой протаскивает ему и оружие и пленку. Ему нужны батальные сцены для его киножурналов. Ха!

— Киножурналов, ха! — язвительно пискнул Бовриль.

— Эй, потише, парень. — Доктор Баск сейчас разрезал над коленом штанину. На бледной плоти красовался лиловый синяк. Дэрин с беспокойством поглядывала на Алека. Если нога сломана, скрывать обман окажется невозможно.

— Сэр, — окликнул один из охранников, — там кто-то едет.

— Ваше высочество, не соблаговолите соблюсти этикет? — не отвлекаясь, попросил доктор Баск.

— Само собой.

Алек, как мог, подбодрил Дэрин кивком — дескать, все будет хорошо — и, обернувшись, увидел, как сквозь расступающуюся толпу продвигаются два здоровенных фабрикатных быка. С три метра ростом, они грозно нависали над людьми своими кованными металлом рогами и теснили их плечищами шириной с паровозный тендер. На спинах этих чудищ сидели погонщики со стальными цепями, идущими от серебряных колец в бычьих носах. За каждым погонщиком возвышалась платформа — на одном быке с пулеметом Гатлинга, на другом — с кинокамерой и по повстанцу с винтовкой.

Между этими двумя гигантами едва был заметен всадник на лошади — в ковбойских сапогах, шляпе с маленькими полями и коротком буром пиджачке, перепоясанном двумя патронташами. Вся одежда на нем была смята, как будто он в ней где-то валялся, а на небритой физиономии с неухоженными большими усами горели карие глаза.

Испанский Алек знал всего ничего — от силы пару фраз, но тем не менее галантно поклонился, хватаясь за любую возможность продемонстрировать такт и дружелюбие:

— Sono Aleksandar, principe de Hohenberg.

Человек рассмеялся и на педантичном, но в целом вполне чистом английском сказал:

— Вы, видимо, имели в виду ‘soy.’ К вашим услугам — генерал Франсиско Вилья, революционный губернатор Чихуахуа.

— Честь имею, генерал, — сказал Алек, отвешивая очередной поклон.

Так вот он каков, знаменитый повстанческий вождь, Робин Гуд мексиканских пеонов. Еще неизвестно, что он может подумать о стоящем перед ним богатом юнце королевских кровей (и вообще интересно, чью сторону он принял в Великой войне на европейском континенте).

На ремне у Вильи в деревянной кобуре висел маузер германского производства.

— Ваш человек ранен? — осведомился Вилья. Алек обернулся. За его спиной Дэрин морщилась от боли, в то время как доктор Баск накладывал ей на колено какой-то компресс. — Ничего, сейчас подойдет мой персональный врач. Но помилуйте, зачем он спрыгнул с борта вашего корабля? Он всех нас на минуту переполошил.

— Это все из-за шагоходов с камерами, — пояснил, глядя снизу, Алек. — Возникла некоторая неясность насчет их цели.

— Ай-яй-яй, — Вилья озабоченно поцокал языком. — Мне надо было предугадать. Прошлой зимой один из этих шагоходов взял в плен целый взвод федералов. Они думали, он их постреляет!

Алек мысленно сравнил пулемет Гатлинга с камерой, водруженной на одном из этих грозных быков.

— Вполне оправданная ошибка. Эта штука в армейских рядах и вправду смотрится довольно необычно, тем более когда она на ходу.

— Может, и необычно. — Генерал указал на гондолу «Левиафана». — Но только, я вижу, не на вашем корабле.