Королева Ойкумены - Генри Лайон Олди Страница 6
Королева Ойкумены - Генри Лайон Олди читать онлайн бесплатно
«Я могла бы подслушать команду. Снять блоки, давно ставшие второй натурой; навострить ушки… И что? Я сама способна так же приказать человеку, как кутх – зверю.» Э, нет, ответил ей внутренний голос. Совсем не так, дорогая. В твоем случае один человек приказывает другому. А кутх… Саркастодон – часть его самого. Кутх не приказывает, а шевелит зверем. Так ты шевелишь рукой или ногой, меньше всего задумываясь о желаниях и надеждах части тела.
Зверь снова лег, и она слезла.
– Не нравится? – огорчился голограф, принимая от Ника плату. – Такой девица, такой вкусный, славный девица… Зачем не радуешься, однако? Хорошо бояться, хорошо пищать. Страх – сладко, ай, сладко! Зверь большой, зубастый…
Кутх говорил искренне. Он вился вокруг Регины, как ожившая метель, дергал за рукав, пытался развеселить. Не деньги волновали голографа – гонорар он уже получил. Видя, что его потуги пропадают тщетно, кутх решился на крайнюю меру. Перекинувшись парой слов с Ником и получив от того пять экю сверх обычной платы, он отбежал в крытый павильон, расположенный ближе к реке, и вернулся с пластмассовым болваном. Болван был похож на кутха, словно брат-близнец – только голый, бритый налысо и увешанный дешевенькими бусами.
– Смертельный номер! – голограф поставил болвана перед саркастодоном и отпрыгнул к камере. – Враг-каутли, однако! Саркастодоны Кутхи рвут злобный враг! Всем нравится, все хлопают в ладоши!
Зверь вскочил. Шерсть на саркастодоне встала дыбом. Сверкнули клыки, из пасти вырвался хриплый рев. Ударив болвана лапой, хищник подмял его под себя и вцепился в добычу. Когти и зубы трудились над пористой, легко сдающейся пластмассой. Бусинки летели градом. Голограф снимал, стараясь, чтобы Регина с Ником тоже попали в кадр. Девушка отметила, что кроме них, никто больше не интересуется зрелищем. Даже мальчишки продолжили катанье. Саркастодон рвал болвана, и ярость зверя – Регина могла в этом поклясться! – была подлинной. Только вот принадлежала она, эта ярость, не зверю, а человеку. «Цепной» зверь по-прежнему оставался частью хозяина, тупо выполняющей приказ. Но «врага-каутли» голограф ненавидел всерьез. Дай волю и будь болван живым – сам бы зубами выгрыз глотку.
– Пойдем, – попросила Регина, борясь с тошнотой.
– Ага, – согласился Ник.
Поблагодарив голографа, он забрал у того кристалл с записанным роликом.
Сказка выплывает там, где тонет наука.
Жили-были два брата, два смелых охотника – Кутха и Каутли, Ворон и Орел. Вместе зверя били, вместе хлеб делили; под одной крышей спали. Никого не боялись. Да пришла и к ним беда. Полюбили братья красавицу Наль-Цер, дочь вечерней зари. Ох, и полюбили! Жаль, не добыча красавица, не каравай хлеба – на двоих не делится.
– Никого не боюсь, – сказал Каутли-Орел. – И тебя, брат, не боюсь. Моя жена!
Схватил он Наль-Цер за левую руку.
– И я никого не боюсь, – сказал Кутха-Ворон. – А уж тебя, брат, и подавно. Моя жена!
Схватил он Наль-Цер за левую руку.
– Моя!
– Нет, моя!
Короче, недосмотрели – разорвали пополам. Кому нужна половина красавицы? Никому. Ни по дому хлопотать, ни детей рожать – ни на что не годится. Бросили братья в снег то, что держали, и разошлись в обиде. Так далеко разошлись – подумать страшно. Орел на край света улетел. Ворон на другой край света улетел. И с тех пор никогда не встречались.
Ученые сказок не читают. Ученые сидят, ломают умные головы. Есть в созвездии Моржа двойная звезда Наль-Цер, злополучная красавица. Есть в Наль-Церской системе две обитаемые планеты: Кутха и Каутли. Два мира-брата, разделенные черной пропастью. И пока корабли Лиги не сделали черную пропасть торной дорогой, не встречались друг с другом кутхи и каутли. Дикари! – этим холодно, тем жарко. А в вакууме ни босиком, ни на лыжах не пройти.
Тут в другом закавыка: почему дикари так похожи?
Ведущие антропологи Ойкумены хором утверждали, что кутхи и каутли принадлежат к одной расе. Весь комплекс наследуемых признаков говорил в пользу этого. Язык двух народов был практически идентичен. И кутхи, и каутли являлись энергетами, во многом сходными с более развитыми помпилианцами. Но если помпилианцы в процессе эволюции научились «клеймить» людей, используя энергию рабов на благо своей цивилизации, то буйные женихи красавицы Наль-Цер еще стояли в начале эволюционного пути.
Они клеймили не людей – зверей.
Принудить зверя, будь то хищный саркастодон или травоядный мамонт, к рабскому повиновению мог любой кутх, любой каутль. Более того, дикарь мог держать «на поводке» целую свору – до десятка животных одновременно. Жаль, что долго пользоваться мохнатыми слугами не получалось. Охотясь для хозяина, «цепной» саркастодон после года службы терял интерес к жизни и требовал неусыпного контроля. Предоставлен самому себе, хищник спал круглые сутки, гадил, где лежал, не реагировал на самку, пренебрегал едой, даже если мясо лежало перед его носом – и быстро умирал. Поэтому коров, к примеру, «на цепь» не брали. Кому хочется, чтобы корова сдохла через год? И весь домашний скот не брали. Разве что брыкливого жеребчика – «заклеймил» на недельку, объездил, отпустил на волю.
Планету Каутли первыми открыли помпилианцы. Планету Кутху – ларгитасцы. И дикари, наивные дети природы, сразу выяснили, что это значит – попасть в сферу чужих интересов. Помпилианцы, с их страстью брать всё нахрапом, сперва планировали увеличить за счет каутлей число своих рабов. Пока Лига разберется, пока Совет возьмет новый мир под крыло закона… Энергетическое родство с каутлями не смущало рабовладельцев. Брат вполне способен пахать на брате, особенно если тот, к слову сказать, не в силах дать сдачи. Смутило иное – выгода. Дополнительная выгода, которую сразу подметили умные помпилианские головы. «Цепной» мамонт – да хоть мул! – подсоединенный к генератору, давал энергию ничуть не хуже, чем раб-человек. Да, энергии было меньше. Да, мамонта хватало на год, а люди служили дольше. Но «клеймение» соседей было чревато для помпилианцев вечными конфликтами, рабов катастрофически не хватало для полноценного развития социума…
Зверей же в Ойкумене водилось – бери, не хочу.
Тут и выяснилось, что способность клеймить зверей помпилианцы утратили на дорогах эволюции. Наверное, утратили бы ее и кутхи-каутли, с течением веков переключась на себе подобных. Но помпилианцы вцепились в неожиданный подарок судьбы – не отнять. На их энергостанциях объявились стада и стаи, отары и табуны. Теряя свободу, «цепные» животные под управлением хозяина-каутля питали собой энергетику империи. Протесты «зеленых», этого посмешища Галактики, в расчет не брались – пусть устраивают пикеты у питомников шиншилл, а не у охраняемых объектов государственного значения.
Ну и рабов Каутли поставляла, не без того. Юристы Помпилии с ходу нашли общий язык с местными жрецами. Теперь жертвы богам, ранее умерщвляемые на алтарях, свозились в концентрационные лагеря – и грузовыми звездолетами забирались прямо на небеса. Жречество, почесывая округлившиеся животики, разъясняло пастве преимущества нового метода. А законоведы Лиги тщетно искали, к чему бы придраться.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments