Испытание ядом - Мария Снайдер Страница 6

Опека Брэзелла над сиротами была предметом насмешек всех остальных генералов. Они полагали, что он разнюнился после захвата Иксии. И такое отношение к нему вполне устраивало Брэзелла. Роль старого благодетеля позволяла ему беспрепятственно возглавлять Пятый военный округ.

Перед тем как выйти из кабинета Валекса, я помедлила, впервые обратив внимание на три сложных замка, врезанных в массивную деревянную дверь. С отсутствующим видом я принялась вращать запоры, пока Валекс не осведомился:

– Что еще?

– Я не смогу найти свою комнату.

– Спроси у любого из обслуги замка – они постоянно шныряют по коридору в это время дня, – ответил Валекс с таким видом, словно беседовал с умственно отсталым ребенком. – Скажи, что ты живешь в западном крыле на первом этаже. И тебя проводят.

Кухарка, которую я уговорила помочь мне, оказалась более разговорчивой, чем Мардж, и я в полной мере воспользовалась ее добродушием. Она отвела меня в прачечную, где мне выдали постельное белье. А потом я попросила ее показать мне дорогу к душевой и к швейной. Мне еще могут пригодиться кипы одежды, хранящейся у Диланы.

Войдя в свою комнату, я снова распахнула ставни, чтобы впустить последние лучи заходящего солнца. Потом села за стол и записала все, что мне удалось узнать за день, занеся туда же приблизительный план коридоров, предназначенных для прислуги. Мне был необходим план всего замка, но в этом смысле Валекс оказался прав: для такой работы мне еще не хватало сил. Так что оставалось лишь надеяться на то, что я смогу заняться этим позже.

В течение последующих двух недель мое обучение проходило приблизительно таким же образом. На пятнадцатый день я обнаружила, что стала тоньше различать, запахи. И тогда Валекс заявил, что я достаточно окрепла, чтобы принимать яд.

– Мы начнем с самого сильного, – сообщил он. – Если ты не умрешь от него, тогда и остальные не приведут тебя к смерти. Я не собираюсь тратить время на то, чтобы медленно подготавливать тебя, а потом убедиться в том, что ты умерла.

Ом поставил на стол красную бутылочку.

– Это очень сильный яд. Действует мгновенно. – Глаза Валекса вспыхнули, словно вид отравы доставлял ему удовольствие. – Называется «Выпей, любимый», или просто «Любимый», потому что обычно им пользовались неверные жены. – И он капнул две капли в чашку. – Большая доза наверняка погубит тебя, А после этой всего лишь начнутся галлюцинации, и на несколько дней ты утратишь способность ориентироваться.

– Скажите, а зачем мне пробовать, если этот яд обладает столь незамедлительным действием? Ведь именно ради таких случаев и существует должность дегустатора командора. Я пробую, падаю, и на этом история заканчивается. – Я нервно вышагивала по кабинету, но все время спотыкалась о стопки книг. Поддала пару стопок ногой, и они рассыпались по полу. Но Валекс так сверкнул глазами, что я уже была готова раскаяться в содеянном.

– Работа дегустатора предполагает нечто большее, – снизошел он, откидывая волосы с лица. – Умение точно определить яд, подсыпанный в пищу командора, дает возможности найти отравителя. – Валекс протянул мне чашку. – Если ты перед смертью успеешь прокричать «Любимый», это значительно сузит круг подозреваемых. Нам известны убийцы, испытывающие к этому яду особое пристрастие. Растение районируется на юге, в Ситии. И до военного переворота его было несложно приобрести. После того как южная граница оказалась закрытой, лишь немногие обладают достаточными средствами для его нелегального приобретения.

Валекс подошел к рассыпанным на полу книгам и принялся укладывать их в стопки. Он двигался с большим изяществом, и я была готова поверить, что прежде он был танцором. Однако его лексикон свидетельствовал о том, что он был, скорее всего, лишь хорошо обученным убийцей.

– Элена, твоя работа чрезвычайно важна. Именно поэтому я трачу столько времени на обучение. Умный преступник может наблюдать за дегустатором в течение нескольких дней, чтобы познакомиться с последовательностью его действий, – продолжил Валекс, не поднимаясь с пола. – Так, некоторые дегустаторы всегда отрезают от мяса левую часть или никогда не взбалтывают напиток. А некоторые яды оседают на дне. И если дегустатор отхлебывает лишь сверху, то тогда убийца точно знает, где расположить яд, чтобы гарантированно отравить свою жертву. – Он закончил складывать книги. Теперь стопки выглядели аккуратнее, и это подвигло Валекса на то, чтобы подровнять и остальные. В результате посередине кабинета образовался более широкий проход.

– После того как ты примешь яд, я попрошу Мардж проводить в твою комнату и позаботиться о тебе. Я дам ей дневную дозу противоядия против «Пыльцы бабочки».

Я посмотрела на пар, поднимавшийся над чашкой, потом взяла ее в руки и почувствовала, как ее тепло проникает в мои заледеневшие пальцы. Когда в комнату вошла Мардж, мне показалось, что это палач поднялся на помост. Я даже не знала, сесть мне теперь или лечь. Окинув комнату невидящим взглядом, я почувствовала, как у меня трясутся руки и ослабевает дыхание.

Я подняла чашку в шутливом приветствии и осушила ее до дна.

– Кислые яблоки, – промолвила я.

Валекс кивнул. Едва успела поставить чашку на стол, как все стало расплываться у меня перед глазами. Мардж качнулась в мою сторону, и из глазниц у нее выросли цветы. Через мгновение ее голова уменьшилась до размеров змеиной, а тело заполнило собой всю комнату.

Потом я ощутила какое-то движение. Из серых стен выросли руки и ноги, которые тянулись ко мне, намереваясь задействовать меня в своей борьбе с полом. Серые призраки вздымались вокруг. Они изгибались и хихикали, олицетворяя собой свободу от всяческих приличий. Я пыталась оттолкнуть от себя эту новую Мардж, но она обвивала меня со всех сторон, одновременно вползая в уши и дубася по голове.

– Убийца, – шипела она. – Хитрая сука. Это ты перерезала ему горло, пока он спал. Убить спящего нетрудно. Небось с удовольствием смотрела, как его кровь пропитывает простыни? Ты – трусливая предательница!

Я попыталась вцепиться в отвратительный голос, чтобы заставить его замолчать, но он превратился в двух игрушечных солдатиков, которые сковали меня по рукам и ногам.

– Она умрет от яда. А если выживет, то можете забрать ее, – промолвила Мардж, обращаясь к ним.

Меня швырнули в черную яму, и я погрузилась во тьму.

Когда сознание вернулось, в нос ударил резкий запах рвоты и испражнений, который неоспоримо свидетельствовал о том, что я нахожусь в темнице. Я села, недоумевая, каким образом снова очутилась в своей старой камере, и тут на меня опять накатил приступ тошноты. Я на ощупь принялась искать парашу, но наткнулась лишь на металлическую ножку кровати и вцепилась в нее, так как к горлу снова подступили спазмы. Когда они утихли, я откинулась к стене, испытывая облегчение от того, что по-прежнему нахожусь в своей комнате, а не в темнице. Кровати были слишком большой роскошью для подземных казематов.

Собравшись с силами, я поднялась на дрожащие ноги, нашла светильник и зажгла его. Лицо стягивала ссохшаяся корка. Штаны и рубашка были мокрыми, и от них разило мочой. На полу стояла лужа.