Женщина в черном 2. Ангел смерти - Мартин Уэйтс Страница 6

– Выходит, по-настоящему вы вовсе мне не улыбаетесь?

Ева открыла было рот, но так и не додумалась, что ему сказать, чтобы не обидеть еще сильнее. Истина заключалась в том, что капитан ей нравился. Нравились лучики морщинок, возникавшие в уголках его глаз, когда он улыбался. Нравилось, как он, полагая, что она не замечает, время от времени приглаживает волнистые светлые волосы. Не нравилось ей лишь то, как активно он ей интересуется, да еще неприятно было, что она позволила ему увидеть в своем лице выражение ужасной боли и страха. Никогда она больше этого не допустит, ни за что, ни разу!

Берстоу закурил очередную сигарету, краешком глаза Ева заметила, как Джин выразительно закатила глаза и покачала головой. Не обращая внимания ни на нее, ни на капитана, она перевела взгляд на Эдварда. Флора улыбалась ему со своего места через проход – он не ответил, и тогда девочка ему помахала. Эдвард вновь не отреагировал – не улыбнулся, не шелохнулся. Просто упорно, без выражения смотрел на нее.

Место, где они вышли, походило больше на скелет станции, обглоданный дочиста и брошенный за ненадобностью. Кирпичные здания почернели от сажи, черепицы на крышах не хватало, стекла были выбиты, деревянные рамы полусгнили. В окнах свистел ледяной ветер, высоко и пронзительно, будто некая гигантская флейта. Неприглядные, не в лад ноты неприятной музыки.

Дым из паровозных труб рассеялся, смешался с ночным туманом. Чтобы согреться, Ева, Гарри, Джин и дети сбились на перроне в тесную кучку, однако в их направлении уже медленно двигался, прихрамывая, человек, чей силуэт едва выхватывал из тьмы масляный фонарь, зажатый у незнакомца в руке.

Дети отшатнулись от подходившей фигуры, кто-то ахнул, кто-то пискнул. Джин – и та явно напряглась.

Из тумана к ним выплыло лицо.

– Мисс Хогг, я полагаю? – спросил человек с фонарем.

Джин встряхнулась, выступила вперед. Если она и испытала некий страх поначалу, то теперь он исчез без следа.

– Миссис Хогг, – поправила она четко, с колоссальным достоинством в голосе.

Незнакомец, коротко хохотнув, склонил голову.

– Простите великодушно. Доктор Джим Родс, местный представитель Министерства образования.

Вблизи он уже не казался пугающим и выглядел на самом деле безобидней некуда. Дети, не уловив ни тени угрозы и видя, как уверенно разбирается с ситуацией их директриса, более или менее расслабились.

Ева ощутила, как на плечо ее легла чья-то рука. Обернулась – Гарри жестом указал в направлении ведущей прочь от станции дороги, кивнул:

– Приятно было познакомиться, мисс Паркинс. Я… непременно выберусь вас навестить, как только смогу.

Голос его прозвучал официально, однако вполне дружелюбно, впрочем, Еве показалось, будто он хотел, но не добавил что-то еще.

– Пожалуйста, – начала она, – зовите меня Е…

Джин смерила молодую учительницу острым взглядом:

– Нам пора. Мы вот-вот на автобус опоздаем.

Ева покорно поплелась за ней следом по платформе, обернулась – но поздно: Гарри уже ушел. «Всего лишь очередное случайное знакомство», – промелькнуло у нее в голове.

Автобус оказался еще древнее поезда. Он кое-как тащился от станции с выключенными фарами по плоской проселочной дороге. Луну и звезды затянуло тучами, словно на деревенский пейзаж накинули гигантское армейское одеяло. Вел автобус Джим Родс, рядом с ним уселся Фрейзер, младший братишка Флоры. Он, между прочим, единственный не испугался, когда доктор Родс надвигался на них из тумана. Любопытно было – да, но ни капельки не страшно.

– А почему вы хромаете? – светски поинтересовался Фрейзер, шмыгнул носом и утерся рукавом.

Ева немедленно метнулась к ним, ухватила мальчишку за руку:

– Фрейзер!..

– Ничего, все нормально, – доктор Родс, улыбаясь, покосился на Фрейзера, стараясь не упустить из поля зрения дорогу. – Это мне еще с прошлой войны досталось. Слишком близко снаряд разорвался. Мне еще повезло.

И снова принялся смотреть вперед.

Ева вернулась на свое место и стала глядеть в окно. Постепенно глаза привыкли к темноте – она могла различить уже разные оттенки черного и серого. Вот и приехали в деревню, – догадалась, не без труда пытаясь рассмотреть впереди насквозь продуваемые ветром улицы, мощенные булыжником, и сложенные из камня коттеджи. Всмотрелась еще напряженнее. Что-то не так. Чего-то не хватает. Чего же?

Почему в деревне нет людей?

Ева обернулась – Джойс тянула ее за рукав.

– А где все, мисс?

Девочка таращила глаза, изумленно и недоверчиво склонив голову к плечу. «Ну да, – подумала Ева, – взрослые ведь знают ответы на все вопросы. Взрослые – они все знают». Подумала – и вздохнула.

– Может, – Ева бросила в окно новый взгляд, – из деревни всех эвакуировали? Из-за войны?

Джойс, похоже, подобным ответом не удовлетворилась.

– Деревня заброшена много лет назад, – сказал Джим Родс. – Скорее всего, дела пошли скверно и жители разорились.

– А может… а может, – Фрейзер возбужденно запрыгал на сиденье, – чума пришла, и все заболели, вот!

Дети встрепенулись, ожили и, заинтересовавшись увиденным, готовились высказывать собственные теории. Ева, прекрасно понимая, чем все кончится, уже открыла рот, дабы их успокоить, однако Джин ее опередила:

– Довольно. До конца поездки – никаких больше вопросов.

Дети немедленно смолкли. Кризис удалось преодолеть. Выражение лица Джин красноречиво свидетельствовало: в происшедшем виновата Ева, нечего было поощрять болтовню. Ева гордо проигнорировала неодобрение начальницы.

Эдвард, по-прежнему прижимавшийся к ней, словно кожей ощутил сгустившуюся атмосферу, прильнул теснее – и тут раздался громкий хлопок.

Автобус закачало из стороны в сторону. Дети заверещали, вцепившись в сиденья.

– Черт подери! – Джим Родс остановил автобус. Вскочил. Высунулся из окна.

– У нас колесо спустило, – сообщил он мрачно.

Автобус накренился набок. Ева тоже выглянула – на месте одной из шин красовалось нечто сильно напоминавшее огромного мертвого моллюска.

– Мы тут застряли! – заявил Фрейзер.

Сразу и не сказать было, то ли он до ужаса напуган, то ли, напротив, в полном восторге.